Волчье Семя. Дилогия (СИ) - Гвор Виктор - Страница 83

- Да ладно заливать, - 'не поверил' Коготь. - Ларгов уж и нет давно. В Сварге разве что...

- Може, и нет, - протянул дед. - А може, и в Сварге. Только народ зазря гуторить не будет. Опять же, святые отцы в храмах Зверей клянут, как в старые времена. И жолнежей шибко много стало... Смутные времена настают, ох смутные. Не к добру это...

Следующий час ехали в тишине. Не то чтобы у возницы кончились темы для нытья, но парни и вправду уснули, да и сам старик сомлел и вздремнул на передке, доверяя лощадке выбирать путь. Та хозяина не подвела: топала и топала себе вперед, ни на шаг не сходя с дороги. Так и выкатила телегу на очередную поляну. Да не поляну - поле. Выкатила и встала, легким всхрапом выказывая своё отношение к тяжелому запаху крови и твердой мужской руке, ухватившей ее под уздцы.

- Не балуют, говоришь? - прошипел Коготь, скатываясь с телеги.

Поле было завалено мертвыми телами. Кроаты, легко узнаваемые по вышитым жилеткам и коротким сапогам, и жолнежи Качиньских в голубых куртках. Еще два десятка ягеров рассыпались по полю, осматривая тела и окрестности.

Возница спросонок встряхнул голову, зажмурился, открыл левый глаз, закрыл, открыл правый, вновь зажмурился, распахнул оба, ошарашено уставился прямо перед собой и взвыл на привычной ноте:

- Шо деется... Ой, шо деется... Сколько людев порубили... Жолнежей порубили... Не к добру это...

- Зигмунд! - заорал держащий несчастную Милку солдат здоровенному ягеру с нашивками капитана. - Тут телега!

Здоровяк обернулся, мазнул взглядом по возку:

- Добре, Марек... - махнул рукой. - Бери лекаря, и везите Анджея в маеток! Коня своего впряги вместо этой дохлятины! Трое с тобой!

- Та как жеж... - опешил возница, принимая поводья Милки. - А я ж...

- Вернут тебе воз, - отмахнулся капитан. - Завтра в маеток приходи. Еще и благодарности пан Мариуш отсыплет, - и заорал. - Остальные в седло! Попробуем достать этих гадов! Паненку спасать надо!

Отряд галопом помчался на юг. На отошедших в сторону детей никто не обратил внимания.

- Кроаты, - сказал брату Коготь. - Рейд. Почему? Чтобы положить десяток жолнежей?

- Они Ядзю взяли! - выдохнул Медвежонок.

- Полусотня кроатов налетела на охрану Ядвиги, возвращающейся из Хортицы! - Коготь задумался. - Не велика добыча. И не самая легкая. Каждый минимум двоих с собой забрал. Смысл налета?

- Им Ядзя была нужна, - Медвежонок негромко рыкнул. - Зачем, не знаю, только уйдут кроаты. Часа три форы у них. И темнота скоро.

- Коней погибших они увели. Одвуконь пойдут, - уточнил Коготь, рассматривая следы, и сплюнул на землю. - Да, поздно.

- Не поздно, - вскинулся Медвежонок. - Я достану.

- Один?! - Коготь повертел головой. - И что?! Их три десятка! И это не бандиты, воины! Я за тобой не успею! Если бы хоть свежие были...

- А я в честный бой играть не собираюсь! - осклабился мальчик. - Догоню, - он глянул на солнце, - к середине ночи. А там война план покажет. В худшем случае - задержу до прихода погони.

- В худшем случае погони дождутся наши трупы. И в лучшем - тоже. Вопрос только, сколько свинячих собак составит нам компанию! Хотя бы не нападай один. Я буду там к рассвету.

Медвежонок молча вытащил из котомки перевязь с ножами и перекинул через плечо. Коготь окинул взглядом разбросанные трупы и последовал примеру брата:

- Налегке побежим. Меч всегда найдется! Да и батько запретил мечами махать.

Младший кивнул, и мальчишки под удивленным взглядом старика умчались следом за погоней.

- Ох ты, шо деется... - почесал в затылке дед. - И куды помчались? Неужто жолнежи без сопливых не разберутся? И ножей-то скоко, ножей-то... Точно душегубы. Миловал Господь мя, грешного, - старик осенил себя знаком Очищающего Пламени. - И монетку вторую не заплатили, тати! Хотя не довез я их... Так то ж не моя вина... Ох, не к добру это, ох, не к добру...

И он, ведя под уздцы несчастную Милку, зашагал по Громодяньскому шляху в западном направлении. Для кого-то - в сторону Бера, а для кого-то - Блакитных Мырд. __________________ * Поленское прозвище монахов Ордена Светочей Веры.   Глава 10

День в маетке Качиньских начинался так же, как и предыдущий. И тот, что перед ним. И неделю назад. И месяц. Да как любой день за последние три года. С точностью до погоды, конечно.

Сначала заорал петух. После солнышко осветило верхушку восточной башни. Протопал наряд ягеров, меняющий караулы. А через полчаса маеток наполнился звуками. Ржали лошади, выражая своё недовольство: седлаемым не хотелось тащить на себе тяжелых и беспокойных людишек, остальных категорически не устраивала теснота конюшен. Скакунов мычанием поддерживали коровы: не дают беднягам поспать, то дойка, то на выпас погонят. Концерт не пропустили и куры. Им было, в общем-то, безразлично, но условно летающие птицы сочувствовали крупному рогатому скоту.

У колодца умывались ягеры, выливая друг другу на спины ведра ледяной воды и время от времени окатывая этой же водой зазевавшихся служанок. Те взвизгивали и мчались дальше, не забывая стрельнуть в обидчиков глазками: мол, некогда мне сейчас, работы много, но вот потом, вечером, когда с цветами и нескромными предложениями заявишься... Словом, я смолчу, но я запомню!

Развлечения у колодца много времени не заняли, дел и у служивого люда хватало. И наемники постепенно сместились ближе к кухне, соблазненные доносящимися оттуда ароматами, которые не мог перебить даже густой дым от нещадно чадившей печки.

Пан Мариуш появился на крыльце, лишь позавтракав, а к тому времени большинство патрулей уже разъехалось по 'ниткам', быстро раздал указания трем группам, махнул Фраю, остающемуся за старшего в маетке, и умчался с четвертым отрядом.

Зигмунд, проводив хозяина взглядом, обошел караулы (не то, чтобы очень надо, но порядок есть порядок); глянул, как капралы гоняют новобранцев (совсем не обязательно, но весело); вежливо (то есть не все слова были непечатными) объяснил печнику, что случится с уважаемым мастером, если к обеду нежное обоняние пани Ридицы будет по-прежнему страдать от некуртуазного чада; набил трубочку табаком и... тут пожаловали гости.

Пана Клевецкого в маетке знали, а потому впустили без особых формальностей. Даже сабельку не попросили на входе сдать. Заходите, мол, ясновельможный друг, располагайтесь как дома: винцо, пожалуйста, обед из общего котла, ванну с дороги... Ну, или, если хотите, ведро с колодезной водой... Нет, жеребцу Вашему ледяной не стоит, ему на конюшне всё необходимое найдется. А это Вам, водичка ледяная, самое оно освежиться да и остыть заодно. И бадью таскать не придется. У нас тут большинство так и моется.

Но не забывайте, что Вы в гостях. Хозяина для разговора предоставить - никак, в отъезде пан. Вернется часов через несколько. А у хозяйки сейчас послеобеденный сон. Ну и что, что утро. Ежели пани днем спит - у нее послеобеденный сон. Ежели дело срочное, можно, конечно, и поскрестись в дверь, но лучше бы этого не делать... Пани сейчас немного раздражительна стала. Да понимаете ли, токсикоз - вещь неприятная, но на точность метания ножей не влияет. Это не я так говорю, то лекари талдычат. Нет, про ножи - я. Про токсикоз - лекари. Так что если дело Ваше отлагательство терпит, то лучше пани Ридицу не будить... Откушайте пока, винцом или пивом разомнитесь. Ну, или мечом, полигончик наш знаете. Компанию Вам составить? Да с преогромным удовольствием! Хотя и слабоват я супротив Вас!

Помахать мечами тоже толком не удалось: пани Качиньская изволила проснуться, припудрить носик и сочла себя готовой принять старого боевого товарища, как положено шановней пани, то есть с радостным визгом, хлопаньем по плечам и прочими неотъемлемыми атрибутами подобных встреч. С тем лишь уточнением, что пан Леслав рукам воли не давал, помня о причине раздражительности пани и прочего токсикоза.

Впрочем, это не помешало бы Лешке Клевцу перейти к делу. В отличие от тревоги, вызванной прилетом аж трех почтовых соколов, да еще не абы каких, а выданных Анджею. Три сокола сразу, да еще без каких-либо посланий - это серьезно. Через десять минут Зигмунд во главе трех десятков всадников вылетел из ворот поместья, а серьезный разговор сам собой отложился до лучших времен. И приезд пана Мариуша ситуацию не исправил. А уж когда привезли израненного Анджея, стало и вовсе не до того...   Глава 11