Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма - Страница 63

А затем я увидела Фиби и не смогла сдержать улыбки. Она выглядела потрясающе. Рождение ребёнка немного сказалось на её фигуре, сгладив девчоночью угловатость и сделав более женственной. Но Фиби это совершенно не портило. Она всё так же грациозно, как и раньше, шла между столиков, останавливаясь, чтобы поприветствовать знакомых. Всё с тем же задорным ёжиком на голове, но вместо канареечного платья, которое я запомнила по нашей первой встрече, одета она была в элегантное синее, хорошо скрывавшее все недостатки её не совсем совершенной фигуры.

У меня ёкнуло сердце, когда я увидела Джейсона, идущего на шаг позади жены. В строгом смокинге с благородной осанкой и идеальными чертами лица, он казался человеком из другой эпохи. Только один мужчина, по моему мнению, был красивее его. И я вынуждена была признаться, что в данную минуту высматриваю в толпе именно Дилана.

Фиби и Джейсон подошли к столику и поприветствовали сидящую за ним пару. Девушки поцеловались, мужчины обменялись рукопожатием, и напряжённая обстановка, царившая за столом ранее, сменилась на дружеское общение.

Кэтрин и Саймон появились минут через пять.

Над кем время оказалось совершенно не властно, так это над белокурой бестией, энергично вышагивающей по проходу. Казалось, что прошло не три года, а всего три часа, когда я видела её, лежащую в шезлонге и потягивающую клубничную "маргариту". Кэтрин не изменилась ни на йоту: такая же стройная, подтянутая, сногсшибательно красивая в своём снежно-белом платье замысловатого покроя. Вероятно, никто другой в этом зале не смог бы позволить себе облачиться в нечто подобное, не боясь показаться смешным или вульгарным. Впрочем, вздумай Кэтрин Митчелл надеть на себя мешок из-под арахиса, он бы смотрелся на ней не менее элегантно.

Саймон, как за пару минут до этого и Джейсон, держался позади. Я видела, как шевелятся его губы: по дороге он что-то ей говорил. Кэтрин не оборачивалась, а лишь сердито отмахивалась от мужа. Оказавшись на месте, они обнялись с другими парами и быстро влились в общую беседу.

Оставались ещё два свободных кресла.

— Увидела знакомых? — поинтересовался Стивен.

От неожиданности я вздрогнула.

— Да. Кое-кого.

В этот момент к сидящим с нами мужчинам присоединились их дамы. Стив встал вместе с ними, приветствуя женщин. Я с благодарностью посмотрела на него: всё-таки парень молодец! Старшая сестра им бы очень гордилась.

Все шумно рассаживались, здороваясь и обмениваясь общими фразами. Когда мой взгляд вернулся к столику Митчеллов, я на секунду забыла, как дышать: спиной ко мне и лицом к сцене сидел Дилан.

Я не видела, как он появился, но, наверное, так было лучше. Если только один вид со спины чуть не вызвал у меня сердечный приступ, то что было бы, если бы я увидела его лицо.

Дилан наклонился к сидящей рядом с ним блондинке. Её рука покоилась на его плече. Что-то знакомое было в том, как раздражённо она дёрнула головой, когда ей пришлось её убрать. Вероятно, именно об этом Дилан и попросил. Я заметила, каким презрительным взглядом за этой сценой наблюдала Кэтрин. Даже меня при этом пронзило холодом. Кем бы ни была эта девушка, но кроме Эллен она, похоже, не нравилась и второй влиятельной женщине семейства Митчеллов.

Слава богу, Стивен завязал разговор с соседом слева, и мне не надо было занимать его. Я не прислушивалась к их беседе и была благодарна за то, что могу беспрепятственно наблюдать за Диланом. Вернее, безотрывно пялиться ему в спину.

Я ловила каждое его движение. Вот он поднимает в характерном жесте руку, подзывая официанта. Через несколько минут перед ним ставят бокал с виски, а его девушке наливают шампанское. Остальные дамы, как я заметила, к алкоголю не прикасались. Лора перегнувшись, что-то шепнула блондинке, на что та раздражённо дёрнула головой и залпом осушила бокал. Дилан не обратил на это внимания, беседуя с Джейсоном. За те несколько минут, что я за ним наблюдала, его руки побывали в волосах уже несколько раз, приводя их в беспорядок. Такой знакомый жест, такие знакомые руки…

Неожиданно Дилан напрягся и медленно начал поворачиваться в мою сторону. Я еле удержалась, чтобы не нырнуть под стол. Он не мог меня видеть — слишком много людей нас разделяло, и найти кого-то, если не знаешь, куда смотреть, было почти невозможно. Хотя что-то же заставило его обернуться! Неужели он почувствовал мой взгляд? Но вот Дилан кивает кому-то за соседним столиком и отворачивается, найдя причину своего беспокойства.

Он не увидел меня, но почувствовал. Без сомнений, почувствовал. Я возликовала!

Оркестр заиграл торжественный гимн. Все встали. Под общие аплодисменты на сцене появилась губернаторская чета в сопровождении Эллен и Говарда Митчеллов.

Аплодисменты не смолкали несколько минут. Стоящие на сцене приветственно махали и улыбались, а я с нескрываемым интересом рассматривала отца Дилана.

Они были так явно похожи, что это казалось слегка абсурдным. Конечно, разница в возрасте была очевидна, но манера держаться, подтянутая фигура, и даже кривоватая улыбка — всем этим Дилан был обязан именно отцу. От матери ему достались бронзовые волосы и потрясающие изумрудные глаза.

Я смотрела на этих двух мужчин — одни стоял ко мне спиной, другой — лицом, — и чувствовала между ними связь. Когда Говард помахал своим детям, их столик взорвался бурными овациями и свистом. Как жаль, что в жизни моих детей такого никогда не будет.

При этой мысли слёзы едва не брызнули из глаз.

Эта сцена наглядна показывала, чего лишён мой сын. Я помнила, чем был для него Майкл, и каким потерянным Макс стал без отца. Как он тянулся к Стиву, Марти, моему папе; как он искал в них то, что потерял с уходом Майкла, и, судя по всему, так до сих пор и не нашёл… А моя малышка? Неужели я могу оставить Эбби без отцовской любви? Неужели, я вправе сделать это? Если то, чего я так страшусь, — пересуды, недомолвки, обвинения — и есть та цена, которую нужно заплатить за то, что хотя бы у одного из моих детей будет отец, — я готова это сделать.

Осталось выяснить две вещи. Первое — не опоздала ли я? И второе (хотя, может, по важности оно должно стоять первым) — насколько нужно это Дилану? И нужно ли вообще?

Когда аплодисменты смолкли, и гости расселись по своим местам, слово взял губернатор. Вначале он поблагодарил присутствующих за то, что нашли время посетить это мероприятие. Затем под общий смех выразил надежду, что сияние брильянтов зале скажется на сумме, которую удастся сегодня собрать. Все средства поступят в детские больницы и реабилитационные центры для детей, больных ДЦП. Как оказалось, среди гостей есть те, кто непосредственно представляет учреждения, нуждающиеся в помощи. Губернатор поблагодарил благотворительный фонд Митчеллов за организацию этого мероприятия и попросил поприветствовать главных виновников торжества — Эллен и Говарда. Снова раздались аплодисменты.

Следующей выступала Эллен. Она много говорила о том, что значит сегодняшний сбор средств всего лишь для одной маленькой больницы в пригороде Олимпии, о конкретных детях, которым нужна помощь. В глазах большинства дам заблестели слёзы, когда она рассказывала, как радуются дети, когда им не только присылают игрушки, но и приходят просто так, без подарков, с открытым сердцем и желанием помочь. Я видела всё это воочию, прекрасно знала, о чём она говорит. И пусть между нами существовали недомолвки, но я испытывала восхищение стоящей на сцене женщиной и тем, что делает её фонд. Я горячо аплодировала вместе со всеми, когда Митчеллы покидали сцену и занимали в зале свои места.

Официанты начали принимать заказы, а на сцену стали подниматься представители различных организаций, которые вручали свои чеки в виде огромных картонных макетов руководителям медицинских учреждений.

Мы со Стивеном заказали куриный Альфредо. Во всяком случае, это было хоть что-то знакомое из всех тех странных названий, что перечислялись в меню. Паста и цыплёнок оказались божественными, и я даже позволила себе немного расслабиться — попросила у официанта бокал белого вина. Стивен по-прежнему пил только воду. Я смеялась до колик, когда он не мог запомнить название заказанного нами блюда и называл несчастного цыплёнка то Альбертом, то альфонсом, то Альфом. Мы дурачились, предполагая, каким на вкус окажется мохнатый инопланетянин. Вероятнее всего, он бы здорово вонял горелой шерстью, потому что перед приготовлением Альфа пришлось бы поджечь.