Несомненно ты (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 71

Посмотрев в зеркало, я вижу, что солнце добавляет немного цвета моим щекам, и мне это нравится. Хотя глаза всё ещё немного красные. Закапываю лекарство в них и рисую стрелки, затем крашу ресницы и намазываю губы блеском.

— Сидни, они здесь, — кричит Дэйн.

Я быстро сушу волосы, затем натягиваю тёмные джинсы и белую рубашку без рукавов. Взглянув последний раз в зеркало, я делаю глубокий вдох.

— Второй раунд шоу «Помучай Сидни». Дзынь-дзынь-дзынь.

— Привет, — здороваюсь я с Лотнером и Эммой, открывая дверь, ведущую на задний двор.

Они сидят на террасе, попивая вино и пиво, и наблюдают, как Оушен бегает за тремя собаками.

— Мир тесен, милая. Отец Эммы, точнее его коты, это мои пациенты, — Дэйн улыбается и кладёт бургеры на гриль. К счастью для Эммы, они сделаны из индейки.

— Ага, я и понятия не имела, что твой муж, ну или будущий муж, это тот самый знаменитый доктор Эббот или «заклинатель котов», как называет его мой папа.

Эмма сидит у Лотнера на коленях, проводя ногтями ему по затылку.

— Дэйн талантливый ветеринар, да, — бормочу я и выдавливаю улыбку.

— Мамочка, — крик Оушен, от которого у меня кровь застывает в жилах, заставляет меня броситься к ней.

Она падает на камни и царапает колено.

— Тише... всё хорошо, милая, — я беру её на руки и несу в дом.

— Давай я выложу мясо на тарелку и дам тебе аптечку, — говорит Дэйн.

— Всё нормально. Я разберусь с этим, — отвечаю я ему, а Лотнер открывает мне дверь в дом.

Оушен всхлипывает у моей груди, пока я несу её наверх. Лотнер идёт прямо за мной.

— Шшш... это просто царапина, малышка, — успокаиваю я её, усаживая на туалетный столик в ванной.

— Могу я посмотреть? — спрашивает Лотнер.

Она кивает, сквозь сдавленные рыдания.

Я достаю небольшую аптечку. Лотнер очищает рану и наносит мазь. Я протягиваю ему пластырь. Он смотрит на него.

— Сейчас вернусь, — предупреждает он.

Прижав к себе Оушен, я жду его.

— Вот, смотри, что я нашёл у себя в машине? — в руках у него пластырь с Винни Пухом.

— Пух, — смеётся Оушен и слёзы магическим образом перестают катиться из глаз.

— Теперь намного лучше, — Лотнер наклоняется и целует колено, на котором теперь красуется пластырь.

До этого момента он был доктором, но поцелуй явно от папочки.

Он опускает её на пол, и она бежит вниз по лестнице, будто ничего не произошло.

Я выбрасываю салфетки в мусор и опираюсь руками на туалетный столик.

— Извини насчёт того, что было пару часов назад. Не уверена, почему я была так эмоциональна.

Он засовывает руки в карманы джинсов.

— Эмма не должна была говорить этого… насчёт... Бали. Я знаю, что она сказала это не для того, чтобы расстроить тебя, но всё равно ей не следовало этого говорить.

Я смеюсь и закатываю глаза.

— Господи, Лотнер, она собирается стать твоей женой. Я не питаю никаких иллюзий насчёт того, что вы не будете заниматься... этим во время медового месяца.

Чёрт возьми! Не могу поверить, что мы говорим об этом. И не могу поверить, что сказала «этим» вместо слова «секс». Мне что, двенадцать?

Он пожимает плечами.

— Просто говорю о том, что если ты расстроилась из-за её слов... я пойму.

— Поймёшь, что?

Проведя рукой по волосам, он качает головой.

— Ничего, — поворачиваясь, он идёт в сторону двери.

— Нет, не нужно мне тут ничегокать. Что ты собирался сказать? — я складываю руки на груди.

Лотнер поворачивается и закрывает дверь у себя за спиной. Я даже не успеваю моргнуть, а он уже нависает надо мной, поставив руки по обе стороны от меня.

— Я собирался сказать, что понимаю, если мысль о том, что я с кем-то другим, волнует тебя, — его голос низкий и жёсткий.

Я немного отклоняюсь от него, чтобы наши лица не соприкасались.

— Потому что даже при том, что меня это не должно волновать, я схожу со своего грёбаного ума, когда думаю о том, что руки Дэйна прикасаются к тебе!

Он тяжело дышит, а я и вовсе перестаю дышать. Я не могу отклониться ещё дальше, а он сантиметр за сантиметром наклоняется ко мне. Я чувствую его возбуждение, упирающееся мне в живот. Он опускает взгляд на мои губы, а его рот почти прикасается ко мне.

— Вы идёте, Сидни? Ужин готов! — слышится громкий голос Дэйна с лестницы.

Лотнер выпрямляется, но не двигается. Какие-то секунды мы просто пялимся друг на друга, а затем я выхожу из комнаты.

— Что вы там делали? — спрашивает Дэйн, передавая мне пиво и тарелку с едой.

Лотнер приходит спустя всего несколько секунд.

— Ам... Лотнер дал мне несколько советов по оказанию первой медицинской помощи в случае новых ран. Пластырь-бабочка идеально очищает рану... ну, знаешь, и всё такое.

А ещё как вытянуть из меня весь воздух. Заставить мои соски затвердеть. Намочить мои трусики.

— Нуу, мисс Оушен довольно очаровательная леди со своим пластырем с Винни Пухом, — говорит Эмма, вставая на носочки и быстро целуя Лотнера.

Я сажусь рядом с Оушен, а Лотнер — по другую сторону от неё. Пока я режу для неё еду, то рискую посмотреть на него. Его голубые глаза горят. Горят своей голубизной. Они словно паяльная лампа обжигают меня.

— Какие планы на завтра? — спрашивает Дэйн, сидя напротив меня.

— Мы везём Оушен на снятие мерок для её будущего платья. Сидни не говорила тебе, что Оушен будет девочкой, которая держит букет? — скорее всего, своим энтузиазмом Эмма заряжает всех людей вокруг, но меня от этого начинает тошнить.

Дэйн смотрит на меня. Я улыбаюсь с полным ртом еды.

— Думаю, нам лучше уже отметить этот день в календаре, потому что мы замучаемся выбирать день нашей свадьбы, который бы сочетался с нашими графиками. А то снова может разразиться настоящий скандал, — говорит Дэйн.

Не уверена, слышу ли я сарказм в его голосе или вежливое напоминание о том, что мы всё ещё не женаты, а должны были бы уже. Хоть мы и не закончили церемонию, но у нас была наша свадьба. Пока я не чувствую желания повторить всё это снова. Слишком много денег уже потрачено впустую, включая моё платье и платье Оушен. На этой стадии нашей совместной жизни, будет справедливо просто немного спокойно пожить.

Вытерев рот салфеткой, я проглатываю остатки еды и откашливаюсь.

— Уверена, мы решим эту проблему с выходными.

— Где будет проходить свадьба? — спрашивает Дэйн.

— В Сан-Франциско в заповеднике Бэнтли. Конечно, из-за того, что там не много места для проведения церемонии, только триста пятьдесят гостей из заявленных пятисот будут приглашены и на церемонию и на вечер, — делится Эмма.

— Пятисот? — давится Дэйн.

Я ухмыляюсь и пинаю его под столом.

— Новая жена моего отца из большой богатой семьи, затем, конечно же, приглашены все друзья и коллеги папы. С таким количеством гостей, это будет похоже на медицинскую конвенцию, — смеётся Эмма, а Лотнер качает головой, неуверенно улыбаясь.

— Всё, — говорит Оушен.

— Хочешь ещё клубники? — спрашиваю я.

Она качает головой.

— Хорошо, — я вытираю ей рот и помогаю спуститься со своего детского стульчика.

— Качели! — кричит она, побежав к качелям, которые Дэйн повесил на огромный дуб, когда она была ещё совсем маленькой.

Я закатываю глаза.

— А ты не можешь поиграть немного, пока мы не закончим есть? — отвечаю я ей вдогонку.

Лотнер поднимается из-за стола, вытирая рот.

— Я займусь этим.

Я слабо улыбаюсь ему и киваю.

— А куда вы собираетесь на медовый месяц? — спрашивает Эмму Дэйн.

Это становится для меня сигналом, чтобы уйти. Я беру игрушки, которые лежат на другой стороне террасы и свищу собакам. Все три бегут ко мне. Я снова и снова кидаю им игрушки, стоит им принести их обратно. Я посматриваю на Лотнера и Оушен. Он улыбается ей, но его взгляд быстро находит мой, будто он чувствует, что я смотрю на него. Мы находимся в добрых пятидесяти метрах друг от друга, но когда его голубые ирисы смотрят на меня, я чувствую, что он так же близко, как тогда в ванной.