Треверская авантюра(СИ) - Руденко Сергей - Страница 27

К моменту, когда светило уже практически скрылось за скалами, праздник выходного дня перешел в третью фазу: от официального застолья и дружеского – «Как дела?», к меланхоличному – «Сейчас спою!»

Большинство фризских мужских песен были явно предназначены звучать, под ритм гребли. Но не меньшей популярностью пользовались вещи и поживее. В основном про битвы, победы и прочую средневековую текучку. Начинали обычно с них, постепенно заводясь, под удары полированных до каменной крепости ладоней по массивным столам.

«…Мечи напились наши кровью,

И копья – поражать устали.

Все серебро, на ваших землях,

Шелка и дочерей – собрали…»

Потом, будут вещи и поспокойнее. Размеренные, тянущиеся чуть ли не часами. И именно на этом этапе кто-то останется спать, где сидел, но большинство разойдется к своим палаткам или в уже готовые казармы. Завтра, день начнется позже обычного, и особо тягомотных дел не будет. Правда, молодежи все равно никто не позволял встречать утро вне своей кровати, и их наставники начнут разгонять уже скоро. Ну а пока, в несколько сотен глоток между скал продолжало греметь:

«…Кто спорить вздумал, взяв оружье,

Кто в поле встал, сомкнув щиты,

Тех вороны давно склевали,

Потомство лишь оставишь ты.

Когда мой сын пойдет за данью,

Когда мой внук придет сюда,

Твои потомки лишь взрыдают,

Проклянут труса навсегда…»

* * *

Резня на землях треверов последние два месяца лишь набирала и набирала обороты.

Крупных сражений главные фигуранты по-прежнему старались избежать. Их предводители, все еще надеясь изменить баланс перед неотвратимой финальной битвой. Например, за счет новых сторонников. И мысль была вполне здравой, хотя бы потому, что изначально более чем треть кельтских родов пыталась сохранить нейтралитет, а сейчас многих все-таки вынудили стать в строй.

На сегодняшний день «отсиживаться» все еще удавалось едва ли половине от изначального числа сторонников принципа «моя хата с краю». Но все шло к тому, что желающих уклониться от участия в гражданской войне, массово громить начнут уже обе стороны конфликта. Именно «официальные» стороны.

Игорь, со своими претензиями, был еще одним участником, но при этом вполне разумно не рвался в «актеры первого плана». Пока все еще выгоднее было числиться вне драки, сохраняя средства и воинов до нужного момента. Нюанс был лишь в том, что именно из этих, того и гляди попадущих под раздачу «нейтралов», он и рассчитывал собрать необходимую ему коалицию. Поэтому позволить разгромить свой аморфный «потенциал», было совсем не в его интересах.

Шпионская сеть ярла ивингов давала массу поводов к размышлению. И основной темой были надежды на создание ситуации, в которой бы и белым соколам и хундингам стало «не до нагибания» его потенциальных союзников.

Кстати, что-то похожее на местную «третью силу», сложилось на восточных и северо-восточных землях треверов. Четыре местных клана объединились для самозащиты. Тамошние пашни были не так уж и богаты, но каждый из участников «квартета» мог выставить по 150-200 хороших воинов. Сплотившиеся вокруг них более мелкие рода удвоили силу союза, и при серьезной опасности тамошние нейтралы смогли бы собрать фирд в 1 350-1 550 человек. Серьезное войско по местным меркам.

Хотя те же хундинги располагали силами пусть не вдвое, но все-таки заметно большими, лезть туда сейчас для них стало бы серьезной ошибкой. По крайней мере, пока не разгромлена армия, собранная Гуортигерном Белым Соколом.

Полный расклад местных сил был такой.

Богатые северные кланы вокруг Нойхофа и весомая часть центральных земель поддержали «действующую власть». Точно было не предсказать, но все вместе они могли рассчитывать на армию не менее чем в 2 000-2 500 воинов. И почти тысяча из них – это были собственные силы хундингов.

Кроме своих традиционных южных союзников-соседей, «соколы» смогли заинтересовать «патриотическими» лозунгами часть центральных кланов. И их силы сейчас оценивались в 1 500-1 900 бойцов.

Вне этих раскладов оставался лишь один, сравнительно небольшой анклав нейтралов на западе Треверской Марки.

По соседству с Персой были самые лучшие и развитые местные земли. Торговля позволила собрать местным вождям немалые богатства, и глупо было бы не потратить часть из них на безопасность. Тем более что в средневековье качественные оружие и броня – вполне себе эквивалент, и подходящая «мера стоимости товаров и услуг».

В смысле – это такая же подходящая для хранения сверхдоходов штука, как «трежерис» – долговые обязательства правительства США или даже золото на современной Земле. Хотя, наверное, даже лучше. Качественное оружие или броня могли еще и при необходимости напрямую спасти жизнь.

Естественно, каждый тамошний род мог выставить может и не очень большие, но отлично снаряженные отряды. Однако именно это и сыграло с ними дурную шутку. Имея потенциально войсков в 900-1200 человек, они так и не смогли договориться, и сейчас именно их первыми начали пощипывать рейдеры как одной, так и другой стороны.

Но именно здесь Игорь видел свой шанс. Нужно было лишь дождаться, чтобы его главные соперники наконец-то сцепились. Схватились между собой так, чтобы без серьезных, как минимум репутационных потерь, дистанцию было не разорвать.

Тем более что за последние два месяца младшая дружина перестала напоминать скаутский лагерь. И при необходимости, ее уже можно было попробовать выставить на игровую доску. Однако все остальные треверы продолжали собирать силы, и при нынешних раскладах слишком рано было их пугать, показывая свою настоящую силу и заинтересованность.

В здешних представлениях для превращения юноши в воина необходимо минимум два-три года. Кроме, конечно, отпрысков богатых родов, при дружинах которых изначально неплохо учили. Поэтому в глазах даже тех, кто навел очень подробные справки, у него хирд меньше полутора сотен.

Да, не мало. И их хватит, чтобы неожиданным ударом разметать силы многих сильных кланов. Но точно недостаточно, чтоб угрожать хоть одной из коалиций. Не говоря уже о том, чтобы попробовать «нагнуть» их всех вместе.

Лучше всего, чтобы треверы продолжали думать именно так.

* * *

К полудню Виндфан забурлил меланхоличными группами вчерашних гуляк.

Давно известно: если в мужском коллективе выдать некую усредненную норму на всех, даже тогда найдутся, как умудрившиеся наклюкаться в умат, так и принявшие лишь для отдыха души и хорошего глубокого сна. Другое традиционное правило тоже сработал.

Как и обычно, после таких загулов ни одна женщина, кроме трех личных служанок хевдинга, не проснулась одна. Вообще, в лагере на почти 600 человек, несколько десятков женщин были самой востребованной категорией «граждан». Пусть и на их внимание в полной мере могли рассчитывать лишь около полутора сотен мужчин-хирдманов.

При дворах обычных фризских правителей, особенно когда они расположены в крупных населенных пунктах, хускарлы отнюдь не страдают от недостатка женского внимания. При этом многочисленные господские служанки тоже редко им отказывают во внимании. У морских ярлов – все совсем иначе.

Слуги у них редко многочисленны, и внимание женской части – является личной собственностью владельца. Он может подарить его в качестве персональной награды, но не более. В лагере Ингвара Чужеземца получилось не так и не эдак…

Сложилась, в чем-то усредненная, а в чем-то – совершенно новая ситуация. Особенно с учетом того, что и у самого Игоря были некоторые еще земные «заблуждения», по части женских свобод. Даже для рабынь. Поэтому чтобы как-то разрешить проблему и избежать поводов для конфликтов, он придумал довольно хитрую схему.

Во-первых, претендовать на внимание женщин, было запрещено бесплатно. Хевдинг наложил полный запрет каких-либо связей без монеты минимум вполовину гельда. Вопрос добровольности-не добровольности, из этой схемы оказался исключен от слова «вообще».

В неизмененные христианской моралью времена, на секс вообще смотрели намного проще. Поэтому еще на стадии обсуждения нововведений, Игорь однозначно заявил, что раз это его личная собственность, хотела она – не хотела, его не должно волновать. Но если служанка за это получит небольшой штампованный кусочек серебра, то у него возражений нет. Бесплатные «шашни» были объявлены «воровством», и под таким соусом действительно стали вне закона. Скажем так, и на психологическом уровне.