Запретное путешествие 2: Реквием (СИ) - "Има-тян" - Страница 39

- Что? – опешила я и осмелилась посмотреть на Хулт’аха.

- Я что-то не ясно сказал, Квей? – зловеще навис надо мной смуглый, и я нервно сглотнула, сделав шаг назад. – Живо направляйтесь исполнять условия наказания!

- Вот кто бы знал, что я, будучи в плену у аттурианцев, ещё стану в наказание выскабливать всё это рьет в ангаре самого большого корабля аттури! – возмущалась я вслух, пыхтя и натирая щёткой засаленный, покрытый грязью и различными бытовыми смазками пол там, где пришвартовываются многотонные шатлы и челноки из высокопрочных металлов и сплавов. – А ты чего сидишь, прохлаждаешься?! – завопила я, узрев преспокойно отдыхающего на высоких ящиках молодого аттурианца, что подогнул одну ногу к груди и положил на неё когтистую руку. – Если бы не ты со своими выкрутасами, я сейчас не была здесь и не занималась настолько унизительным делом. Вон, все Ита смотрят и смеются над нами, – указала я на низший класс племени, что действительно стояли у противоположной стены и наблюдали за тем, как я тут распинаюсь.

- Они глядят на другое, – в спокойном тоне ответил юнец, украдкой бросив взгляд на субъектов.

- И на что же, побоюсь спросить? – раздражённо поинтересовалась я, всё ещё стоя на четвереньках и держа на надраенном почти до блеска участке щётку.

Аттури отвечать не соизволил, лишь ловко спрыгнул с ящиков вниз, приземлившись при этом очень мягко и не создав громкого звука, как я ожидала услышать, учитывая его рост и не малый вес. Приблизившись ко мне, он обошёл справа и остановился позади. В тот же момент инстинкты самосохранения включились на полную мощность, пытаясь уловить звук любого движения и тихого урчания мальца. Но всё же я опять опростоволосилась, когда тот нагнулся и с некой нежностью провёл двумя пальцами прямо по ложбинке, где было самое чувствительное и интимное место, скрытое под облегающей чёрной тканью трусиков.

- На вот это, – томно заявил аттури, и вот тут-то мне крышу и снесло.

Словно на автомате, я подорвалась и запустила щётку чётко в лобешник наглеца, и на удивление предмет быта достиг своей цели, приведя самца в растерянность. Пошатнувшись, он зарычал и схватился за ушибленное место. Но мой гнев и ярость желали выплеснуться до конца на свободу, поэтому я зашипела и с размаху ударила юнца в челюсть, собрав в кулак всю мощь и злобу. Не ожидавший такого поворота событий, аттури потерял равновесие и завалился на пол. Схватив его за глотку, я взглянула обидчику в лицо и увидела зелёный твей, сочившийся из раны на перепонке.

- Ещё раз посмеешь хоть пальцем тронуть меня, юнец, я твоими жвалами пополню свою коллекцию, – прошипела я сквозь зубы, продемонстрировав трофейное ожерелье.

Но самец даже не ужаснулся, взглянув украдкой на него, а затем неожиданно ткнул меня когтем в область рёбер.

- Да ты издеваешься?! – окрысилась я, попытавшись изо всех сил сдавить горло аттурианца, да только вызвала тем самым злорадный смех у наглеца. Поражаясь бесстрашию этого странного самца, я отпустила его и отошла на пару шагов, смотря на него, как на обезумевшего. – Тебе, гляжу, всё воспринимается в виде веселья и забавы?

- На то и дали мне такое имя, – коротко произнёс малец, поднимаясь и вытирая твей с порванной перепонки.

- Тодинд, – задумчиво промолвила я и сощурилась, вспоминая его значение.

- Весельчак, – решил разъяснить он, возвышаясь надо мной примерно на полторы головы.

И только в этот момент я обратила внимание на его образ: кожа самца была серо-зелёного цвета, но ненасыщенного, а бледноватого. По плечам, на верхней части ног, икроножной части и на груди, словно выделяя изгибы мышц, имелись выпуклые вкрапления тёмно-серого оттенка. Кожа на предплечьях и ногах была более чешуйчатой, чем на торсе. Такие же вкрапления имелись и на высоком лбу, украшенном ещё не совсем большим гребнем из зубцов, от которых исходили валары угольного цвета, на середине переходящие в бронзовый оттенок, светлея на концах. Их украшали на вид простые унтары, только несколько из них были из бронзы, на выступающей части которых вставлено по три квадратных хризолита*. Само тело не было настолько мускулистым, по сравнению с Хулт’ахом, Бакуубом и Хироном. Сразу заметно, что самец только-только вышел на тропу Войны, понемногу стараясь нарастить мышечную массу и силу. Да и шрамов маловато, значит, мало сражался с собратьями. Щетина на скулах и лобной части совсем небольшая. Всё доказывало то, что самец ещё очень молод, можно сказать подросток, который только недавно стал заниматься боевым искусством, хотя в плане ловкости и прозорливости более-менее преуспел наверстать. Удивил и тот факт, что из экипировки на нём была лишь броня, закрывающая паховую часть поверх коричневой юсы, а также наручи на обеих руках. Не густо, однако.

- Учти, – предупреждающе начала я, подняв указательный палец вверх, – насчёт расплаты я уж точно не шутила, Весельчак. И вообще, мы оба получили наказание, так что соизволь тоже попотеть над полом.

- Хорошо, – совершенно беспристрастно пробубнил аттури, пожав плечами и, взяв вторую щётку с тех же ящиков, опустился на корточки, беспрекословно приступив к выполнению наказания. От такого у меня чуть челюсть не упала. Он меня поражает и удивляет. Забавный малый! Усмехнувшись и покачав головой, я тоже вернулась к незаконченному делу.

Только спустя несколько часов трудоёмкой работы пришёл Хулт’ах и дал нам желанную возможность передохнуть. После долгого натирания и исполнения одних и тех же движений, руки просто отнимались, отдаваясь тяжестью и нытьём мышц. Спина занемела и тоже противно ныла. Хотелось тотчас прийти в свой отсек и рухнуть на кушетку, да только помимо этого до неприличности хотелось есть. У меня уже возникало ощущение, будто желудок прилип к позвоночнику. Не замечая никого и ничего вокруг, я направилась прямиком в столовую, только на полпути заметив, что позади меня идут Хулт’ах и юнец, последний из которых был абсолютно бодр, словно не надраивал несколько часов грязнющие полы доков. Вот это выносливость! Можно позавидовать. И тут сразу выливается насчёт этого большой минус у меня. Как ни крути, но я быстро устаю. И это надо срочно исправлять, тренируя тело и дух.

Почти у самой столовой на меня из-за поворота кинулась Манула, испугав до усрачки. Я чуть в испуге не ринулась бежать. В этот момент подруга была сравнима с каинде амедха, которые, по-моему, просто обожали неожиданно выпрыгивать из укромных мест на свою жертву. Возможно, им нравится чувствовать адреналин в твее добычи. К’жит знает их предпочтения. Как бы то ни было, но Манула постаралась на славу, теперь ехидно посмеиваясь над моей беспечностью.

- Вот же бпе, – отдышавшись, высказалась я, опираясь на стенку и держа руку на груди.

- Да ты, однако, труслива, Эврид, – сделал собственные выводы Бакууб, стоя позади пузатенькой подруги.

- Да куда мне, несмышлёной яутке, до храбрых аттури, – съязвила я, состроив недовольную мордочку.

- Лучше бы поспешила восполнить потраченную энергию, – подтолкнул меня Хулт’ах по направлению к столовой, и я удивилась его внезапному беспокойству. – Тебе ещё долго придётся отбывать наказание. Ещё и от истощения сдохнешь.

Вот же гад! Я-то думала, он действительно решил немного проявить милосердия. Ага, дождёшься. Фыркнув от возмущения, я резко развернулась к нему спиной и уверенно зашагала в заданном направлении, всем нутром чувствуя на себе его проницательный взгляд. Но уже возле самых дверей, мне преградил путь малец. Ещё один решил или устроить сюрприз, или поиздеваться надо мной. И в следующее мгновение аттури открыл дверь, услужливо поклонился, словно слуга перед госпожой, и изящным жестом руки пригласил войти. Да только в его глазах я снова увидела знакомые озорные искорки.

- Снова веселишься? – укоризненно покачала я головой, глядя на самца. – Ты бываешь хоть в чём-то серьёзным?

- Безусловно, – наигранно приторным тоном проворковал юнец, выпрямившись.

- И в чём? – подозрительно прищурилась я, уперев руки в бока и наклонив голову набок.