Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна - Страница 46

Он смутно посмотрел ей в глаза.

— Не думаю, что я когда-нибудь осмелился бы поднять на тебя руку. Одна твоя нахмуренная бровь ввергала меня в самую настоящую панику. Я не мог спать ночами, соображая, чем я мог тебя огорчить. И это не изменилось и сейчас. — Его голос звучал страстно и печально.

В душе Фелиции забрезжила смутная надежда.

— Тогда уйди. Оставь меня. Не трогай мою обитель. Забудь Агнесс.

— Не могу! — вскрикнул Контрарио и безнадежно признался: — Слишком много завязано на этом чертовом камне. Мне кажется, я продал ему душу. Мне он нужен как воздух. Без него я умираю.

Фелиция кивнула своим догадкам.

— Он привязывает к себе людей?

— Да. Но я не думал, что он привяжет к себе меня. Я был уверен, что сильнее какого-то камня.

— Плата за власть. Понятно.

Фелиция с ужасом подумала, что будет с ее племянниками, если они найдут этот ужасный камень. Беллатор, конечно, разумен и осторожен, но кто знает, насколько силен Тетриус? Вдруг они станут такими же бездушными и безжалостными чудовищами, как граф?

Она приложила руку к забившейся на шее жилке, пытаясь унять сердцебиение.

— Что, страшно стало? — граф остановился перед ней и потребовал ответа: — Что ты знаешь об этом камне? Где он?

— Он нужен, чтобы спастись от страшной опасности. И нужен королю! — Фелиция твердо посмотрела в глаза Контрарио. — Было бы гораздо лучше, если бы ты передал камень на хранение в королевскую сокровищницу. Где камень сейчас, я не знаю.

Он презрительно рассмеялся.

— Ах, эти побасенки об истинном короле! Я считаю это глупостью.

Фелиция властно протянула к нему левую руку.

— Тогда ты взойдешь на трон в короне? И объявишь себя королем? И не побоишься исчезнуть, если трон тебя отринет?

— В свое время. Но пока это время не пришло. Ведь что такое истинный король? Человек, сумевший совладать с Инкуссом, только и всего.

— Но ты и с Тетриусом совладать не смог!

— Я не знаю, смог или нет. Я твердо знаю одно: он меня зовет. Где Агнесс? Уверен, камень у нее.

— Я тебе этого не скажу.

У графа закаменело лицо.

— Тогда мне придется перевернуть весь твой монастырь. Но я найду ее живой или мертвой. — Он наставил на настоятельницу указательный палец и грозно рыкнул: — И для нее будет лучше, если мертвой. Для тебя, кстати, тоже.

Фелиция величественно выпрямилась во весь свой рост.

— Ты не посмеешь! Это бесчеловечно!

Он дико захохотал. Фелиция содрогнулась, до того его смех напомнил ей полубезумный хохот Амелии Паккат.

— Бесчеловечно! Для меня это пустой звук! Мне никто не сможет помешать! Но есть вариант — вместо Агнесс со мной уходишь ты! Так что решай, или ты добровольно идешь со мной, или от твоей тихой обители ничего не останется! И не думай, что все твои сестры будут живы-здоровы! Мои парни умеют повеселиться с бабами! Так что лучше отдай мне кинжал, и пойдем!

Фелиция побледнела. Перед ней никогда не вставал такой ужасный выбор.

Граф подошел поближе и добавил нежным соблазняющим голосом:

— И чтоб на этот раз не было никаких недоразумений, клянусь: мы с тобой обвенчаемся. Сразу же!

Фелиция сделала защитный жест.

— Нет! Я божья невеста! Я не буду клятвопреступницей!

— Не будешь! — ласково утешил ее граф. — Я добьюсь для тебя расстриги у первосвященника.

— Но почему ты не добился этого раньше? Ведь прошло столько лет. — Фелиция тянула время, сама не зная, на что надеясь.

Контрарио не стал говорить о кольце и его власти над ним.

— Твой брат был силен, до тебя было не добраться.

— А что случилось теперь?

— Он ослаб, только и всего. — И издевательски добавил: — Не без моей помощи, признаю. Теперь в Терминусе главный — я! Решай, идешь ты со мной или отдаешь на растерзание моим наемникам своих монахинь! Вот тебе пара минут! — и он повернул песочные часы, стоявшие у нее на столе.

Песок медленной золотистой струйкой посыпался вниз.

— Боже, избавь меня от этого испытания! — неистово взмолилась Фелиция, вызвав глумливую ухмылку на порочном лице графа.

Песок почти высыпался, а она так ни на что и не решилась. Вот в узкое горлышко проскользнула последняя песчинка, и граф издевательски рассмеялся.

— Что ж, сейчас мои мальчики на славу позабавятся! — он сделал широкий шаг к дверям.

— Джон, ты не можешь так поступить! — Фелиция не знала, что ей делать.

— Если ты не идешь со мной, то мне никто не сможет помешать!

Фелиция медленно положила кинжал на стол и обессилено прикрыла глаза. Придется идти на поругание. Отдать на растерзание разбойникам людей, вверившим ей свои судьбы, она не могла.

Граф властно протянул руку, и она в ответ протянула дрожащую свою.

Но он не успел схватить ее тонкую руку, как в дверь раздались тяжелые удары. Помянув всех святых, граф протянул руку к двери, уверенный, что за ней кто-то из его наемников. В этот момент дверь широко распахнулась, чуть не ударив его по лицу. Граф отскочил, а в келью вошел нескио в воинском облачении, с окровавленным мечом в руках. У Контрарио от бешеного гнева исказилось смуглое лицо.

Нескио слегка поклонился.

— Простите меня, матушка, я опять согрешил на вашей земле. Но делать было нечего, меня не впускали к вам какие-то разбойники. Пришлось их убить.

У Фелиции от облегчения закружилась голова, и она в изнеможении опустилась в кресло.

— Что вы тут делаете, нескио? — в бессильной ярости проскрежетал граф.

— То же самое я могу спросить и у вас, граф, — спокойно отозвался нескио. — И давайте лучше выйдем. Здесь слишком тесно для нас двоих.

Они вышли на соборную площадь. Выскочившая следом настоятельница увидела, что наемники графа оттеснены воинами нескио к самым стенам собора, а гроза кончилась. На небе круглым фонарем горела полная луна, освещая все вокруг неверным мертвенным светом. Ее обитель в безопасности!

Но почему у нее мокрое лицо? Дождя ведь нет. Она изучающе провела руками по лицу, и поняла, что из ее глаз безостановочно текут слезы.

Воинов нескио было несколько десятков, но сразу было видно, что это опытные бойцы — они все были в легких металлических кирасах, позволявших быстро двигаться в пешем строю с острыми мечами в руках. Наемники графа в щитках из буйволовой кожи выглядели растерянными. Они не ожидали, что сражаться им придется всерьез. И не с монастырской охраной, состоящей почти сплошь из инвалидов, а с настоящими, закаленными в боях воинами.

— Так что вы собрались делать в монастыре с ордой разбойников, граф? — сурово вопросил нескио.

— То же, что и вы, дорогой нескио. Искать Агнесс, — насмешливо признался Контрарио.

— Возможно. Но, поскольку она нужна нам обоим, может быть, выясним, кому она нужнее? — безмятежно предложил нескио. — Или вам ваша честь не позволяет сражаться честно?

Над этим каламбуром засмеялись не только воины нескио, но и наемники графа.

— Ну почему же, дорогой нескио, — граф издевательски растягивал слова, — иногда я делаю исключения. Мечи?

— Вполне достаточно.

Граф оглянулся. Он не взял с собой своего меча, уверенный, что в монастыре он ему не понадобится. Ему подал легкий меч один из наемников, и бой начался. Строй воинов нескио стоял спокойно и ровно, молча наблюдая за поединком, а наемники графа галдели и свистели при каждом опасном выпаде противника. Было непонятно, кого же они поддерживают, нескио или своего предводителя.

Граф был силен и подвижен, но нескио для его роста и осанистости оказался неожиданно ловок и быстр. Он быстро начал теснить графа, беспощадно прорываясь сквозь его защиту.

Вот он взмахнул мечом, казалось, совсем легонько, и вышиб меч из рук графа. Тот остался безоружным перед вооруженным противником. Нескио занес меч над головой графа, все в гробовом молчании ждали конца.

Фелиция в ужасе упала на колени и моляще протянула к нескио руки.

— Нет, прошу вас, не надо! Пощадите!

Нескио посмотрел на нее и, воткнув меч в землю, оперся на него.