Расколотая - Терри Тери - Страница 50

— Ну, здравствуйте. Доктор Лизандер, полагаю? Вы желаете выйти? Время выпить чаю.

Он придерживает дверь, улыбается, словно гостеприимный хозяин желанному гостю. Поколебавшись, доктор переступает через порог, и Нико поворачивается, чтобы бросить ключи в ящик стола. Я уже начинаю думать, что он оставит меня без внимания, но, пригласив доктора сесть за стол, Нико поворачивается ко мне.

— И что у нас тут? — Он морщит нос. — Ох, дорогое дитя. Пожалуй... да. Думаю, ты составишь нам компанию, но сначала тебе нужно немножко помыться.

Он поворачивается к Тори.

— Отведи ее помыться и найди какую-нибудь одежду, пожалуйста, потом приведешь сюда.

Она выталкивает меня через дверь и тащит вокруг дома. У меня мелькает мысль: бежать! Но дом охраняют: Катран и еще двое с оружием. В честь присутствия доктора Лизандер, без сомнения.

— Жди, — бросает Тори, уходит за угол, и я слышу, как журчит вода. Она возвращается с ведром и выливает ледяную воду мне на голову. Я кашляю и отплевываюсь. Она отходит назад, раздумывает.

— Нет, маловато. — Еще раз окатывает меня из ведра и оставляет, дрожащую, а сама идет в дом. Возвращается через минуту.

— Надень это, — приказывает она и бросает мне джинсы и толстовку. Я поднимаю глаза: охрана смотрит. Катран кашляет, бросает на них многозначительный взгляд, и они отворачиваются.

Трясущимися руками я стягиваю с себя мокрую одежду. Голова кружится. Когда я наклоняюсь, чтобы натянуть джинсы, в глазах начинает темнеть, и я чуть не падаю. Натягивая кофту через голову, трясусь так сильно, что никак не могу попасть в рукава, пока Тори не помогает, нетерпеливо дернув. Двое охранников все еще стоят, отвернувшись, но не Катран. Он смотрит мне прямо в глаза, взгляд спокойный, ровный, говорящий что-то. Что?

— Пошли, — отрывисто бросает Тори, с отвращением отшвырнув ногой мою одежду. — Нико ждет. — Она улыбается, и по коже у меня бегут мурашки. Я вхожу вслед за ней в дом. Внутри не намного теплее, чем на улице, и меня колотит от холода и страха.

В кабинете Нико появился дополнительный стул.

— А вот и ты, — говорит он. — Присаживайся, Кайла.

Тори мешкает в дверях.

— Иди, — приказывает Нико, и она выскакивает за дверь и прикрывает ее за собой, но я все же успеваю заметить выражение ее лица: сильнейшее раздражение.

— Чаю, Кайла? — спрашивает Нико, держа чайник в одной руке.

— Д-да, пожалуйста, — бормочу я. Зубы стучат, несмотря на все попытки взять себя в руки.

— Ах, бедняжка. Боюсь, у нас здесь нет горячей воды, — обращается он к доктору Лизан- дер. — Но мы справляемся, как можем.

Он наливает чай в чашку и передает ее мне. Я крепко сжимаю ладонями теплые бока. Нико выходит из кабинета и через минуту возвращается с одеялом, набрасывает его мне на плечи.

— Не могу позволить тебе замерзнуть до смерти, пока мы не решим, что с тобой делать.

Доктор Лизандер сидит, скрестив ноги, в руке чашка чая. Все в той же одежде, разумеется, но снова держится как в больнице. Как если бы на ней был белый халат. Спокойная, внимательная, наблюдающая.

— Может, пора вам сказать мне, что все это значит? — спрашивает она, приподняв бровь, словно обращается к нарушившему правила пациенту.

— Угоститесь вначале печеньем. — Он открывает коробку, протягивает мне, но я мотаю головой. В желудке пусто, но, кроме чая, я ничего не смогу проглотить.

Наконец Нико допивает чай с горсткой шоколадного печенья и откидывается на спинку стула.

— Вы, возможно, слышали о «Свободном Королевстве»? Вероятно, вам больше знакомо название АПТ, антиправительственные террористы — так называют нас лордеры.

Она слегка склоняет голову набок.

— Время от времени.

— Сегодня вы удостоились чести приглашения помочь нашему делу. Низвергнуть гнусных лордеров, которые душат нашу молодежь и все прочее в нашей великой стране.

Она вскидывает бровь.

Нико смотрит на меня:

— Возьмите, к примеру, это бедное дитя. Взгляните на нее, дрожащую, потерянную и одинокую. Правительство стерло ей память, и она не в состоянии отличить друзей от врагов. Она не в состоянии самостоятельно думать. Ею так легко манипулировать, направлять на любые цели. Главным образом цели лордеров, но мы тоже можем это делать. Что же будет с нею дальше? Какое будущее может предложить ей эта страна?

Живущий во мне дух неповиновения возмущается и кричит. Так вот что он думает, вот что он сделал? Использовал меня в своих целях и теперь считает отработанным материалом, который можно выбросить? Но все остальные мои чувства оцепенели от холода. Одно знаю точно: если я сейчас выскажу Нико все, что думаю, это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.

— Странные вопросы вы мне задаете, — отвечает доктор Лизандер. — Ее будущее? Но, заставив ее участвовать в сегодняшнем... действе, вы уничтожили его. Все равно что спичку задули.

— Тогда можно покончить с этим прямо сейчас, — говорит Нико и выдвигает ящик своего стола. Достает пистолет. Проверяет барабан. Улыбается. Небрежно поднимает его, снимает с предохранителя. Нацеливает мне в голову.

Ужас, горячий, реальный, накрывает меня с головой. И все ж... нет. Нико ни за что не застрелит меня здесь. Он не любит беспорядка. Он велит оттащить меня в лес и пристрелить там, если таков его план.

— Не надо, — охает доктор Лизандер, — пожалуйста.

Он удивленно вскидывает бровь, хмурится:

— Почему?

Она как будто смущена вопросом:

— Я врач, поклявшийся защищать жизнь. Она — моя пациентка.

Нико криво улыбается:

— Нет, дело не в этом, не так ли, доктор Лизандер? Все написано у вас на лице. Она вам не безразлична, я же вижу. Эта негодница, — говорит он и улыбается мне нежно, как щенку, шкодливому, но все равно любимому, — для вас как дочь, которой у вас никогда не было. Вам не все равно, как и мне. И в этом, доктор Лизандер, все дело. — Он опускает пистолет. — Теперь можешь идти, Кайла.

— Что...

Он снова выдвигает ящик, кладет пистолет на место и вытаскивает что-то еще.

— Вот. — Бросает мне мое школьное удостоверение через стол. — Я позаботился, чтобы ты была на всех уроках. Иди, а то опоздаешь домой и понадобятся объяснения.

Я встаю, ничего не понимая, перевожу взгляд с Нико на доктора Лизандер. Ее самообладание лишь ненадолго дало трещину, когда Нико держал пистолет. Она не боится крови. Я уверена, что ей приходилось видеть и кое-что похуже огнестрельных ран, хотя, возможно, и не вблизи.

Я делаю шаг к двери, пошатываясь от открытия: я ей небезразлична.

— Почему, Кайла? Спроси себя: почему? — мягко говорит доктор Лизандер мне вслед, когда я выхожу и закрываю дверь.

Все, что произошло сегодня, — это часть какой-то игры, затеянной Нико. Это все он со своими играми. Игры внутри игр. Скрытые значения и манипулирования. Он мастер, и ему что-то нужно от доктора Лизандер, это-то мне ясно. Но мне почему-то кажется, что она достойный противник.

Тори лежит на одном из тюфяков на полу, заложив руки за голову. Смеется.

— Что с тобой? — спрашиваю я.

— Видела бы ты свое лицо! «Отпустите меня», — передразнивает она умоляющим трагическим шепотом.

— Тебе это доставило ужасное удовольствие.

Она садится.

— Может быть. Но у меня была причина поквитаться с тобой. Ты и Бен, — говорит она. — Но теперь мы квиты, снова друзья? — Она протягивает руку, но я игнорирую ее и выскакиваю из дома. Ее смех несется мне вслед.

Я иду в лес, и на меня накатывает страх. А вдруг Нико просто притворился, что отпускает меня? Что просто решил убить меня в другом месте, чтобы я не испачкала кровью его кабинет. Что пошлет их вслед за мной. Но за мной идет только Катран, оружия не видно. Впрочем, оно ему и не понадобится, если у него такие инструкции.

— Рейн? — окликает он. Я не отвечаю. — Значит, будешь молчать? — спрашивает он минутой позже.

Я пожимаю плечами.

— На что конкретно ты злишься?

— Я так замерзла, изголодалась и устала, что у меня нет сил даже злиться, — отвечаю я и прислоняюсь к дереву.