В год огненной векши (СИ) - Нежина Лия - Страница 11

Дозорные у костра негромко о чем-то разговаривали, уставшие дружинники храпели под телегами. Утеревшись рушником, княжна собралась вернуться к лагерю, как вдруг сзади услышала громкий хруст сломавшейся под ногами ветки. С быстротой белки отпрянула она и развернулась. Перед ней, понурив голову и опустив глаза, стоял Изяслав.

- Князь! – еле слышно прошептала она.

Сначала он молчал, только поднял на нее воспаленные свои глаза, но тут же отвел, не выдержав ее прямого открытого взгляда.

- Не гони меня, княжна, выслушай, прошу.

И вдруг опустился пред ней на колени и обнял дрожащие ноги.

- Забава, не могу больше, не могу молчать! Люба ты мне! Как только увидел тебя, решил: не отдам тебя Всеволоду!

Будто громом пораженная стояла Забава: ни радости, ни страха – пустота в душе.

- Оставим все: повозки, дружинников - уедем сейчас. Я лошадей привязал отдельно, снедь в суму положил. Есть у меня и золото, и серебро с собой. Мы в полудне пути от дороги на Бугров. Доедем туда, в капище обряд совершим –женой мне станешь. Тогда уж никакой Всеволод тебя не отнимет.

- Что ты, князь! – глухим ломающимся голосом зашептала Забава. - Я почти уже чужая жена. Брата твоего жена!

- Брата? – с ненавистью выкрикнул князь. - Ничего не знаешь ты о брате моем! Лучше б мать его пуповиной задушила, когда рожала! Не будет у тебя с ним жизни – упырь он. Он жизнь, душу твою как упырь выпьет.

Забава отпрянула.

- О чем ты говоришь? Упыри – духи бесплотные, как князь может быть упырем?

- Я жизнью тебе клянусь, тот Всеволод – он нежить. Погубит он тебя. А я умру лучше, но ему тебя не отдам, - умолял Изяслав, протянув к Забаве руки.

Ее голова кружилась, сердце замирало от нежности и желания ответить на чувства этого человека, но говорила Забава другое:

- Задумал ты недоброе. Как брошу воеводу с дружинниками, как клятвы нарушу?

- Что с твоим воеводой станется? – зло отмахнулся от ее слов Изяслав. - Посмотри, как иссушила меня любовь к тебе - на коленях ползаю. Мне свет без тебя не мил. Тебе решать – жить ли мне дальше или нет.

Изяслав прижимал холодные руки Забавы к своим губам, и она больше не отнимала их. Все мысли смешались в голове. Как же любит ее этот красивый сильный человек, что жизнь свою готов вручить! Сердце, не знавшее еще любви и обмана, металось раненой птицей. И неизвестно, как бы поступила Забава, но вдруг посреди ночи из глухой тьмы раздался тревожный близкий вой. Весь лагерь мгновенно всполошился. Княжна скинула с себя наваждение и, вырвав руки свои из влажных горячих рук Изяслава, побежала к лагерю.

Тут уже дружинники успокаивали лошадей.

- Хоть костры разводи! - негодовал воевода Туча, расхаживая у костра и всматриваясь в лесную глушь.

Когда к лагерю подошел раздраженный Изяслав, все кинулись к нему:

- Князь, что делать? Костры разведем - разбойников привлечем!

- Да мы уж и так как на ладони, - сквозь зубы отвечал князь, выискивая глазами Забаву, будто надеялся еще продолжить разговор.

Волк снова завыл то ли призывно, то ли угрожающе. Хриплый низкий рык сменялся высокими нотами, и было уже непонятно, откуда раздается звук.

- Чего ж он воет-то так? – схватилась за голову Луша, будто хотела заткнуть уши.

- Стаю зовет, лошадей чует – предположил кто-то.

- Что ж, разводи костры! – отдал наконец приказ Изяслав.

Но не успели еще ничего сделать, как лес будто расступился и показались кривые ножи и лисьи шапки разбойников.

Дорогие читатели! 

Если не трудно, поделитесь своим впечатлением от романа.

Ваше мнение мне очень дорого.

Глава 11

Затрубили тревогу. Дружинники встали стеной, окружив телегу, под которой спрятались Забава и Луша. Служанка плакала, дрожа всем телом и причитая. Княжна, внешне спокойная, укрыла ее плащом, сама же старалась внимательно следить за происходящим.

В первые минуты сказалась неожиданность нападения: разбойники с дикими криками рвались к телегам и теснили дружинников. Но те стояли крепко, хоть и потеряли уже нескольких товарищей. Наконец, в какой-то момент выучка северомирских воинов начала побеждать: прикрываясь круглыми деревянными щитами, они стали теснить разбойников к лесу. В неярком свете погасающего костра Забава видела, как храбро сражается Изяслав, как разлетелся в щепки его щит под ударом тяжелой палицы.

Казалось уже, что опасность миновала, как двоим разбойникам удалось прорваться к телегам. Увидев под ними напуганных девушек и поняв, что именно их так отчаянно защищают воины, разбойники попытались схватить сидящую ближе Лушу и вытащить ее из укрытия. Грязный мужик с перекошенным ртом и бешеными глазами вцепился в ногу девушки и поволок из-под телеги. Луша визжала, брыкалась, но вырваться не могла. Забава, которая изо всех сил держала Лушу, видела, что защитники не успеют к ним. Из оружия был у нее на поясе только короткий острый кинжал в кожаных ножнах. В лесу, в дороге всегда вещь необходимая. Не давая себе подумать, выхватила она кинжал и полоснула по рукам, тянувшим Лушу. Разбойник взвыл, отпуская девушку, и этого оказалось достаточно. Через секунды к телегам бежал воевода и Ратибор, разбойникам пришлось оставить добычу и самим спасаться.

Поняв, что разграбить обоз не удастся, банда отступила. Несколько дружинников вскочили на коней и погнали разбойников дальше от лагеря.

Перепуганные Забава и Луша вылезли из-под телеги. Увидев на поляне, залитой кровью, тела убитых и раненых, Луша закричала в голос, причитая, вспоминая горькую свою долюшку. Княжна, никогда не любившая и не понимавшая женских слез, встряхнула ее, громко крикнула:

- Что ты, Луша! Наша помощь нужна!

Воевода Туча, живой и невредимый, подошел спросить, все ли в порядке. Уцелевшие дружинники помогали раненым. Забава растерянно огляделась, ища глазами блестящий шлем князя. Тогда увидела она, как на черном шерстяном плаще четверо дружинников несут Изяслава.

Сердце подпрыгнуло и будто остановилось. Забава метнулась к князю. Он был без сознания. Кольчуга на груди порвана и залита кровью.

- Храбро Изяслав сражался, шагу назад не сделал, - сказал один из дружинников, несших Изяслава. – Да куда ему супротив этаких-то. Он и в битве-то настоящей не бывал ни разу, не то что наш князь…

Забава лихорадочно думала, что ей делать. Не только Изяслав, весь отряд ждал помощи. Ее умоляющий растерянный взгляд поймал светоградский воевода Туча и все понял без слов. Быстро и деловито, как привык, начал он распоряжаться. Изяслава уложили на телегу, раненых перенесли поближе к костру, тела убитых - подальше, чтоб похоронить утром. Лушу послали искать среди добра, наложенного в телеги, барсучье сало да травяные сборы.

Когда воевода тихо подошел к Забаве, она аккуратно смывала кровь с груди Изяслава.

- Не вздумай, княжна, - еле слышно предостерег ее старый воин, чтоб не использовала свой дар. – Никто не должен знать. Здесь народ бывалый – сразу смекнут, что к чему.

- Я знаю, Туча, - ответила девушка. – я осторожно помогу, никто не узнает.

Закончив очищать рану, Забава взяла из сундучка, принесенного Лушей, острую костяную иголку с льняной ниткой и стянула ровные края. Когда зашила, намазала густо сверху барсучьим салом, прикрыла чистой тряпицей.

Изяслав находился уже на границе Нави и Яви. Страшно было смотреть на него: лицо осунулось и заострилось, на посиневших губах пузырилась кровь.

Все время, пока княжна лечила бугровского князя, воевода не уходил, внимательно наблюдая за действиями Забавы. Когда она взяла Изяслава за руку, встал рядом, прикрыл ее собой от чужих глаз.

Давно не прикасалась Забава к людям своей силой, и страшно ей было, но желание не дать князю умереть управляло ею. Осторожно дотронулась она до раны Изяслава, увидела проткнутое кровоточащее легкое, сломанные ребра. Если не помочь сейчас – до полудня он не доживет.

Призвав богиню, Забава направила силу в кровь князя. Кровь побежала к ране, соединяя ткани и мышцы, сращивая кости.