Демон-Инквизитор (СИ) - "one of the qwerty" - Страница 42

Клыкастый шел нахмуренный, и вся его поза выражала недовольство резко испортившейся погодой. Прическа его, и без того безумная, окончательно растрепалась, превратившись в подобие красных завитушек и рожек, которые, под весом воды, все больше опускались вниз, бессильно свешиваясь. Это было бы забавно, если бы мне самому не заливало за ворот.

Дорога резко завернула влево. Мы дошли до поворота, и когда мы его миновали – небо и земля открылись нашим взорам. И контраст между ними был ужасающим. Внизу, под нами, до самой далекой дали раскинулась долина, испещренная огромными камнями, редкими деревьями и домами. И лишь ближе к краю горизонта, видимому нами, булыжников становилось настолько много, что ни дом, ни куст посадить невозможно. Там будто поселились останки чьего-то тела, и каждый камень – словно кусок кости. А сверху на все это лился дождь: крупные капли сыпались, выблескивая в свете заходящего солнца словно драгоценные камни. Яркий оранжевый диск, чей кусочек еще вздымался над краем земли, бессильно светил, но все с большей безнадежностью скрывался за горизонтом, умывая руки перед этой тяжелой, почти невозможной задачей разогнать тучи. Те чернейшими пятнами надвигались прямо на нас, и в их мрачном движении читалось: «Наслаждайтесь тишиной и покоем, потому что то, что сейчас гремит над вашими головами – лишь предвестник нашего прихода». И почему-то мы с клыкастым поверили этому безоговорочно.

– Придется спускаться! – прокричал я, стараясь перекрыть свист ветра и шум воды, что здесь, над долиной, звучали еще громче, чем в лесу.

– А ты что, – клыкастый с насмешкой взглянул на меня, но в глазах его читалось недоумение человека, стоящего перед накатывающей на него безысходной опасностью, – дождика испугался?! Ты ведь бессмертный!

– Не знаю как ты, – проорал я, – но мне до одури не хочется проверять, кто сильнее – мой один-единственный орган или целая буря!

Мой спутник развел руками и, насколько мог, пафосно прокричал:

– Так и быть, придется помочь тебе поскорее добраться до тех теплых и прогретых домиков!

Я посмотрел вниз. Мой взгляд не сразу, но все же выцепил то, что помогло бы нам спуститься в долину: склон под нами был крутой, но он весь был усеян камнями разных размеров. Если прикинуть и правильно выбрать маршрут, то, слезая по булыжникам, может и удалось бы добраться до низа в целости. Единственная проблема, под нашими ботинками – обрыв, и первый же камень внизу был неровным, да и на таком расстоянии, что если я бы еще смог кое-как спрыгнуть, свесившись с края, то вот в клыкастом я был не уверен. Наша с ним разница в росте могла оказаться для него фатальной, потому что падать до камня ему чуть больше. Если клыкастый не устоит на ногах, то свалиться с такого булыжника и полететь вниз – легче простого… Я заметил, что красноволосый смотрит на тот же камень.

– Послушай! – обратился я к спутнику. – Я сейчас помогу тебе свеситься вниз! Постарайся спрыгнуть осторожно!

– Чего?!! – прокричал клыкастый, изумленно переведя взгляд на меня.

Я подал ему руку. Юноша посмотрел на нее, посмотрел на мокрый валун внизу и, поколебавшись, все же ухватился. Наблюдая за тем, как клыкастый осторожно пытается слезть, я вдруг вспомнил о Некрос. «А если с ее сыном что-то случится?.. Она ведь голову мне оторвет!» – понял я, и тут же затея спускаться в долину по камням показалась мне еще глупее, чем она была изначально. Но поздно – мой подопечный соскользнул с края и повис у меня на руке. «Пока все по плану, – думал я, закусив губу и удерживая парнишку за предплечье. – Теперь главное, чтобы он приземлился нормально». Когда клыкастый перестал раскачиваться, я выдохнул.

– Отпускать?! – прокричал я.

Было видно, что он колеблется. Он даже не смотрел на меня – только вниз. Я вдруг явно почувствовал страх, идущий через его ладонь. Острый пучок паники проскользнул сквозь мою кожу, ужалив в руку. «Черт возьми, не бойся, – мысленно просил его я. – Сосредоточься».

– Отпускать?!! – повторил я.

Он не отвечал. С каждой секундой удерживать зубастого за предплечье становилось все сложнее: злобный дождь как следует намочил рукав его гамбезона. А страх все больше сочился через его руку…

– Эй, Акула! – заорал я. – Послушай, мать твою! У меня сейчас рука соскользнет! Пожалуйста, постарайся успокоиться! Я отпускаю на счет три! Готовься!

Юноша вскинул на меня глаза, и я прочитал в них ужас. Только в тот момент, лежа грудью на грязи и удерживая этого парня над десятками кривых и мокрых камней, я понял, что моя рука держит руку ребенка. Выругавшись, я закусил губу. Делать нечего. Придется закончить начатое, потому что вытянуть обратно его уже невозможно – постепенно земля под моей грудью начинала оползать. Дождь слишком быстро все намочил…

– Раз! – крикнул я. – Два! Три!!

Пальцы клыкастого разжались почти одновременно с моими. С замершим сердцем я смотрел на то, как он летит вниз, на камень. Все происходило до жути медленно, и, казалось, я даже уловил каждый сантиметр проявляющейся вдалеке молнии. Я видел, как подошвы парнишки касаются булыжника; как его ноги подкашиваются; как руки лихорадочно упираются в камень, а все тело напрягается, по-кошачьи изгибаясь, чтобы сапоги не соскользнули по мокрому граниту. И все замерло. Клыкастый медленно опустился на камень. Медленно отполз от края. Поднял взгляд. Даже с такого расстояния я увидел все то облегчение, которое отобразилось на юном лице.

– Твою мать! – выдохнул я, переворачиваясь на спину.

Гремело почти каждую секунду. Дождь хлестал меня по лицу. Сильный ветер обдувал меня, промораживая мое мертвое тело до костей. А я судорожно дышал, пытаясь успокоить волнение внутри.

– Твою мать, – шепотом повторил я, закрывая на секунду глаза. – Получилось…

«Ладно, теперь моя очередь. Но в любом случае, больше половины успеха уже у нас», – с радостью подумал я, переворачиваясь обратно на живот и приподнимаясь, чтобы спустить ноги. Парень сидел внизу, на камне, терпеливо ожидая меня. Я выдохнул. Секунда – и я повис. Внутри все подпрыгнуло, я почувствовал какое-то дикое чувство безумия – я вишу на куске земли среди бурной стихии, а подо мной многие и многие камни, и совершенно ничего не отделяет меня от полета… «Отпустить. Надо отпустить сейчас», – сказал я самому себе. Убедившись, что готов, я собрался разжать пальцы. Но не успел. Земля не выдержала. Я собственным весом вырвал кусок грязи и травы. То, что я считал точкой опоры, осталось в моих пальцах, но более не было полезным. Ветер радостно подхватил мое тело. На секунду я увидел небо, озарившееся вспышкой. Услышал вскрик клыкастого. Почувствовал гранит под спиной. Вспышка, хрустом разлетевшаяся по всему телу. Калейдоскоп красок, которыми разлетелся вертящийся перед глазами мир. Еще один толчок в мое тело. И еще один. Хруст становился то громче, то тише; то беззвучно сливался с громом, то оглушал, раздаваясь в почти полной тишине дождливого вечера. В какой-то момент что-то меня останавливает. Я вижу под собой камни. Они были помельче. «Видимо, я у подножия», – вяло подумал я. В голове был туман, я еще не полностью понял, что произошло. Сорвался, неудачно приземлился… слетел с камня… но почему я сейчас в воздухе, а мои руки безвольно висят перед лицом?

Я перевожу взгляд с камней, пытаясь понять, где я сейчас.