Душегуб (СИ) - Волков Юрий Николаевич - Страница 21

- Да как же не страшно-то?! Как не страшно?! А как жить-то, отлучённому? - И снова - А-а-а!

- Варя, - растерянно обратился Денис к Гагариной.

Та подошла к плачущей женщине, достала платок, вытерла слёзы.

- Давно уехали?

- Только что... Матушка, а где Ваня? Сбежал никак?

Варя распрямилась, указала на Дениса.

- Да вот он.

Та долго и сосредоточенно смотрела в лицо Соколову. Потом отстранилась и прошептала.

- Ваня?...

Дверь снова хлопнула, в гостиную влетела Глаша.

- Варвара Ильинична, Беда! Мужики к иерею поехали, жалиться.

И тут Варвара взяла ситуацию под своё управление. Она закомандовала.

- Так, Ваня, ссорится с церковью нам не нужно. Поэтому всё сделаем правильно. Иди побрейся. Есть чем?

- Да. Я прихватил одноразовое.

- Вот и ступай. Глаша, а есть чем у нас угостить дорогого гостя?

- Пироги вчерашние с капустой, с яйцом и луком. Булочки...

- Достань грибочков, залей сметаной. Огурчиков солёных кружочками порежь. Редечки натри и тоже сметанкой залей. Штоф водки поставь на лёд. Рюмочку Серёжину любимую, серебряную приготовь. И поднос, тот который с ирисами.

Она залезла в наряд, что принесла Глафира. За полгода, которые провела в Вадуце, Варя похудела, и натянула платье прямо поверх джинсов и кофточки.

Вошел Денис.

- Готово... Мам, глянь, как я.

Мария наконец-то узнала сына.

- Ваня, что с тобой сталось?

Она держала его лицо в рука и внимательно рассматривала его.

Варя остановила романтику.

- Погоди, Мария. Ваня, пошли. Надо тебя одеть.

В спальне она вытащила из одного сундука темно-зелёный костюм.

- Одевай.

Посмотрела на то, как Денис вертит в руках одежду.

- Давай я помогу. Футболку оставь. Натягивай чулки. Теперь илоты... Штаны, штаны вот эти. Натягивай.

В конце-концов Соколов забрался в одеяние. Осмотрел себя, подошёл к зеркалу. Выглядело забавно. Помпезный костюм с галунами и тяжёлые туристические ботинки на белые гольфы.

Варя похлопала его по спине.

- Будешь моим лакеем. Вот парик. Примерь. Я всё хотела выбросить, да жалко. Пригодилось. Ну не смотри так, нет у меня больше ничего в твой размер. Пошли.

Вернулись в гостиную. Там уже стояли Захар и Франц Карлович.

Глафира посмотрела на Дениса, прыснула.

Варя строго на неё посмотрела.

- У меня теперь будет свой ливрейный лакей. Могу я позволить себе такую прихоть?

Все закивали как кони.

- Конешно, матушка. Воля ваша. Как скажете.

- Отлично. Франц Карлович, что у вас намечено на сегодня.

- Съезжу на левый берег, проверю покосы и огороды. Если земля прогрелась, надо садить морковь, репу и чеснок.

- Хорошо. Ступайте. А ты, Захар?

- Я конюшню поправлю. До вечера работы хватит.

- Замечательно. Иди.

Гагарина проводила инструктаж.

- Приедет иерей Аркадий. Вернее всего - он будет один. Ваня, к нему надо обращаться "ваше преподобие". Встретишь на крыльце, встанешь на колени. Понял?

- Понял, конечно.

- Глаша и Мария знают что делать. А ты должен идти впереди и открывать двери. И кланяйся, кланяйся. Понял? В глаза священнику не смотри. Это тебе не ровня. Скромно смотри в пол, склонив голову. Нам не нужны неприятности. Прояви свой актёрский дар.

- Угу, - кивал Денис.

- Пригласит на исповедь, - особо тупым не прикидывайся, но и не умничай.

Прошла в гостиную.

- Ладно. Всё. Сидим, пьём чай. Ничего не знаем. Глаша, давай самовар.

Гагарина и Мария взяли пяльцы и что-то вышивали. Глаша гремела кастрюлями на кухне. Денис сидел на табуреточке в углу.

Во дворе загомонили. Варя встала.

- Началось... Ваня - на крыльцо.

Вышли на веранду. За оградой из телеги выбрался поп. В сопровождении нескольких крестьян он шёл к усадьбе шагом отставного рекрута. В чёрной рясе и в скуфии, в руках держал чётки и какой-то томик. Худощавый такой, высокий, чернобородый с проседью. Глаза умные, взгляд спокойный.

Подошёл к крыльцу. Все бухнулись на колени. Варя попросила.

- Благословите, ваше преподобие.

Тот перекрестил склонившиеся головы.

- Благословляю вас, дети мои. Встаньте.

Все подошли поцеловать ручку.

Варвара шагнула в сторону, пропуская вперёд Глашу с поносом. На подносе рюмочка, три тарелочки. С грибочками, с огурчиками и с редечкой.

Поп перекрестился, огладил бороду, взял рюмку и с достоинством опрокинул её в себя. Подцепил вилочкой кружок огурчика.

- Благодарствую, храни вас Бог.

- Проходите, ваше преподобие, - засуетилась Гагарина, - проходите. Позавтракаете.

- Я уже.

Поп прошёл в гостиную.

Сопровождающие его крестьяне двинулись было следом, но поп рявкнул.

- Куда! Стойте тут!

Денис шёл перед ним, открыл двери, подставил стул, низко поклонился. Священник сел, остальные стояли.

Поп обратился к Варваре.

- Варвара Ильинична, ты, наверняка, удивлена моим приходом.

- Ах, батюшка, есть некоторое удивление, но и радость в душе тоже есть. Хотелось, чтобы вы почаще ко мне заходили. Я-то в церковь хорошо, если три раза в год выберусь. Всё - дела, всё - дела. Да и далеко.

- Знаю, что ты пожертвовала церкви уже много раз. Это похвально. Но я к тебе, Варвара Ильинична, по другому делу. Пришли ко мне твои крестьяне с жалобой. Говорят - ты привечаешь юношу, в которого бес вселился. Люди они, конечно, тёмные - приврут, глазом не моргнут. Но я должен прислушаться, уж не обессудь. Недовольство холопов может обернуться в бунт.

Варя стояла с раскрытым ртом. Потом, весьма артистично "справилась" с изумлением.

- Ничего не понимаю...

Поп глубокомысленно покивал.

- Во-первых, твой, Варвара Ильинична, крепостной - Петр Прохоров, утверждает, что его побил родной сын. Несколько раз. А когда он собрал мужиков в деревне, чтобы проучить неслуха, тот побил всех мужиков. Один отрок, побил четверых мужиков. Уж не сатана ли ему помог? Этот непочтенный отрок у тебя в усадьбе служит... Что скажешь?

- Да, ваше преподобие. Вот этот отрок, - она указала на Дениса. А тот склонился в поклоне.

- Ага, - удовлетворённо повернулся к Соколову поп, - ну, расскажи, сын мой, что там у вас случилось.

Денис, не поднимая головы, стрельнул глазами на Гагарину. Та слегка кивнула ему.

- Мой отец, ваше преподобие, пьюшший.

- Ну. Все этим грешат.

- Он как напьётся, так зверь-зверем. Тот раз он начал маму бить. Забил до беспамятства. Я... Я не выдержал - ударил его. Я боялся, что он убьёт маменьку.

Аркадий пошевелил бровями.

- Мать подтвердит?

Мария рухнула на колени.

- Все правда, батюшка. Всё истинная правда. Если бы не Ванечка, уже на погосте бы лежала.

Поп снова повернулся к смиренному Денису.

- Ты его избил?

Соколов пожал плечами.

- Один раз ударил. Сильно не бил, побоялся пришибить до-смерти. Рука-то у меня тяжёлая. Он упал и уснул.

- А потом?

- А утром он снова на меня... Напал. Только я его ни разу не ударил. Ни разу... Руки подставлял, да голову берёг. Потом он схватил топор и хотел меня убить. Но я топор отобрал...

Священник решительно встал и вышел на веранду.

- Пётр! Иди сюда!

Завёл Прохорова старшего в гостиную, снова уселся. Скомандовал Денису.

- Повтори.

Тот повторил.

- Так было дело? - Строго спросил отец Аркадий.

Петр посмотрел на Дениса, на Марию, на Гагарину. Насупился.

- Ну, так.

- Ты хотел своего сына убить?

Петр ещё больше насупился.

- Он отца не чтит...

- А что ты сделал, чтобы он тебя чтил?!

- Я его породил!

Отец Аркадий грохнул кулаком по столу.

- Замолчи!... - он зло перевёл дыхание, перекрестился три раза, - Господи прости, Господи прости, Господи прости. Не по воле своей грешу злонравием!..