Проводник - Черт Илья - Страница 18

Прошло минуты три, как я начал менять кубики реальности. За это время я ни разу не поднял глаз от уровня своих ног. Я знал, что нахожусь в уровне хаоса, и мог удерживать силой своего внимания только маленький участок реальности под ногами. Взгляни я чуть вбок или выше, ум получил бы мгновенный шок и самоустранился. Проще говоря, я бы умер на месте. Но я был жив и медленно поднимал глаза. Очень медленно… Пядь за пядью я позволял попасть в мое поле зрения окружающий мир. Визуальность стабилизируется тяжелее всего. Бывали случаи, когда успокоенные остальными органами чувств, Проводники открывали канал зрительного восприятия (по-человечески — глаза), и на тебе! — деревья с домами вперемежку висят вниз головой. «Этого не может быть, потому что не может быть!» — говорит ум в одно мгновение и умирает. Все. Труп. Теперь бегай, ищи новое тело по тонким слоям Миров.

Меня, похоже, пронесло. «Вода и лед» — выдохнул я облегченно. Птички летают… Хорошо… Ум совершил немыслимо быструю операцию по обработке информации и услужливо подсказал: «Птички такого размера над водой должны быть белыми с черными кончиками крыльев. Классификация — чайки». Я даже не успел сообразить, что, тысяча чертей, забыл придать цвет птицам. Такая ошибка могла стоить жизни. «Спокойно! Все уже хорошо!» — успокоил я прыгнувшее сердце. — Все! Они белые с черными крыльями. Фу-у-у…».

Добрые пять километров от линии города. Залив. Отлично. Весь мокрый и без сил я опустился на прошлогоднюю траву, переходящую в песок пляжа с кусочками гнилого тростника. «Ну, что? Съел?» — я улыбнулся. — Теперь ты побегаешь… мозги себе поломаешь…» Я растянулся прямо на земле и, закрыв глаза, уснул.

Засыпать в только что сформировавшейся реальности было крайне опасно, но я с непривычки потерял почти все силы и махнул рукой. Плевать, если даже она начнет смещаться во сне, теперь уже выберусь.

Серые длинные тени прорезали небо от края до края.

— Дядюшка Эйхм наточил свой топор! — ухмыльнулся Учитель Равновесия и шагнул с балкона в темный провал двери.

А я все стоял и восхищался красотой небесной картины. Мое время. Мои цвета. Как кусочек дома приплыл ко мне издалека. «Так оно и есть», — сказал я сам себе, — «сегодня коридоры между Замком и твоим миром сблизились, поэтому реальность приобретает эти цвета». Я улыбнулся. «Знаю, знаю…» — ответил себе же, — «но как это все-таки впечатляет!» Серые грозовые полосы, переходящие в черные, с ядовито желтыми проблесками ионизированного до предела воздуха… Что может быть прекрасней? У нас дома всегда было так. Черно-серое небо с желтизной и ярко-зеленые, мокрые от повисшей в воздухе влаги, раскидистые деревья. И воздух… Ох, какой дома был воздух… По ночам били молнии. На домах поднимали шесты-ловушки, хотя и было известно, что в дерево Го, из которых сложены дома, молнии никогда не бьют. Но… как говорится, береженого Бог бережет…

— Дядюшка Эйхм! Ха!… — я сдвинул брови и состроил рожу.

Дядюшку побаивались. Знали, что силен. В Замке он был не то смотрителем, хотя, казалось бы, за чем тут смотреть — один хлам видимый, не то садовником. Садовник здесь был тоже нужен как дракону второй хвост. На крышу Замка никто не допускался, а внизу так и вообще было невесть что, с такой высоты и не разберешься. Если уж в Замке текучесть материальных вещей была повышенной, то, как я думал, над и под ним должна быть совсем уж чехарда. Соваться за пределы стен было равносильно самоубийству. Могло так на атомы разложить, что собирали бы потом по всей вселенной на отправку домой. А там тебя быстро… поленницу в три ряда, огонек — вжих, пепел — в ямку, и сверху кустик Го посадят. Расти, малыш, перерождайся на здоровье. Только на балконы и можно было выходить. А здесь всегда во все стороны одно и то же: небо, небо и еще раз небо. Хоть глаза себе просмотри. Скукота, блин.

Вот и Учитель сделал замечание вчера, застав меня здесь с постной миной.

— Похоже, ты не очень рад красоте того, что наблюдаешь, — не поворачивая головы, сказал он.

— Да уж, это точно, — шумно пропыхтел я.

— Тебе кажется это скучным?

— Что ж тут веселого? Как в молочном супе фрикаделькой плаваешь!

— Ооо… Сравнение неплохое. За поэтичность — балл. Но за понимание предмета обсуждения — увы…

— Оно одно и то же. Изо дня в день. Небо и небо…

— Я, пожалуй, запишу эти твои слова, Локи. Уверен, через пару лет я преподнесу тебе отличный анекдот.

— А может… — начал я, но увидел, что Учитель уже исчез.

— Ну вот, растворился!… — буркнул я, — тоже в молочном супе пропал. Мы тут все в этом супе сгинем…

Скучал я по дому жутко. Прошло всего полгода с момента моего зачисления в Замок, и я понятия не имел, сколько мне тут еще сидеть, и когда и чем все это кончится. Пока проходили общие вещи: гравитацию, энергообмен, психологию и прочую ерунду. Скука и зубреж. Ох уж мне этим практики по психологии! То со стула роняют спиной назад, то возишься с каким-нибудь типом из Низших (в общем, ни ума, ни фантазии), правишь ему мозги, правишь, а он ни в какую. А потом выясняется, что тебе подсунули пораженного Би-вирусом, и у него давно все программы мозга зациклены по круговой. Шутки у них такие! Учись, малыш…

Ладно, думаю, пойду йогой, что ли, позанимаюсь, а то пара часов, и темень навалится, тут уж и спать пора. Коли до Мертвой Темноты уснуть не успеешь — всю ночь будешь метаться до утра, все шестнадцать часов. Они своими занятиями по смещению пространств иногда таких тут монстров вытаскивают… Я понимаю, что ночью легче сознание смещать по Слоям снов, но, блин, остальные-то здесь причем?! Попробовал я для интереса ночку не поспать, как же, чуть с ума от страха не сошел. Все жестко. Шаг вправо — шаг влево, и привет.

Знают ведь, коли совесть чиста, сердце чисто, и нет отрицательных эмоций, боли там… страха… зависти — заснешь как младенец, и весьма быстро. А коли заснуть не можешь — стало быть, камень за пазухой притаил. Вот и на тебе! — не спи на здоровье. Рискуй головушкой.

Вот интересно, а дядюшка Эйхм спит по ночам? Он ведь совсем шарахнутый на голову… Таскается вечно то с рубанком каким-то, то с пилой, то с метлой, то с топором… Да попроси ты любого Мастера, он тебе за полсекунды и пол выметет, и табурет из воздуха соберет и двери зачистит и покрасит. И все это, не шелохнув руками. Нет ведь, Эйхму нравилось все самому, руками… Динозавр, блин. Ладно мы, неучи маленькие… А он-то не промах, только дурака валяет. Как-то раз хлопнул кто-то дверью перед его носом, не заметил, что дядюшка Эйхм идет, так тот сквозь дверь, не моргнув, как нож сквозь масло прошел и не поперхнулся. Даже не заметил. А все метелкой по полу пыль гоняет, пройдоха!

А самое главное, что прав был Учитель Равновесия. Эйхм как примета ходячая был. Глядишь, начал пыль выметать — завтра Летучий Песок нагрянет, в окна шарахать будет. А коль топор точит — так гроза. Я так думал, что вряд ли Эйхм чувствует заранее перемены. Ведь Замок стоял на пересечении Линий Миров, и в таком месте реальность практически граничила с Хаосом. Стало быть, сам вызывает. Вот колдун-то… шутник…

Оглянулся я на родное грозовое небо, да и пошел к себе. Прошел через три зала с растяжками для воздушной акробатики, свернул в Стеклянный Коридор. Пришлось повозиться. Комбинацию из тридцати трех шагов с места в карьер не осилишь. Тут и спокойствие нужно и сноровка. Коридор хоть и казался обычным, да вот только пол в нем был ложный, обманный. Не было его, если точнее, вовсе. Были только разбросанные прозрачные площадки над бездной, по которым пройти можно было, только заучив наизусть их расположение заранее. Потратил какое-то время… А тут и гул большого гонга прокатился по стенам. Предупреждение. Темнота надвигается…