Очарованная - Чиотта Бет - Страница 36

Если бы за умение держать себя в руках раздавали награды, его сверхчеловеческие усилия сделали бы его счастливым обладателем парочки таких медалей — одной за то, что отнес Лулу в комнату для гостей, а не в свою собственную постель, а второй — за пережитое неудобство от упорно державшейся эрекции. Мастурбировать не годится. Объект его вожделения спал на втором этаже, прямо над ним. Холодный душ Мерфи уже испробовал, хотя, возможно, еще один — все его тело напружинилось от послышавшегося скрипа — ему не помешает.

Черт побери! Объект вожделения спускался по лестнице. Вот дьявол!

— Колин?

От звука ее подрагивавшего голоса сердце Мерфи затрепетало.

— Я здесь, — отозвался он. Забеспокоившись, что у Лулу опять случился приступ страха, Мерфи откинул одеяло, резко поднялся на постели и потянулся за своими «боксерскими» трусами. — Подождите! Я выйду через… — Он тихо втянул в себя воздух и поднял глаза, — через секунду. — Проклятие! Она стояла на пороге его спальни, в пижамных штанах и безразмерной футболке. А он сидел абсолютно голый.

Свет не горел, но в комнате работал девятнадцатидюймовый телевизор, освещавший его во всей его семидюймовой красе.

Ну вот! А теперь мисс Паинька, как ей бы следовало по всем правилам, должна с визгом выбежать из комнаты. Но Лулу не двигалась с места.

— Мне не спится.

— Мне тоже. — Ну же, остолоп! Надень трусы. Они у тебя в правой руке. Все, что тебе нужно, это наклониться и…

— Наверху слишком тихо, — проговорила Лулу, переминаясь с ноги на ногу, но не сводя с него глаз. — И темно. Я включила свет, но мое воображение…

— Да, чего-чего, а этого добра у вас полно. — Мерфи пришел в себя настолько, что одну ногу наконец продел в трусы.

— Я передумала. Я действительно буду чувствовать себя в большей безопасности, если мы… — Она скользнула взглядом по его смятой постели.

— Будем спать вместе? — Господи! Мерфи рывком натянул на себя трусы, прикрыв свое достоинство. Однако его огромный член выпирал из-под тонкой материи. Пожалуй, сидеть в чем мать родила было даже удобнее.

Лулу посмотрела на телевизор и, заламывая руки, спросила:

— Я не вовремя?

Ее слова позабавили Мерфи, и он чуть не рассмеялся. Но тут он сообразил, что звук у телевизора отключен, а экран со своего места Лулу видеть не может. Она подумала, что он смотрит порно. Прекрасно!

— Смотрю новости, чтобы быть в курсе. — Очнись же ты, Мерфи! Он натянул на себя чистую футболку и взял одну из четырех подушек. — Забирайтесь сюда. Я пристроюсь на полу.

— Я не могу вам этого позволить.

— Пустяки, я спал и в куда более суровых условиях, поверьте.

— Нет, я… правда. Мне неудобно сгонять вас с кровати. Я… — Лулу, взмахнув руками, вздохнула. — Дело вот в чем, несмотря на то что ваш дом находится в двух шагах от цивилизации, в этой сосновой роще я чувствую себя будто в какой-то глухомани. После звонка этого мерзкого типа мне немного не по себе. Завтра, я уверена, все наладится, но сейчас я… — Лулу потянула за край своей футболки, которая доходила ей до бедер. — Я не хочу спать одна. Я знаю, я навязываюсь.

— Ничего подобного. — Мерфи снова забрался в постель, натянул на себя одеяло и поманил Лулу. Он сможет, он выдержит. Спасаем женщин и детей. Спасаем женщин и детей.

Лулу залезла к нему в постель и устроилась рядом, крепко сцепив руки на груди.

— Я давно не спала с мужчиной. То есть в одной постели. То есть…

— Я понимаю, что вы хотите сказать. О Господи!

— Очень мило с вашей стороны. Мерфи закатил глаза.

— А вы и правда смотрите новости.

Взгляд Лулу был устремлен на экран, и Мерфи, медленно повернув голову, глянул на нее. Со спутанными волосами, с чистым, без косметики, лицом, она своим видом являла удивительное сочетание целомудрия и порока. Мерфи страстно хотелось поцеловать ее! Хотелось неторопливого, сочного и глубокого поцелуя. И не только поцелуя, но он не мог себе этого позволить. Ему даже думать об этом запрещалось. Ведь он «приятный человек».

Спасаем женщин и детей. Спасаем женщин и детей.

— Это у вас на воюющих мужчин такая реакция? Мерфи наморщил лоб.

— Что? — И только тут до него дошло, что Лулу заметила его эрекцию. Он посмотрел на экран, с которого не сходили картины боевых действий военных сил США. Глядя на них, ему и впрямь хотелось крикнуть «Ура!» (морской пехотинец навсегда остается морским пехотинцем), но все же военные сцены не какой-то там афродизиак. Мерфи не знал, как быть: сказать ей правду (то есть то, что возбуждает его она) или перевести разговор на другую тему.

— Расскажите мне о «Кошмаре в Страшном городе». Лулу повернула голову к Мерфи.

— Лучше расскажите мне о том, чем вы занимались до того, как стали телохранителем.

Их глаза встретились, и Мерфи, не в силах вымолвить ни слова, застыл, позволяя себе какое-то время наслаждаться теплом ее нежного взгляда.

— Служил в армии. В ЭГМП (ПСО).

— Это расшифровывается как…

— Экспедиционная группа морской пехоты (способная к проведению специальных операций).

— Звучит внушительно. — Мерфи промолчал, и тогда Лулу продолжила: — Что это значит? Что вы там делали?

Перечень был длинный и разнообразный. Мерфи выбрал из него несколько функций, намеренно выпуская такие вещи, как наземные операции устрашения и освобождение заложников.

— Поддержание мира, оказание помощи при бедствиях. Операции по обеспечению безопасности.

— Звучит благородно. — Лулу снова перевела взгляд на экран. — Вам приходилось стрелять из своего пистолета?

— Приходилось.

— И?..

Мерфи мысленно отступил на десять шагов назад. Соблюдение дистанции — необходимое условие. Соблюдение дистанции равносильно выживанию.

— Вы же не хотите знать подробности.

— То есть вы не хотите об этом говорить. — На телеэкране крупным планом показали кровавое месиво после взрыва бомбы, заложенной на обочине шоссе, и Лулу поморщилась.

Мерфи взял пульт управления и принялся переключать каналы в поисках какой-нибудь легкой комедии.

— Расскажите мне о «Кошмаре в Страшном городе». Что это за эстафета с глазными яблоками?

Лулу повернулась к нему лицом, подложив руки под щеку, и расцвела в улыбке.

— Это правда здорово.

Она описала ему эстафету, и Мерфи вынужден был признать, что, будь он десятилетним парнишкой, охарактеризовал бы эту игру именно этим словом — «здорово». Игра «Проход мимо скелета», как и «Паучий боулинг» казались не менее увлекательными. Откуда она только брала эти идеи? Но что больше всего поразило Мерфи, так это сама лунная сказка. Интерактивная, перемежающаяся с играми сказка заключала в себе идею, которую Лулу пыталась сделать понятной детям: насколько нелепы предрассудки и как прекрасно коллективное творчество. Пока она пересказывала ему сюжет, он, повернувшись к ней, внимательно слушал ее, до глубины души потрясенный ее энтузиазмом и богатством воображения.

— Когда-то давным-давно, в незапамятные времена в одном странном, жутком, волшебном городе под названием Страшный город жили-были колдуны и колдуньи. А еще Страшный город населяли летучие мыши и кошки, чудовища и мумии, упыри и привидения. Жуткие существа, большие и маленькие, — все они жили в Страшном городе. И все они в основном жили мирно. В основном.

— Но было там несколько смутьянов, — продолжала Лулу, выгибая брови. — Фрэнки Франкенштейн, ведьма Ванда, привидение Гас и скелет Скарлет. Однако почти никто не обращал на них внимания. Почти.

— И вот однажды эти ужасные смутьяны подняли ужасную смуту. Тогда в этот самый год великий волшебник вордорф из Страшного города почти отменил Хэллоуин. Почти. Это было самое страшное время в Страшном городе. И поэтому его прозвали Кошмар в городе страха.

Мерфи с улыбкой слушал, как Лулу разделит детей на четыре группы в соответствии с разными обитателями города. Каждая группа должна будет отзываться каким-то определенным образом всякий раз, как услышит упоминание о себе. Так, фантастические Франкенштейны будут рычать, косматые колдуньи гоготать, призрачные привидения — выть, а страшные скелеты — стонать.