Время колесниц - Чистов Дмитрий - Страница 77

— Не очень-то многому научишься за столь малый срок, — покачал головой Эдан. — После первой атаки ургитов всё это «ополчение» останется лежать на поле. По-моему, довольно глупая затея.

— Однако тебе наверняка известно, что у многих кочевых племён нет разделения на касты, — заметил бог. — Там каждый мужчина старше тринадцати становится воином в случае необходимости. Наверное, в подобном устройстве войска есть свои преимущества.

— Отличие цивилизованных людей от грязных дикарей, перегоняющих свой скот по степи взад-вперёд и непрерывно грызущихся друг с другом, заключается именно в том, что каждый занимается тем, к чему предназначен судьбой, — заявил Эдан. — Воин защищает своих соплеменников, мудрец управляет, посвящённый служит своему богу во благо народа, а общинник кормит и одевает мудрецов, жречество и воинов. Рабы также необходимы: должен же кто-то прислуживать представителям всех трёх каст! Если общинник будет воевать, кто будет кормить настоящих воинов?

— Мне неизвестны все детали, но похоже, Нудд собирается использовать ополчение каким-то особенным образом. Может быть, он просто поставит их на стены? Для того чтобы швырять на головы неприятеля камни и брёвна, профессиональным бойцом быть необязательно.

— Может, оно и так... — недоверчиво протянул Эдан, разглядывая компанию пожилых мужиков в войлочных доспехах, степенно лузгавших дынные семечки у испещрённой трещинами шероховатой стены глинобитного дома.

По скрипучей деревянной лестнице Бринн и его жрец поднялись на новую стену, опоясывающую весь Ар с предместьями. У Ворот Воинов наблюдалось оживление: за ночь снаружи вырос новый лагерь ургитов. Враги подтаскивали ко рву целые брёвна и связки хвороста, прикрываясь от обстрела лучников огромными плетёными щитами; за подобными «циновками» могли одновременно спрятаться два-три человека.

На стене уже собралась весьма представительная компания: Инген, как всегда, пребывал в дурном расположении духа. Он злобно шипел на улыбающегося Ханаля, по-птичьи дёргая шеей и хлопая руками по бёдрам. Среброрукий Нудд был поглощён созерцанием пейзажа, открывающегося с высоты бастиона.

— Привет, Гони. Что у вас стряслось?

— Наш Ястреб разнервничался по пустякам, — развёл руками бог-шутник.

— Полсотни лопраканов — по-твоему, пустяки? — взвился Инген. — Если бы не твои фокусы, у нас сегодня было бы значительно меньше врагов!

— Однако мы не имели бы и этой отличной крепостной стены, которая встала на пути ургитов непреодолимым препятствием! — заметил Ханаль.

— Если их царь построил нашу стену всего лишь за неделю, ему будет вполне достаточно пары суток, чтобы развалить её вокруг Ворот Воинов по камушку! — резонно предположил Нудд. — И что ты скажешь вон о тех болтах? С каких это пор болги выступают в союзе с кланом Урга и светлоликими покровителями города Кера? Вам ничего не напоминает штандарт некоего Донна, вождя племени Эоху?

Стоявший во главе своих дружинников князь, закованный в начищенные до яркого блеска бронзовые латы, поднял голову. Три его глаза яростно пылали сквозь прорези богато разукрашенного шлема.

— Эй вы, там! — заорал он. — Отдайте мне невесту! Если вернёте Эйте и мою колесницу, обещаю сохранить вам жизнь! Всем, кроме одного мерзостного обманщика, позорящего своих сородичей, трусливого пакостника по имени Гонор т'Ллул! Вас, нарушивших в моём доме священные законы гостеприимства, я превращу в своих рабов. Его же смерть будет особенно ужасной: мой повар сначала обжарит Гонора на противне с кипящим маслом, а затем насадит на вертел и приготовит нам для свадебного ужина!

— Ты требуешь невозможного, князь, — спокойно ответил ему Бринн. — Светлоликая Эйте теперь моя законная жена. Ты намеревался обманом завладеть девушкой из Племени Ллира; почему же возмущаешься, сам попавшись на обман? А лебединую колесницу мы присвоили в качестве трофея; так что убирайся со своей дружиной из-под стен Священного Ара, пока цел. Как бы не пришлось тебе припомнить последнюю битву богов!

— Я сражался с твоими соплеменниками задолго до того, как ты, мальчишка, появился на свет! — огрызнулся князь. — Племена Ллуда, Ллира и Ллеу до сих пор с содроганием вспоминают смертную тяжесть моей разящей палицы!

— Боюсь, этот болг несколько преувеличивает свои заслуги, — подал голос Ханаль, — лично я не испытываю ни малейшего содрогания. Какую палицу ты имеешь в виду, Донн? Уж не о том ли ершике для прочистки дымоходов речь, что судорожно сжимает твоя левая лапа?

Вождь болгов Эоху, казалось, позеленел от злости; он замахнулся, намереваясь метнуть свой великолепный медный шестопёр в голову насмешнику, но вовремя сдержался, сообразив, что в таком случае потеряет его безвозвратно.

— Мы ещё встретимся с тобой на поле битвы, бог воров! — процедил он сквозь зубы, запахнулся в просторный меховой плащ и двинулся прочь от стены.

Ханаль послал ему вслед воздушный поцелуй.

— Как Белгу удалось собрать такое огромное войско? — удивился Эдан. — По сравнению со вчерашним днём численность неприятеля, судя по размерам лагеря, выросла чуть ли не вчетверо.

— Наверняка стараниями Аравана, — ответил Нулд. — Ханаль вчера ночью видел его во главе дружины, шедшей на подмогу ургитам Белга. Там не менее трёх-четырёх сотен вардингов из Священного Бангора, около тысячи кочевников из союзных Керу племён, небольшая дружина лопраканов во главе с обоими царями, а также ваш старый приятель Донн со своими болгами, числом около сорока.

Тем временем к стене приблизилось шестеро лопраканов, тащивших в лапах огромное бревно. Его комель был обит медными листами. На расстоянии примерно в полсотни локтей они перешли на неуклюжую рысь, набирая скорость.

— По-моему, лопраканы собираются вышибить ворота, — заметил Ханаль.

— Очень ценное наблюдение, — фыркнул Хольдер. — Однако для этого им придётся хорошенько потрудиться! Эй, лучники, залп!

Засвистели срывающиеся с натянутых тетив стрелы, и большинство из них нашло свою цель. Однако для средних размеров лопракана стрела длиной в два локтя немногим более опасна, чем комариный укус. Эпитет «толстокожие» как нельзя лучше подходит для описания представителей этого народа.

Таран с разгону врезался в окованную металлом древесину. Створки завибрировали, но не поддались. Лопраканы отступили на пару дюжин локтей назад и повторили попытку.

Защитники крепости обрушили им на головы град крупных булыжников и копий; но нечувствительные к боли великаны продолжали методично крушить запертые ворота. Один из камней удачно пришёлся прямо в темечко правому в первой паре; он зашатался и выпустил бревно. Соплеменники быстро оттащили оглушенного лопракана на безопасное расстояние, а его место занял другой.

— Упорства им не занимать, — заметил Нудд, задумчиво поглаживая бороду. — Рано или поздно, но ворота падут!

— Значит, самое время начинать полевое сражение, — произнёс Хольдер. — Пойду отдам распоряжения своим людям.

— Каким образом ты собираешься вывести армию из Ара? Ведь Дорога Воинов заблокирована!

— У нашего города есть и другие двери, — хитро прищурился престарелый сын Торнора. — Если вам ничто не помешало вчера войти через Ворота Общинников, что может воспрепятствовать нам сегодня выйти из Ворот Мудрецов? Взгляните: дружина Белга зажата между излучиной реки и нашими стенами; если вывести войско из Ара и построиться с севера, наша позиция будет во много крат выгоднее!

— Правда... я как-то об этом не подумал, — признался Нудд. — Хотя здесь явное нарушение традиций, всё же...

— Не будем терять времени даром! Когда обезьяноподобные демоны вышибут нам ворота, придётся драться на улицах города. Многие из граждан погибнут. Я вывожу свой клан на битву и предлагаю всем присоединиться.

— Мы идём, Хольдер, — подал голос Гнатал, — мы все идём вслед за тобой.

Порывистый ветерок трепал разноцветные пучки конского волоса на воинских штандартах. Остатки снеговых туч относило на юго-запад. Такой тихий погожий день, нечасто выпадающий под конец осени, обычно слегка бередит человеческую душу, навевая мимолетные воспоминания о чём-то спокойном и радостном, что навсегда остаётся в детстве, когда весь мир представлялся таким же безмятежным и прозрачным; горизонт — далёк, а небеса — чисты и высоки.