Робин Гуд - Дюма Александр - Страница 58

— Ну и что? Отвечайте честно.

— Леди Кристабель в Нормандии.

— А в какой части Нормандии?

— В Руане.

— Это правда?

— Совершенная правда; леди Кристабель живет там в монастыре.

— А что сталось с Алланом Клером?

Лицо барона внезапно покраснело, губы задрожали; он крепко стиснул зубы, чтобы заглушить крик ярости, и с невыразимым гневом уставился на молодого человека. Но Маленький Джон, нависая над слабым противником во весь свой рост, медленно повторил вопрос:

— Так что сталось с Алланом Клером?

— Не знаю.

— Это ложь! — воскликнул Маленький Джон. — Ложь! Вот уже шесть лет, как он уехал, чтобы отправиться за леди Кристабель, и я уверен, вам известно, что сталось с этим несчастным. Где он?

— Я этого не знаю.

— Вы видели его в течение этих шести лет?

— Видел, проклятый упрямец!..

— Давайте без оскорблений, господин барон. Где вы его видели?

— Первая наша встреча, — отвечал лорд Фиц-Олвин с горечью, — произошла в таком месте, где этому бесстыдному бродяге бывать было запрещено. Я нашел его в комнате моей дочери, у ног леди Кристабель. В тот же вечер моя дочь поступила в монастырь. На следующий день у него хватило дерзости прийти ко мне и попросить у меня ее руки. Я приказал моим людям выставить его за дверь, и с тех пор я его не видел, но недавно узнал, что он поступил на службу к французскому королю.

— По своей воле? — спросил Джон.

— Да, чтобы выполнить условия заключенного между нами договора.

— Договора? Что Аллан обязан сделать и что вы ему обещали?

— Он обязан восстановить свое состояние, снова стать владельцем своих земель, отобранных в казну из-за преданности его отца Томасу Бекету. Я обещал ему руку дочери, если он семь лет пробудет вдали от нее и не будет пытаться ее увидеть. Но если он нарушит слово, я волен распорядиться рукой леди Кристабель как захочу.

— И когда заключено соглашение?

— Три года назад.

— Прекрасно, теперь займемся пленными. Пойдем освободим их.

В груди барона бушевал настоящий вулкан, но зловещие замыслы, теснившиеся в его мозгу, не отразились на его бледном лице. Прежде чем пойти за Маленьким Джоном, он запер свой драгоценный сундук на два оборота ключа, убедился в том, что следов его сокровищ снаружи не осталось, и сказал благостным тоном:

— Идем, храбрый сакс.

Маленький Джон был не таким человеком, чтобы слепо идти по пути, выбранному бароном, и он сразу заметил, что лорд Фиц-Олвин двигается в направлении, противоположном тому, которое вело к валам.

— Сэр барон, — сказал он, кладя свою могучую руку на плечо старика, — вы выбрали дорогу, которая уводит нас от цели.

— Почему вы так считаете? — спросил барон.

— Да потому, что пленные заперты в камерах на валу.

— Кто вам это сказал?

— Джеффри.

— Ах, негодяй!

— Да, действительно негодяй, потому что он не удовольствовался тем, что сообщил, где заперты пленные, но и указал, как устроить побег.

— Правда? — воскликнул барон. — Не забыть бы его наградить за добрую службу. Однако, предавая меня, он злоупотребил вашей доверчивостью: в этой части замка пленных нет.

— Возможно, но я хотел бы убедиться в этом сам вместе с вами.

Под галереей, где находились барон и Маленький Джон, в эту минуту раздались тяжелые шаги нескольких человек. От неожиданной помощи лорда Фиц-Олвина отделяла только лестница, поэтому, воспользовавшись тем, что лесник в эту минуту внимательно разглядывал, где кончается галерея, он, с необыкновенной для его возраста ловкостью, бросился к двери, выходившей на лестницу. Но когда он уже собирался опуститься по ней, перепрыгивая через несколько ступенек, в эту самую минуту на его плечо опустилась железная рука. Несчастный старик издал пронзительный вопль и стал прыгать со ступеньки на ступеньку. Невозмутимый Маленький Джон только увеличил шаг. Безумный спуск барона становился все стремительнее. Влекомый надеждой на спасение, старик продолжал свой отчаянный бег, кричал, звал на помощь, но его пронзительные крики терялись в огромных и пустынных галереях. Наконец, через четверть часа беспорядочного бегства, барону на его пути попалась какая-то дверь, он толкнул ее с такой силой, что распахнулись обе створки, и почти без сознания рухнул на руки человека, выскочившего ему навстречу.

— Спасите! Спасите! Убивают! — закричал он. — Хватайте его! Убейте его!

И, перестав изрыгать проклятия, лорд Фиц-Олвин выскользнул из рук, пытавшихся удержать его на ногах, и растянулся во всю длину на полу.

— Назад! — крикнул Маленький Джон, стараясь оттолкнуть защитника барона. — Назад!

— Ну же, Маленький Джон, — прозвучал знакомый голос, — гнев вас так ослепил, что вы своих друзей не узнаете?

Маленький Джон удивленно воскликнул:

— Это вы, Робин!? Слава Богу! Какой счастливый случай для этого предателя! Иначе, клянусь вам, настал бы его смертный час!

— За кем же вы так гнались, мой храбрый Джон?

— Это барон Фиц-Олвин, — шепнул Робину Хэлберт, стараясь спрятаться за спиной молодого человека.

— Как, барон Фиц-Олвин?! — воскликнул Робин. — Я просто и восторге от этой встречи, потому что смогу задать ему очень важные вопросы о людях, которых я люблю.

— Вы можете не утруждать себя этими расспросами, — ответил Маленький Джон, — я узнал от его светлости все что нужно: и о судьбе Аллана Клера, и о положении наших друзей; они заперты где-то здесь, и он вел меня к ним в камеру, чтобы их освободить, вернее, этот предатель делал вид, что ведет к ним, а на самом деле пытался улучить мгновение, когда мое внимание ослабеет, и убежать.

При этих словах у барона вырвался тяжкий вздох сожаления об упущенной возможности.

— Обещая вам освободить наших друзей, он вам лгал, мой храбрый Джон; наши парни уже держали путь в Лондон, когда мы завтракали в харчевне, — заметил Робин Гуд.

— Невозможно! — воскликнул Маленький Джон.

— И все же это так, — возразил ему Робин Гуд. — Хэл только что об этом узнал, и мы искали вас, чтобы вместе выбраться из логова льва.

Услышав имя Хэлберта, барон поднял голову, украдкой взглянул на молодого человека и, удостоверившись в неверности своего слуги, снова принял положение побежденного, вполголоса проклиная на все лады бедного Хэла.

Движение барона не ускользнуло от тревожного внимания Хэла.

— Робин, — заметил он, — милорд так на меня посмотрел, что я понял: за мои дружеские чувства к вам мне от него награды ждать не приходится.

— Уж конечно, — глухо проворчал лорд Фиц-Олвин, я твоего предательства не забуду.

— Ну что же, дорогой Хэл, — сказал Робин, — поскольку здесь вам находиться больше нельзя, а наше дальнейшее пребывание в замке бессмысленно, давайте выбираться отсюда вместе.

— Постойте, — прервал его Маленький Джон, — мне кажется, я окажу большую услугу всему графству, избавив его навеки от безудержной власти этого проклятого норманна. Я сейчас отправлю его прямо к Сатане.

Эта угроза заставила барона подпрыгнуть на его тощих ногах, и он на мгновение даже стал выше ростом. Хэл и Робин пошли запереть дверь.

— Добрый лесник, — пробормотал старик, — и ты, честный лучник, и ты, мой милый маленький Хэл, прошу вас, не будьте безжалостны. Я неповинен в несчастье, случившемся с вашими друзьями, они напали на моих людей, мои люди защищались — разве это не естественно? Те храбрые ребята попали мне в руки, но, вместо того чтобы их повесить, как долж… как они заслужи… я хотел сказать, как должно было ожидать, я их пощадил и отправил в Лондон. Я же не знал, что вы явитесь сегодня ко мне и потребуете их освободить; если бы меня предупредили, то, понятное дело, этим славным парням… сейчас ничего другого не надо было бы желать. Одумайтесь и, вместо того чтобы впадать в гнев, будьте судьями, а не палачами. Клянусь вам, что попрошу пощадить ваших друзей, клянусь также, что прощу Хэлу его невер… его легкомысленное поведение и сохраню за ним место, которое он занимал на службе у меня.