Цой жив еще (СИ) - Ярцев Григорий Юрьевич - Страница 26

Очередная фигура в плаще вцепилась в мост и, скребя когтями, пыталась забраться. Цой пинком отправил ее обратно. Перемахнув на другую сторону, устремился вперед, не разбирая дороги. Погоняемый топотом сотен ног не заметил, как миновал очередной лаз. Бежал без оглядки, не жалея сил, пока земля не ушла из-под ног; провалился и падал, несколько раз ударяясь обо что-то. Пролетев несколько метров, шлепнулся наземь.

От удара продохнуть не мог какое-то время. Контуженый мир не спешил приходить в себя, а Цой и не ждал, он шаркал руками, толкался ногами, инстинктивно пытаясь удрать от погони. Картинка троилась в глазах, наслаиваясь одна на одну, в ушах звенело, сродни назойливому гудению миллионов насекомых. Бросил взгляд на место, откуда сорвался и с трудом разглядел грот, где высокими статуями тянулись плащи, смотревшие на него сквозь вырезы глаз в вытянутых масках. Расступились, пропустив вперед мужчину с клеймом ладони во весь лоб. Он разрывался между желанием броситься за чужаком и вернуться к плачущему младенцу.

Что-то удерживало их и явно не высота; боялись спуститься по причине неведомой искателю. Человек выбрал младенца и вскоре силуэты плащей растворились в темноте.

Цой бессильно откинулся на податливую поверхность, и правое плечо отозвалось ноющей болью. Ухватившись поудобнее, вправил. Поднялся и только тогда заметил, как в ногах плыл туман. Зрение устаканилось, но звон в ушах не прекращался. Огляделся: снаружи Обелиск казался огромным, а внутри чувство многократно усилилось. Каторга давно избавила от мысли о комфорте, но здесь творилась жуть, какую словами не выразить. Темень, не знавшая конца и края, давила, мешая думать и сосредоточиться, а главное - не позволяла сориентироваться. Впервые замялся, не зная, куда идти и что делать. Мысли лихорадило. Во рту слишком много слюны и, казалось, чем чаще глотал, тем больше ее становилось. Сохранять самоконтроль все сложнее. Деления на ролле погасли - связь отсутствовала; решил начать с ее поисков.

Надавил на грань ролла и с противоположной стороны, подобно свету фонаря, вырвалась проекция местности. Изображение расплывалось и искажалось туманом, а поблизости никакой ровной плоскости, что позволит сфокусировать картинку. Выключил ролл и будто за помощью обратил взор к небу, но вместо ярко-синего купола и лучей Солнца, игравших на коже, перед глазами предстала скованная туманом бездна и тусклый свет вен; тянулись повсюду, придавая дымке объем.

Уложив ролл в карман на груди, брел по мягкой, устланной густым слоем тумана поверхности, чувствуя, как она поддается ногам. Несколько раз приходил к мысли, что ступал по чему-то живому и невероятно большому - очень хотел ошибаться.

Сделал глоток воды. Остался бурдюк и две фляги, одна из которых наполнена наполовину. Решил беречь ценный ресурс, хотя бы до момента, пока не отыщет источник; если отыщет вообще. Уловил запахи, каких прежде не знал. Поначалу опасался, но потом вдыхал глубже, пытаясь распознать. Безуспешно. Звон в ушах утих, но сменился назойливым шумом, неустанно сопровождавшим искателя в бесконечной темноте.

Вскоре шум подавил собой все естественные звуки и стал нестерпимым. Цой, как не старался, почти не мог думать ни о чем другом. Только шумовая завеса, которая то усиливалась, то слабела, то нашептывала, то кричала, порождая жуткую мигрень. Пошарив в ранце, нашел беруши и заткнул ими уши. Стало хуже, шум усилился. Ему казалось никто, кроме него не слышит творившейся вакханалии звуков, что насиловали мозг и терзали сознание. С каждой секундой проведенной в мешанине из голосов желание бросить все и вернуться обратно в Каторгу многократно усиливалось. Только выйти тем же путем не получится, а отступать Цой не привык.

Беспокойный шум мешал думать. В какой-то момент, ему даже показалось, что услышал собственный голос. Быстро прогнал догадки, и звуки, будто отыскав свободное место в мыслях, поспешили его заполнить.

Истязаемый бредовым звучанием, царившим в голове, Цой почувствовал почти осязаемый прилив подозрения, будто что-то чуждое вцепилось в мозг и не желало отпускать, пытаясь добраться до самых потаенных его участков, скрытых от него самого. Каждый отзвук лишал сил и искатель, уже не задумываясь о дыхании, бездумно переставлял ноги и брел неведомо куда, пока не уткнулся во впалую стену.

Провел рукой по гладкой поверхности, поднимался по ней взглядом, пока не стена не слилась с темнотой и дымкой. Активировал карту ролла и направил на плоскость. Назойливый шепот в голове мешал подобрать слово, чтобы описать помещение, в котором оказался. Яйцо. Он выдохнул, молча радуясь маленькой победе. Вглядывался в проекцию: если он был той крошечной точкой, мерцавшей на дне яйца, то помещение обещало быть невероятно огромным. Проследил свой путь с самого начала по тоненьким линиям и сферам - котлованы, через которые бежал. Ролл отлично запечатлел все, где успел побывать искатель; хоть кто-то здесь знает, что делает.

Проверил деления - сигнала нет.

Облокотился спиной о стену и сполз вниз. Миазмы ударили в ноздри. Так и сидел, пытаясь собраться с мыслями. Шлепнул себя по лбу, прибив какое-то насекомое. Смахнув с себя, собирался сделать что-то важное и тут же забыл: шум в голове потеснил собой идею, ускользнувшую, как троллик из рук. Это стало последней каплей.

- Пошли прочь! - заорал искатель и безрезультатно бился о стену. Разбил затылок в кровь, пытаясь вышибить назойливые голоса, забравшиеся в подкорку и устроившие тараканьи бега по извилинам мозга. - Заткнитесь! Замолчите!

Голоса тотчас стихли, а вместе с ними ослабли и запахи. Остался один - его собственный.

Пмщь.

Искатель вдохнул и выматерился про себя, а потом неожиданно понял: тот, второй, не мог читать его мыслей, но больше удивило другое: он пришел к этому заключению не сам; ему помогли.

Оглядывался, пытаясь разобрать нечто, что как он думал, притаилось во тьме.

- Кто ты? - бросил Цой в никуда.

Твт.

- Что?

Отвт, голос звучал отчетливо, без посторонних звуков, что издевались над мозгом, но смысла искатель не разглядел.

- Не понимаю, - поднявшись, прокричал он, желая быть услышанным наверняка. Затем вспомнил Пузо, с которым говорили очень медленно, иначе тот не разбирал слов. Цой повторил вопрос, четче выговаривая слова.

Отвт на впрс.

Что ж вы не по-людски говорите, подумал искатель, массируя переносицу, а сам спросил:

- Впрс? Вброс? Вопрос что ли? Какой еще вопрос? - смотрел то на ролл, надеясь, что кто-нибудь из более смышленых придет на выручку, то в темноту, уповая, что все прояснится само собой. Не случилось ни того ни другого, только запахи стали сильнее, он аж поморщился.

Вы не одни во Вселенной, четко разобрал в мыслях.

- Я таким вопросом не задавался, - честно признался искатель, повысив голос.

Тише. Я слышу.

- Кто ты? - Цой надеялся на более внятный ответ.

Нврное. Мать.

Лучше не стало.

Пмощь.

Искатель совсем запутался, оглядывался, желая увидеть то, что общалось с ним на расстоянии.

- Где ты?

Везде. Помощь.

- Помочь тебе? Как?

Мнго вопрсв. Сначла помощь. Себе.

Запах, как по волшебству, направил голову искателя, и он увидел гороподобное создание, поднявшееся из тумана, и глухим увесистым звуком приземлившее огромную конечность, похожую на дубину.

Искатель машинально потянулся к рукоятке Оли; она была на месте.

Бег. Бги. Беги.

Цой метался, не зная куда броситься, пока запах не повел за собой. Невиданное прежде чувство: уносил ноги, прекрасно чувствуя себя в пространстве. Бежал, совершенно точно зная направление. Ноги тонули в трясине, слышал, как разгонялось чудовище, ухая грузными лапами. Искатель с шумом втягивал воздух, а вместе с ним и понимание того, куда двигаться.

Рев раздался совсем близко, а над головой с гулким свистом пронеслась конечность. Цой инстинктивно выпустил пыльцу, перебив запах и потерялся в пространстве, будто ослеп. Секундное замешательство прервал резкий толчок. Уже решил, что пойман, когда увидел удаляющийся туман под ногами; поток воздуха уносил вверх. Ударился обо что-то плечом, потом затылком, крутануло в воздухе, и следующий удар пришелся в лицо.