Карнавал сомнений (СИ) - "Карин Кармон" - Страница 44

Ливень за окном утих, только тяжёлые капли с крыши продолжают гулко и ‎размеренно барабанить по жестяному карнизу, нарушая абсолютную тишину. ‎

На осознание, что не так, уходит ещё несколько секунд. Машинально, в слепой, ‎отчаянной попытке опровергнуть то, что и так уже знаю, я провожу рукой ‎перед собой: по наволочке и дальше вниз по шёлковой простыне, пока не натыкаюсь ‎ладонью на скомканное одеяло. Убедившись, что лежу одна на двуспальной кровати, ‎резко сажусь. Торопливо нащупываю выключатель в изголовье и невольно зажмуриваюсь от яркого электрического света, ударившего в глаза.‎

В комнате никого. Дверь в ванную чуть приоткрыта, за ней — темнота и тишина. ‎Не похоже, что Майк там. Его джинсы с футболкой тоже исчезли, а вот ‎серые кроссовки, как и спортивная сумка по-прежнему валяются на полу у окна рядом ‎с моим раскрытым чемоданом.‎

Куда он мог уйти? Посреди ночи, босиком и без сотового — ‎мобильный телефон лежит на прикроватной тумбочке с другой стороны ‎кровати. Пару секунд я борюсь с ‎необъяснимой тревогой, затем всё же заставляю себя погасить свет и лечь, обняв ‎подушку. Что за чертова паранойя? Так нельзя! В конце концов, обходилась же я без Майка ‎почти семь лет, а тут стоило сойтись и проснуться в одиночестве, как сердце готово из ‎груди выпрыгнуть. ‎

Не помогает. Через минуту я снова сижу на постели, обречённо признавая, ‎что, во-первых, уже не усну, а во-вторых, спокойно лежать и гадать, где Майк и ‎когда вернётся, не смогу. Едва коснувшись ступнями пола, замираю. Да что же это такое?! Мало того, что ревнивая, теперь вдобавок ещё и помешанная на контроле. ‎Просто великолепно, если Майк всего-то спустился на кухню попить, а я как ‎последняя идиотка отправляюсь на его поиски, как будто он — ‎несмышлёный младенец. Ну уж нет… ‎

Ложусь обратно в постель, набрасываю на голые щиколотки одеяло. Через миг ‎натягиваю его до колен, следом — укрываюсь чуть ли не с головой. Ёрзаю, стараясь ‎найти удобную позу, переворачиваюсь на другой бок. Ещё через минуту повторяю то же ‎самое, только в обратном порядке. И снова сажусь, откидывая одеяло в ‎сторону.

К чёрту! Скажу, что захотела пить.‎

В коридоре ожидаемо темно и тихо. Я сильнее запахиваю халат, на ‎ходу завязывая пояс, и не спеша направляюсь к лестнице. Уже на первых ступеньках слышу приглушенный разговор Майка и Риджа снизу. Перегибаюсь через гладкие, ‎широкие деревянные перила и с нарастающей тревогой задерживаю дыхание, стараясь ‎уловить суть беседы, но не могу разобрать ни слова.

Кажется, Майк и Ридж ‎в подвале, где много лет назад Логан оборудовал что-то вроде ещё одной ‎уютной гостиной с мини-баром и домашним кинотеатром. Других голосов оттуда не ‎слышно, и мысль о ночных посиделках этих двоих вызывает у меня лёгкое беспокойство. Теперь им точно есть, о чём поговорить, ‎но именно это и настораживает.

Ридж, вроде, смирился и принял мои доводы, но кто ‎знает, что он думает на самом деле, и где гарантия, что не поделится ‎собственными и необязательно лестными умозаключениями с Майком? Тот в долгу ‎не останется. Это с Логаном, братьями и моей семьёй Майк всегда само понимание, с ‎остальными он обычно не церемонится. С чужаками, пытающимися лезть в его ‎жизнь и указывать, что ему делать — тем более.‎

Прохожу через погружённый в полумрак первый этаж, продолжаю торопливо ‎спускаться дальше, и с каждой ступенькой нечленораздельные звуки превращаются в ‎чёткие, вполне различимые слова, а фразы обретают смысл.‎

‎— … подруга. Поэтому ты решил остаться?

Я слышу только самый конец ‎вопроса, на который Ридж не спешит отвечать. Зато, когда он начинает говорить, желание громко ‎заявить о своём присутствии у меня моментально пропадает.‎

‎— Ладно, откровенность за откровенность. Ты прав. Стэйс — не просто моя ‎подруга. Я… — Ридж замолкает, видимо, обдумывая, как лучше сформулировать фразу.‎

Замедляю шаг и останавливаюсь в последнем пролёте.‎

‎— Я никогда не думал о ней, как о женщине… В смысле, — слышится нервный ‎смешок Риджа, — что у нас с ней что-то может быть. Или я хочу, чтобы было. Но когда ‎она предложила притвориться женихом и невестой и поехать с ней на свадьбу, я… ‎несколько иначе взглянул на нашу дружбу. Зря, в общем-то… Как теперь понимаю. ‎Вряд ли она подразумевала что-то такое…‎

Конечно я не подразумевала! Замираю на ступеньке, прижимаюсь спиной к стене, ища опору. Как вообще ему пришла в голову ‎такая безумная идея?! Он что? Окончательно слетел с катушек? Да ещё решил ‎обсуждать это с Майком! Совсем уже рехнулся! ‎

— Уверен, что нет, — доносится спокойный, ровный голос Майка. — Но, ‎полагаю, на твоём месте я бы тоже задумался о такой… кхм… возможности. Если бы ‎не знал Стэйс, можно сказать, с рождения.‎

— Ну, мы-то с ней, — замечает Ридж, — так долго друг друга не знаем. Хотя я сам ‎виноват, что вообразил… Наверное, слишком вжился в роль суженного-ряженного.‎

Этого ещё не хватает!

Осторожно, стараясь шагать бесшумно, спускаюсь ‎ ‎на несколько ступенек и наконец-то вижу Майка и Риджа. Оба сидят на высоких ‎‎круглых табуретах. Тусклого, желтоватого ‎люминесцента из ‎овальных светильников, встроенных в подвесной потолок над ‎баром, едва хватает, ‎чтобы осветить стойку из чёрного мрамора в ‎углу комнаты. Остальная часть просторной гостиной, ‎включая бильярдный стол и ‎лестницу, остаётся погружённой в темноту.

Майк сидит ко мне спиной, Ридж — напротив него, скрестив ноги. У каждого в ‎руке ‎по начатой бутылке пива. ‎

На всякий ‎‎случай я прячусь за перилами.

‎— Или понял, что на самом деле испытываешь к ней нечто большее, чем просто ‎дружескую привязанность, — судя по тону, Майк улыбается, но говорит без иронии или ‎злости.‎

— Нет-нет, ты не думай! — восклицает Ридж. — Мы не… То есть я не… не помеха ‎вам. В смысле, у тебя нет повода ревновать ко мне. Я вовсе не собираюсь влезать ‎между вами.‎

— Я не ревную, — качает головой Майк. — Я люблю Стэйс и беспокоюсь за неё. Как ‎друг ты ей дорог и необходим. Сейчас и потом, — он отпивает из бутылки. — Вопрос, ‎насколько ты готов оставаться её другом… и потом тоже.‎

‎— Намекаешь, что на самом деле я решил не возвращаться домой в надежде ‎когда-нибудь завоевать её сердце… — Ридж пытливо смотрит на Майка. — Но у меня ‎ничего не выйдет? ‎

Я возмущённо сжимаю кулаки. Очень хочется ‎подойти и накостылять обоим. С какой стати сидят и вот так беседуют о своих ‎чувствах ко мне? Возможно, в другое время в другом месте признание Майка или ‎неожиданная заинтересованность Риджа польстили бы мне. Сейчас — отвлекают от ‎главного и злят. Как и вся ситуация. Что эти двое себе возомнили, встречаясь за ‎моей спиной и обсуждая, кому из них я достанусь, если вообще? ‎

‎— Нет, не намекаю, — тихо, уверенно отвечает Майк. — Предлагаю всё хорошенько обдумать. Ты ведь сам сказал ‎недавно, что мы — отряд самоубийц. Вряд ли представляешь, насколько, но ты прав. И ‎поверь мне, — он многозначительно хмыкает, — в ближайшее время будет не до ‎романов. Я пытаюсь прикинуть, сколько фронтов придётся открыть в этой войне. Пока ‎понимаю, что одним точно не отделаюсь, — Майк усмехается. — Но не хотелось бы ‎прятать спину от тебя. Мне… нам со Стэйс сейчас нужны верные союзники, а не ‎враги.‎

Ридж неспешно отпивает. Затем опускает бутылку на стойку, медленно ‎крутит за горлышко, делая вид, что разглядывает этикетку. Или на самом деле ‎смотрит на неё, обдумывая ответ.‎

‎— Я не влюблён в Стэйс, если ты об этом, — наконец говорит он. — Не ревную и ‎не планирую отбить у тебя. Но она — мой близкий друг, я за неё тоже беспокоюсь. ‎Очень.‎

‎«Ну, слава богу!» — чуть не вырывается у меня. Значит, всё-таки друзья, без ‎многоточий. И на том спасибо.‎

—‎ Мысль о том, что вы вместе, напрягает меня по ‎другой причине. Я сомневаюсь…‎

— … в моей невиновности, — заканчивает за него Майк.‎

‎— Ну… Я не могу быть уверен, — Ридж, хмурясь, встречается ‎с ним взглядом, — потому что… Исходя из того, что знаю о тебе… вас… Вернее, я ничего не знаю. Вообще. Стэйс никогда не ‎рассказывала о своём прошлом. Лишь упомянула, что её брат был убит. А теперь…‎