Марья Бессмертная - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 38

— Да найдет награда достойнейшего! Выходите, соискатели!

Громкие крики снизу подтвердили, что соискатели не заставили себя долго ждать. И сколько же их оказалось! Человек сорок, не меньше!

Я во все глаза смотрела, как из-под трибун выходят люди, одетые лишь в простые шаровары. Голые, мускулистые торсы блестели от масла, волосы были спрятаны под простые тюрбаны или скрывались под платками, повязанными на манер бандан.

— Начинаете по сигналу! — произнес Аладдин. — Кто первый доберется до камня, тот и станет его обладателем!

Вот тебе и развлечение! Паркур с местным колоритом и риском упасть с высоты девятиэтажного дома! Это ж верная смерть!

Но, похоже, кроме меня это никого не волновало. Даже Белогор с интересом смотрел вниз, как соискатели расходятся по арене, выбирая места для старта.

— Можно все — толкаться и бороться, но только не на песке. Стоять на земле разрешено два удара сердца. Тот, кто останется дольше, проиграет, — заключил Аладдин.

Царевна Будур поднялась со своего места и подошла к нему, взяв за руку.

— Да начнется Мунафаса! — крикнули они одновременно, а в воздухе взорвался ослепительный даже в лучах заходящего солнца огненный фейерверк. Это и стало сигналом.

Участники резко сорвались со своих мест, бросившись к ближайшим колоннам, а трибуны взревели, поддерживая всех сразу.

И тут стало окончательно ясно, почему неоднократно упоминались самые ловкие и самые сильные. Кто-то бросился к столбам и проворно, как обезьяна, цепляясь за малейшие шероховатости, карабкался наверх. Кто-то выбрал другой путь и, добежав до первых низколетящих предметов, стал взбираться вверх, перепрыгивая с одного на другой.

Но вот сработала первая ловушка!

Один из участников перепрыгнул с камня на маленький коврик и стал выглядывать следующую ступеньку. И тут ковер провис! Не ожидавший этого мужчина полетел вниз, но успел в полете схватиться за летящую доску.

Я выдохнула, только сейчас обратив внимание, что от напряжения даже дышать перестала.

Мужчина тем временем раскачался и отпустил доску, в длинном прыжке летя к ближайшему столбу. Успешно! Он зацепился и споро полез наверх, высматривая на ходу следующую доступную «ступеньку».

Одновременно с другого конца арены раздался крик, и толпа дружно ахнула!

Запоздало повернув голову, я проводила взглядом падающее на песок тело еще одного из соискателей. К счастью, он, видимо, не успел залезть высоко, так как смог подняться и, шатаясь, отправился прочь от арены.

— Смотри вон туда, — привлекая мое внимание, Белогор указал чуть левее.

Там на маленьком парящем коврике лежал плашмя очередной участник и ждал, когда тот подплывет к одному из столбов. Но на этот коврик имел виды не только он один. Крупный мужчина в алых шароварах и чалме быстро пробежал по плывущему в воздухе стволу дерева и в длинном прыжке схватился за край коврика, где лежал первый парень. Попытался подтянуться, но едва его голова поднялась над ковром, босая пятка лежащего неподвижно до этого момента парня смачно впечаталась носителю алой чалмы в лоб, отправляя в полет!

Этот уже с песка не поднялся, так как высота была приличной. Однако рядом с пострадавшим тут же появился джинн, одетый в белый халат и медицинскую шапочку. Театрально заломив руки, он крикнул что-то вроде «Мы его теряем!» и с силой дунул лежащему в лицо. И «больной» вздрогнул! Приподнялся, очумело тряся головой, и под насмешливые крики с трибун отправился прочь с арены.

Между тем демонстрация высотной акробатики и паркура приближалась к своему апогею. Участники один за другим срывались вниз, и джинн то и дело раздваивался, а то и троился, помогая неудачникам и отправляя их прочь.

Везунчиков-ловкачей, которые еще боролись за рубин, оставалось все меньше. И чем выше они поднимались, тем больше попадалось ловушек. Ковры сворачивались или прогибались, если на них наступали, летающие камни внезапно ускорялись, а летающие доски и небольшие бревна то и дело норовили прокрутиться под весом участников. Да еще и сами соискатели то и дело пытались столкнуть или спихнуть друг друга!

Но я выбрала своего фаворита: молодого парня, босого, в серых шароварах, с руками, покрытыми вязью татуировок, сплетающихся в причудливый орнамент. Вот он ловко пропустил мимо себя какого-то мужика, который пытался столкнуть его с бревна. Но тут бревно с хрустом сломалось точно посредине, и ноги моего фаворита начали разъезжаться. Я судорожно схватила Белогора за рукав.

А вот парня, по всей видимости, это абсолютно не смущало! Зависнув почти в шпагате, он вертел головой, высматривая следующую «ступень». Нашел! Бросился вперед, срываясь с бревен в контролируемом падении, и в полете ухватился за пролетающий мимо камень. Раскачался и рванулся в сторону последней колонны! Той, где в последних багровых лучах солнца ярко пылал, словно зажженный факел, королевский рубин.

Крики впавшей в раж толпы на трибунах почти оглушили.

Я не выдержала и тоже завизжала, подбадривая его, и замахала руками. Тем более что и Будур, и Аладдин уже вовсю болели за своих избранников. Только Белогор стоял спокойно, хотя и не сводил глаз с разворачивающегося действа.

А мой фаворит, ловко взбираясь наверх, уже почти добрался до вершины, обгоняя еще двоих, карабкающихся следом. Одним из них был тот самый, что ударом ноги свалил своего преследователя вниз. А на второго я до этого момента вообще не обращала внимания и теперь совершенно не понимала, как он умудрился добраться почти до финала. Уж очень хлипким этот мальчишка выглядел по сравнению с остальными. Невысокий, сухощавый, он почти догнал моего татуированного фаворита. Но тут ему в ногу вцепился еще один догонявший, гораздо более впечатляющих размеров. Он без труда сдернул сухощавого вниз и отправил того в далекий полет…

Вернее, хотел отправить. Хлипкий, словно клещ, успел зацепиться за шаровары обидчика и теперь повис на них, раскачиваясь! А оказавшийся в столь пикантном положении участник, сверкая на солнце смуглой задницей, ругался так, что слышно было даже нам. Хохот на трибунах стоял такой, что я думала, оглохну. Но при этом хохотала и сама аж до слез.

Тем временем около них в воздухе появился джинн. Став из синего красным, он укоризненно покачал пальцем, и голый зад мужика закрыл черный квадрат, висящий прямо в воздухе и неотрывно следующий за… гм… объектом. От зрелища подобной цензуры я уже стонала, так как смеяться больше не могла.

Шаровары порвались, но сухощавый уже вцепился в стену и вновь лез вверх. Он лишь на мгновение остановился возле голого мужика, взглянул на него, а потом повернулся к трибунам. И, держась одной рукой за какой-то выступ, другую вытянул в сторону зрителей, изобразив большим и указательным пальцем размер… Ну, понятно чего. И хохот грохнул с новой силой!

Это стало последней каплей. Голозадый повис на одной руке, другой стараясь подтянуть шаровары, и тут сухощавый, забравшись повыше, пихнул его ногой. С очередным потоком ругани тот полетел вниз, по-прежнему прикрываемый черным квадратом джинньей цензуры.

А мой фаворит уже почти добрался до самого верха. Последний рывок, и он выпрямляется, стоя на вершине. Столик с рубином всего в паре шагов! Ну же!

Однако он не спешил, продлевая это мгновение. Развернулся к трибунам и поклонился, а потом еще и помахал рукой нашему ковру. Рев восторга трибун был ему ответом! Даже я закричала, забыв обо всем.

Парень развернулся и сделал шаг к столику. И тут с другой стороны пирамиды в воздух взметнулось гибкое тело. Его сухощавый противник не стал тратить время на красивые жесты, а сразу же бросился к столику. Татуированный зло вскрикнул, рванувшись к рубину. Все замерли.

А незнакомец, каким-то немыслимым образом извернувшись, прыгнул ногами вперед и изо всех сил ударил в край столика! Столик врезался в татуированного, сбивая с ног. А рубин под действием инерции упал прямо в протянутую ладонь сухощавого.

Миг, и тот торжествующе поднял вверх руку с зажатым в ней камнем. Мой фаворит поднялся и со злостью бросился было на него, но тут между ними вырос джинн. Щелчок синих пальцев, и татуированный парень, подхваченный вихрем, плавно спланировал вниз, на землю.