Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна - Страница 155

Маркиза кивнула.

— Я не знаю, кто и для чего это сделал. Меня, к сожалению, не было в поместье. Я была… — голос у нее задрожал и сорвался.

Настоятельница порывисто поднялась и подошла к посетительнице. Соболезнующее положила руку на ее рукав и тихо проговорила:

— Я знаю о вашем горе, маркиза. И от всей души сочувствую. Но не понимаю безрассудство племянника. Зачем он поехал к вам в такое время?

— Он не знал о смерти моего сына. А, возможно, хотел выразить сочувствие. — По чуть вздернутым бровям собеседницы маркиза поняла, что выбрала не то выражение, и поправилась: — Просто пожалеть. — Зарумянившись под проницательным взглядом настоятельницы, призналась: — Как вы догадались, мы любовники. Знаю, это мой смертный грех…

— Никакого смертного греха тут нет, маркиза, не наговаривайте на себя, — прервала ее Фелиция. — И вы и он свободны, так что прелюбодеяния не было. Конечно, было бы лучше, если бы ваши отношения были освящены церковью, но я понимаю, для вас это недостойный мезальянс, на который вы пойти не в силах.

— Для меня? — маркиза недоумевающее уставилась на Фелицию.

— А разве нет? Вы потомок одного из самых знатных родов королевства. Вы красивы, умны, богаты. А он, по сути, всего какой-то Медиатор.

— Что? — маркиза захлебнулась негодованием. — Как могу я, старая вдова содомита и мать порочного содомита, связать с собой молодого, полного жизни мужчину ему на погибель? — Она глубоко вздохнула, обуздывая волнение, и с силой сжала сложенные перед собой ладони. — Но я приехала сюда не для споров. Беллатор сказал, что в случае опасности мне нужно обратиться к вам. И что у вас есть возможность помочь. Я привезла одного из его похитителей. Его нужно допросить.

Фелиция стремительно пошла к дверям.

— В самом деле, я разболталась, когда нужно действовать. Ведите похитителя, а я позабочусь, чтобы он развязал язык. — Она позвала послушницу и что-то негромко ей приказала.

Маркиза в это же время отдала своим слугам распоряжение привести мажордома.

Когда того освободили от мешка, веревок и кляпа, он несколько раз облизал пересохший рот и хрипло попросил воды. Ему подали кубок с водой, и он выпил его большими жадными глотками.

Потом посмотрел на Фелицию и глумливо заметил:

— Да, такая красота кого хочешь ввергнет в соблазн! Но вот спасет ли она от соблазна?

— Тебя точно не спасет! Причем не от соблазна, а от кое-чего похуже! — раздался позади твердый голос и чья-то сильная рука болезненно сжала его плечо.

Мажордом обернулся, почувствовав боязливый трепет в груди. Позади него стоял высокий воин с суровым лицом в черных одеяниях. Поклонившись дамам, он произнес:

— Я ненадолго уведу с собой этого господина, ибо на территории монастыря нельзя проливать кровь, даже нечестивую.

— Вы не посмеете! — тонким испуганным голосом выкрикнул мажордом. — Это бесправие!

Маркиза протестующее покачала головой.

— Вы преступили собственную клятву всегда действовать в мою защиту. Вы виновны.

— Наоборот! Я действовал вам во благо! — устрашено взвизгнул мажордом. — Это ничтожество недостойно вас!

— Ничтожество? — воин переместил тяжелую руку с плеча на шею мажордома, слегка сжал, и угрожающе сказал: — Повтори это еще раз. Но прежде знай, что Беллатор мой лучший друг.

Мажордом побледнел и принялся жалко лебезить, прося заступничества у матери-настоятельницы, напирая на то, что ее обязанность — защищать людей.

— Вы посягнули на жизнь моего племянника, а теперь просите у меня защиты? — Фелиция грозно посмотрела на него. — Если хотите уйти отсюда живым, то говорите, для чего и с кем вы это сделали.

— Да, и поспешите. Я не намерен ждать, — с жутким спокойствием добавил воин и положил правую руку на меч.

Мажордом с ужасом проследил за его жестом.

— У вас точно такой же меч, как у Беллатора! — жалобно пролепетал он. — Хорошо, я все расскажу!

Фелиция дала знак всем сесть. Мажордому подали низкий табурет, и он был принужден усесться на него посредине комнаты. Дамы сели впереди, а ужасающий мажордома воин встал позади него с обнаженным мечом в руке. Он каждую минуту боялся, что в шею ему вонзится страшный серебряный клинок.

— Я поступил к вам на службу, маркиза, по велению моего господина, лэрда Патрема, — слезливо начал он.

— И с тех пор следил за мной, знаю, — подтвердила его слова маркиза.

— Но почему рекомендация лэрда имела для вас такое значение, маркиза? — воин хотел докопаться до самых истоков.

— Его прислал мой сын. Ему я отказать не могла, — пояснила маркиза. — Хотя сразу обо всем догадалась.

— Ах да, заговорщики. Понятно. Продолжай! — приказал воин, и мажордом поспешно заговорил:

— Много лет в доме маркизы не происходило ничего необычного. До тех пор, пока в нем не появился Беллатор. Я подслушал его разговор с маркизой, их уговор, и стал его поджидать. Удобный случай представился быстро. Маркиза уехала в имение к сыну, а я организовал засаду в ее спальне.

— С кем?

Мажордом молчал, повесив голову. Роуэн приложил меч к затылку пленника и слегка нажал, рассекая плоть. По коже побежал тонкий кровавый ручеек. Мажордом вздрогнул от ужаса.

— Живо отвечай! С людьми лэрда или графа Контрарио?

От страшного имени графа тот быстро открестился:

— Люди были лэрда. Потому что именно ему я послал сообщение.

— Куда увезли Беллатора? — мажордом почувствовал прикосновение холодной беспощадной стали к своему горлу и пугливо вскрикнул:

— Этого я не знаю! Меня оставили на прежнем месте, уверив, что никто ничего не пронюхает. Клянусь, больше я ничего не знаю! — от страха он прикрыл глаза, как маленький ребенок, боясь посмотреть на своего мучителя.

— Как ты передавал сообщения лэрду? — методично выспрашивал Роуэн.

— Я оставлял для него записки в соседнем трактире. Кто их забирал или кому их передавал хозяин, я не знаю, — от страха у мажордома начали мелко дрожать руки и заплетаться язык.

— Роуэн, — обратилась к воину Фелиция, — думаю, этого господина надо отправить в королевскую темницу. Там ему самое место.

— Пощадите, пощадите! — истерично взвизгнув, мажордом упал на колени. — Вы не можете быть столь кровожадны!

— Мать-настоятельница вовсе не кровожадна, — насмешливо успокоил его Роуэн. — А вот я кровожаден. И не бойся, королевская темница не для таких, как ты! — с этими словами он ухватил пленника за ворот, безжалостно выволок из кельи, даже не замечая его сопротивления, и по острым камням мостовой потащил за монастырские ворота.

Там он свистнул, и из зарослей показалась пара головорезов откровенно разбойничьего вида с кинжалами за поясом. Толкнув к ним мажордома, Роуэн бесстрастно предложил:

— Можете поразвлечься с ним, ребята. Он вполне это заслужил.

Загоготав, головорезы схватили вопившего от ужаса пленника и увели с собой. Больше мажордома никто не видел. Что с ним сталось, тоже никто не интересовался.

Вернувшись в комнату к ожидающим его дамам, Роуэн произнес:

— Мне нужно ехать. Я не знаю, куда могли увезти Беллатора, но предполагаю, что в поместье лэрда Патрема.

— Нужно хорошо подумать, Роуэн. — Фелиция подняла изящную руку, останавливая его. — Ошибиться нельзя. Если Беллатора еще не убили, то убьют в самое ближайшее время. Убийство наследника наместника приравнивается к государственной измене и карается смертной казнью для всех, независимо от знатности и древности рода, поэтому похитители постараются как можно лучше замести следы.

Маркиза протяжно застонала, откинулась на спинку стула и безнадежным жестом приложила руку к щеке.

— Вам плохо, маркиза? — озабоченно спросила Фелиция, подбежав к ней. — Может быть, вам прилечь?

Но та уже справилась с приступом слабости и села прямо.

— Нет-нет, все в порядке. Продолжайте.

Роуэн поправил меч в ножнах и нетерпеливо посмотрел на настоятельницу. Та ответила на его молчаливый вопрос:

— С таким же успехом его могли увезти и в поместье маркиза Пульшира, — она расстелила на столе карту Терминуса и принялась всматриваться в нее, выискивая места предполагаемого похищения.