Робин Гуд - Дюма Александр - Страница 59

Продолжая говорить, барон прислушивался к малейшему шуму, напрасно надеясь на помощь.

— Барон Фиц-Олвин, — торжественно произнес Маленький Джон, — я должен действовать по закону, который действует в лесу: вы сейчас умрете.

— Нет, нет, — зарыдал барон.

— Послушайте, прошу вас, милорд. Я говорю без гнева. Шесть лет назад ваши люди сожгли дом этого молодого человека, а его мать была убита одним из ваших солдат; тогда, над телом этой несчастной мы поклялись отомстить ее убийце.

— Сжальтесь надо мной! — простонал старик.

— Маленький Джон, — сказал Робин, — пощадите этого человека ради ангельского создания, которое называет его отцом. Милорд, — добавил Робин, повернувшись к барону, обещайте мне отдать Аллану Клеру руку той, которую он любит, и мы сохраним вам жизнь.

— Обещаю вам, сэр лесник.

— Вы сдержите слово? — спросил Маленький Джон.

— Да.

— Оставьте ему жизнь, Джон; клятва, которую он нам принес, записана на Небесах, и, если он ее нарушит, он обречет свою душу на вечное проклятие.

— Думаю, что он уже успел это сделать, друг мой, — ответил Джон, — и никак не могу смириться с тем, что должен его помиловать.

— Да разве вы не видите, что он и так полумертв от страха?

— Да, конечно; но, стоит нам на сто шагов отойти от этого места, он всех своих людей бросит за нами в погоню. Надо как-то воспрепятствовать такому опасному развитию событий.

— Запрем его в этой комнате, — предложил Хэл. Лорд Фиц-Олвин с ненавистью взглянул на него.

— Да, так и сделаем, — решил Робин.

— А вопли, а шум, который он поднимет, как только мы уйдем? Об этом ны подумали?

— Тогда, — сказал Робин, — привяжите его к стулу лентой из оленьей кожи, которой обмотан ваш пояс, а рот заткните ему рукояткой его собственного кинжала.

Маленький Джон схватил барона, не смевшего сопротивляться, и крепко привязал его к спинке стула.

Приняв эту предосторожность, молодые люди поспешили к подъемному мосту, и сторож, друг Хэла, тут же их выпустил.

Пока наши друзья быстрым шагом двигались к дому Грейс Мэй, Джеффри, изнывая от нетерпения, поднимался в покои барона.

Подойдя к дверям, он тихонько постучал, затем, не получив ответа, постучал сильнее; ему опять никто не ответил. Испуганный этим молчанием, Джеффри позвал барона, но ему ответило только эхо собственного голоса. Тогда он поднажал своим мощным плечом и высадил дверь.

Комната была пуста.

Джеффри обежал все залы, коридоры, переходы, галереи, крича во весь голос:

— Милорд! Где вы, милорд?

Наконец, после долгих поисков, Джеффри оказался лицом к лицу со своим господином.

— Милорд! Господин мой! Что случилось? — воскликнул Джеффри, развязывая барона.

Барон, задыхаясь от ярости, гневно закричал:

— Поднимите мост, никого не выпускайте, обыщите весь замок, найдите этого верзилу-лесника, свяжите мерзавца и притащите сюда; Хэла немедленно повесить! Ступайте же, болван, ступайте!

Барон, разбитый усталостью, еле дотащился до своей комнаты, а Джеффри, полный надежды поймать Маленького Джона, побежал исполнять многочисленные приказания, которые он получил.

Через час, когда люди барона поставили в замке все вверх дном, чтобы найти Маленького Джона, Хэл, успевший проститься с Грейс Мэй, вместе с друзьями шел по Шервудскому лесу в направлении Гэмвелла.

XVIII

Придя в себя от страха и усталости, барон Фиц-Олвин приказал своим людям произвести розыски в городе, чтобы обнаружить следы лесника. Само собой разумеется, что он обещал себе жестоко отомстить за неслыханное оскорбление, которое ему нанесли.

Джеффри рассказал барону о бегстве Хэлберта, и эта последняя новость довела владельца замка до белого каления.

— Презренный плут! — заявил он Джеффри. — Если ты оплошаешь и упустишь разбойника, представившегося мне твоим другом, я тебя повешу без всякого милосердия.

Стремясь вернуть себе уважение и доверие своего господина, могучий норманн искал лесника самым тщательным образом. Он обежал весь город и его окрестности, опросил всех трактирщиков в округе, и ему удалось узнать, что у первого лесничего Шервудского леса, сэра Гая Гэмвелла, есть племянник, чье описание полностью соответствовало внешности красавца-лесника. Джеффри узнал также, что молодой человек живет в доме своего дяди и, судя по описаниям главаря шайки, которые сделали крестоносцы, подвергшиеся ночному нападению, этот родственник сэра Гая и есть не кто иной, как противник барона и победитель Джеффри.

Человек, от которого Джеффри получил эти ценные сведения, добавил также, что молодого лучника, чья меткость, можно сказать, вошла в поговорку, зовут Робин Гудом и он тоже живет в поместье Гэмвелла.

Само собой разумеется, что Джеффри тут же побежал сообщить барону все, что ему удалось узнать.

Лорд Фиц-Олвин спокойно выслушал весьма многословное повествование своего слуги, что свидетельствовало о его немалом терпении, и вдруг его озарило. Он вспомнил, что Мол, или Иезавель, как обычно барон называл служанку своей дочери, нашла пристанище в поместье Гэмвеллов, и там, наверное, живет Робин Гуд, главарь шайки, а также Маленький Джон и остальные люди, входившие в эту наглую компанию.

Известия, полученные из других источников, подтверждали правдивость рассказа Джеффри, и лорд Фиц-Олвин решил немедленно принести к подножию трона короля Генриха II жалобу на лесников.

Время для этого было выбрано удачно. В это время Генрих II деятельно занимался внутренними делами королевства, стараясь внушить своим подданным уважение к земельной собственности, а потому внимательно выслушивал все сообщения о кражах и разбое, которые ему приносили его осведомители.

По приказу короля те из виновных, кого удавалось схватить, сначала заключались под стражу, а затем из королевской тюрьмы их переводили или нижними чинами в армию или гребцами на галеры.

Лорд Фиц-Олвин добился того, чтобы Генрих II выслушал его дело, и изложил королю причины, сильно их преувеличив, своей вражды с Робин Гудом. Имя Робина тотчас привлекло внимание государя, он потребовал рассказать ему все поподробнее и тут же выяснил, что это именно тот самый Робин Гуд, кто, объявив себя прямым потомком Уолтофа, которому графство Хантингдон пожаловано было Вильгельмом I, требовал вернуть ему титул и имения последнего представителя рода. Как мы уже знаем, иск Робин Гуда был отвергнут, и его противник, аббат Рамсей, продолжал владеть наследством молодого человека.

Обнаружив, что враг барона не кто иной, как самозваный граф Хантингдон, король пришел в великий гнев и приговорил Робин Гуда к изгнанию. Он также приказал, чтобы семья Гэмвелл, открыто покровительствовавшая Робин Гуду, была лишена всех прав состояния и земель.

Один друг сэра Гая, узнав о жестоком приговоре, вынесенном старику, поспешил известить его об этом. Ужасная новость повергла в оцепенение всех обитателей мирного поместья Гэмвеллов; крестьяне, узнав вскоре о несчастье, постигшем их господина, собрались вокруг замка и заявили, что они будут вместе с сэром Гаем защищать подступы к поместью и скорее умрут сражаясь, чем уступят хоть одну пядь земли. У сэра Гая, однако, была прекрасная усадьба в Йоркшире, Робин Гуд об этом знал, и по совету Маленького Джона он стал умолять сэра Гая оставить Гэмвелл и увезти семью в это надежное убежище.

— Меня мало заботит, сколько дней я еще проживу, — ответил баронет, вытирая дрожащей рукой слезы с покрасневших глаз. — Я похож на старый дуб в нашем лесу, с которого даже легкий ветерок срывает один за другим последние листья. Мои дети сегодня покинут этот разоренный дом, но у меня самого не хватит ни сил, ни мужества покинуть кров моих отцов. Здесь я родился, здесь умру. Не требуйте, чтобы я уехал, Робин Гуд; дом моих предков станет моей могилой; как и они, я умру на пороге дома, в котором я родился, и, как они, буду защищать его двери от незваных гостей. Увезите мою жену и дочерей… Мои сыновья, я в этом уверен, не захотят покинуть старого отца и вместе с ним будут защищать колыбель нашего рода.