Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 148

— Это радует, — пробурчал он. — Делай как знаешь, но мне это не нравится.

— Спасибо.

Я обошла стол и обняла его, прижалась к его макушке, вдохнула такой родной запах. Моя тварь разложила аромат на составляющие: родственник, самец, немолодой, фертильный, здоров. Синтетический ароматизатор на одежде, натуральный — на шее, как пятна. Брызги я ощущаю кожей, а не глазами, просто прикасаясь. Дерево, какая-то древесина, лимон, ароматические циклы… Боги, хватит! Даже это изменилось. Ничто уже не будет прежним.

— Что-то не так?

— Все в порядке. Прости.

Он не ответил.

* * *

Во сне мне снится, что я паучиха. Я опутываю своими тенетами весь мир. Это одновременно прекрасно и ужасно! Взаимосвязи всего живого похожи на паутину, и я в ее центре.

Нити дрожат. Кто-то запутался в них? Это мой Белый кит. Он тоже угодил в расставленные сети, заброшенные в воду. Женщина-демон, сидящая на льдине, смеется:

— Кожу вернула, теперь сотки одежду. Паучий шелк прочнее всего.

— А если я не хочу?

— Это твоя судьба.

— Судьбу мы творим сами, — отвечаю я.

Теперь я сильнее ее. Лилейно-белое лицо искажается судорогой ненависти и бессилия. Угольно-черные волосы облаком взлетают и опадают, вонзаясь иглами в снег. Белые многослойные одежды разметались в стороны, как крылья. Женщина бьется, как бабочка, в сетях, а я наблюдаю. Я больше ее не боюсь. Мои путы крепче канатов, которые держат мирового Волка на привязи, тверже корней мира, прочнее волшебных волос…

— Если я пряха, теперь я выбираю сама.

Я совью нити судьбы и сотку новый мир для себя. Все будет, стоит только захотеть. Кит выпрыгивает из ледяной воды прямо в мерцающие черные небеса. Меня осыпают звезды, и каждая — мое желание. Одно из них — мир, другое — покой, а третье — любовь.

* * *

Открываю на мгновение глаза и снова проваливаюсь в сон. Я опутала мирового Волка своими волосами, как огнем, но он не против. Теперь мы с ним навеки связаны.

— Ко мне!

Чудовищный зверь опускает морду и дышит на меня. У его лап я крохотная, как мышь. Сейчас укусит! Но нет. Он гулко ворчит, распахивает глаза цвета льда, и я понимаю — это не волк. Хаски. Я по локоть запускаю руки в его мех, и он довольно взлаивает.

— Вуф.

Он облизывает меня всю, как щенка, а потом осторожно берет зубами за ворот и тянет куда-то. Мне уже не страшно, а смешно. Ну, что за псина себе на уме? Чего он от меня хочет?

— Фу! Ну хватит уже! — я отпихиваюсь от мокрого носа, и эта зверюга роняет меня на снег. — Нельзя. Фу.

Оборачиваюсь и вижу вместо зверя Эши Этти.

— Вы?!

Он подходит, наклоняется и властно целует меня, не сомневаясь, не спрашивая. Просто берет свое по праву. Во сне нет вины, долгов и обид. Я целую и обнимаю в ответ. Мне хочется касаться его кожи, гладить, вдыхать его запах, тонуть в поцелуях… Хочу принять его в себя и раствориться в нем.

Мы на снегу, но мне не холодно, ведь я вернула свою волшебную кожу. Мое юката цвета клана Этти раскрыто, как обертка на дорогом подарке. Внутри новая я. Эши принимает приглашение и подношение. Я — его добыча.

— Эши.

— Хельга.

Это мой мужчина.

* * *

Проснувшись, я все еще ощущаю остаточные волны удовольствия и дрожь по всему телу. Пальцы судорожно впиваются в простыни. Ох, ну и жаркий сон! И совсем не стыдно, только немного обидно, что это не на самом деле. Во сне всегда хуже, чем в реальности. Если бы Эши сейчас был рядом, я бы его банально изнасиловала.

"Вырви тролль печенку!"

Что со мной происходит? Такого со мной еще не было.

* * *

Я съехала. Ожидая отъезда, я решила привыкнуть к одиночеству. В столице я арендовала квартиру в жилом секторе. По просьбе отца меня охраняют люди "Фрейя инк".

"Улаф…"

На душе легко. Эту страницу я уже перевернула. Моя инопланетная сущность воспринимает его как самца, обязанность которого — защищать самку. Это естественно, и это успокаивает. Если он умрет за меня, я не буду сильно страдать и скучать.

Но и в одиночестве мне было отказано.

Эрик, как всегда, в последний момент решил все исправить. Он завалился ко мне с пивом, которое я теперь не могу пить, и чипсами, отвратительными на вкус, бродил по квартире, дурачился, крутил на видео какие-то старые фильмы и под конец уснул на моем диване. Укрыв его пледом, я присела рядом. Из-под пледа торчала рыжая вихрастая макушка. Я осторожно коснулась волос и узнала, кто он и что он. Мой антипод, половина, отражение, ближе матери и отца — и такой далекий!

Он скоро станет отцом, а я тетей. Мило.

Брат напился из-за меня? Понял наконец, что я уезжаю, и что это всерьез. В прошлый раз он так же не поверил до конца, а потом вынес мне мозг. Мы целую ночь не могли наговориться. Тогда я улетала на "Обливион" не выспавшись и с похмельем.

"Черт, даже не напиться". Теперь все иначе. Права была Гудрун.

Когда позвонила Лисбет и отчитала меня, я молча отключилась.

* * *

Оформление всех разрешений и документов заняло много времени. Я побывала у Тошио, и он ускорил процесс. Но все равно я устала как собака. Когда я подходила к дому, то увидела, что окна светятся, словно внутри кто-то есть.

Входная дверь деликатно пискнула, реагируя на мое присутствие, и открылись. Я вошла, размышляя, кто бы это мог быть. Доступ был только у членов семьи — родителей и брата. В любом случае, мимо охраны посторонний не пройдет.

Разувшись и надев тапочки, я прошла на кухню, откуда доносились шорохи и запахи свежеприготовленной еды. Мать, стоящая у плиты, обернулась ко мне. Она повязала фартук, которого тут отродясь не водилось. Здесь я практически не готовила.

Я молча стояла, глядя на маму. Она так же пытливо смотрела на меня своими черными глазами. Наконец я устала ждать и присела за стол. Ноги просто гудели от усталости. Так же молча мама стала накрывать на стол. Рис, тарелочки с закусками, суп с водорослями, который подают больным или маленьким детям. Я вопросительно приподняла брови.

— Сегодня не мой день рождения.

— Ты должна хорошо питаться.

— Мама…

— Ешь.

— А ты поешь со мной? — спросила я, глядя на накрытый стол.

— Не думай обо мне. Просто ешь.

Я набила полный рот риса и начала жевать. Ком в горле мешал глотать. Слезы — горькая приправа.

— Мама!

— Хельга! — повысила она голос. — Ты должна теперь думать не только о себе!

— Ох… кх… кх… — подавилась я. — Невозможно!

— Купи тест, если сомневаешься, — резко бросила она.

Обычно деликатная и сдержанная, мама изредка показывала свой настоящий характер. Я жевала, уставившись в тарелку, а потом спросила:

— Ты останешься на ночь? Я приготовлю гостевую комнату.

Мне не хотелось оставаться одной в этом пустом доме и слушать тишину. Странно, но я, кажется, за такое короткое время снова привыкла, что со мной рядом всегда кто-то есть. Кто-то близкий. А кто может быть ближе, чем родная мать?

— Нет, я уезжаю. Твой отец ждет, — разочаровала она меня.

"Вот как! Даже не зашел навестить".

Отец все еще злился на меня. Однако он не посмел запретить маме приходить ко мне, хотя и мог. Это чем-то напоминало завуалированное примирение. Извиниться не извинился, но и не ждал того же от меня. Мы оба были виноваты.

Я доела, мама собрала пустую посуду и унесла ее к мойке. Я подошла к ней сзади и крепко-крепко обняла.

— Ну что ты! Дай, я домою, — сказала она, пытаясь вырваться. Для нее такие проявления чувств были недопустимыми. Но я не отпустила, а еще крепче прижалась к ней.

Иногда любовь проявляется в таких простых вещах. Приготовить еду для близкого человека и обнять его, — что может яснее сказать о чувствах? Это может заменить тысячи слов. По крайней мере, я надеялась на это.