Зима[лето] том 1 (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 77

Все, понеслась душа в рай. Скоро он водрузит на рабочий стол совместное фото, чтобы все видели, какой он примерный семьянин. «Добропорядочный бюргер», как выражался один его приятель, закоренелый холостяк.

«С этого все и начинается, ребят. Дальше только хуже», — вещал он, когда очередной друг решал жениться, и ряды одиночек стремительно редели.

— Слав, ты чего? — спросила Ольга, когда они ехали домой.

— Да, так.

Женщина была озадачена его странным молчанием и задумчивостью. Ведет машину, а сам словно думает о чем-то своем. Это непривычно. Даже заревновала немного к тому, чем заняты его мысли. Спрашивается, для кого наряжалась и охорашивалась? Ноль внимания.

Потом она поняла, что не так, и улыбнулась. Вот так жены и начинают пилить мужей за то, что те думают только о работе, рыбалке и футболе. У него тоже есть своя жизнь, как и у нее. Ничего не поделаешь. Но все равно любопытно.

Что сегодня было? Все слишком серьезно? Вдруг у него проблемы? Если да, почему он не расскажет? Это криминал? Что-то другое? И самое главное. Что может быть важнее, чем она?

«Плюс стопятьсот причин».

Она не пуп земли. Надо разделять две сферы — работу и личную жизнь. Зимин — деловой человек, и к этому придется привыкнуть. Работать на себя или на чужого дядю — две большие разницы.

В любом случае, вечер удался. Ей понравилось. Спасибо мужу за приглашение, хоть оно и было спонтанным. Возможно, со временем она полюбит его странное хобби, которое еще и прибыль приносит. Завтра посмотрит шоу и решит для себя окончательно, нравится ей или нет.

Въезжают на подземную автостоянку. Останавливаются — и вдруг он, отстегнув ее, начинает целовать, да так, что через пару минут становится ясно: если они не остановятся, то продолжат прямо в машине. Оба тяжело дышат, приходя в себя.

— Слав…

— Платье класс! — наконец-то похвалил Зимин, оттянув до предела вискозу-тянучку и запустив руку в вырез.

Каждому свое. Хоть какой-то комплимент, хоть и не так, как она надеялась. Стало на миг смешно, а потом она снова словно зависла на грани от ощущения его ладоней на своей груди.

Когда его большой палец начинает медленно, дразнящее поглаживать набухший сосок, из ее горла непроизвольно вырывается стон. Она откидывается назад, и только его вторая ладонь под лопатками мешает ей упасть.

Его губы на нежных округлостях декольте, а ее пальцы — в его волосах, прижимая к себе. Поцелуи на шее, за ухом, когда она отвернула лицо — и снова в губы, так что перехватывает дыхание… Мужчина отрывается на миг и смотрит, как она ловит воздух. Грудь высоко вздымается, глаза сверкают. Это безмолвный зов.

— Пошли домой, — нехотя сказал он.

Не мальчик, чтобы доводить дело до конца на заднем сиденье авто. Вообще-то кресла отодвигались и удобно откидывалось, как в самолете, но все равно.

— Нет, давай тут останемся, — пошутила Ольга.

Она тихо, интимно рассмеялась. Зимин дождался, когда она поправит платье, и включил подсветку в салоне. Убедившись, что Ольга взяла свой клатч и плащ, мужчина вылез из машины, помог ей выбраться и заблокировал двери.

Они шли домой.

— Знаешь, мне сегодня звонил начальник, — сказала Ольга, пока ехали в лифте наверх.

Черт, как же отвлекает это поглаживание на талии. Думать о чем-то другом становится невозможно. Между ног все сжимается от предвкушения. Муж обнял ее и притянул к себе, так что она в полной мере ощутила его нарастающее возбуждение.

— Ага, — нейтрально сказал он, глядя на ее грудь.

Ольга не знала, как до него достучаться. Может, просто выбрала неподходящий момент? Но не в ресторане же это делать? Дома, разве что, можно обсудить.

— Он предложил мне вернуться, — продолжила она и сглотнула, глядя на его мощную шею. — Ненадолго, чтобы обучить замену.

Хочется куснуть. Игриво, не всерьез, просто чтобы он наконец очнулся. Но терзает подозрение, что это приведет к обратному результату.

— Понятно.

Мужская рука спустилась ниже талии.

— Что тебе понятно?

— Не было у тебя забот… — проворчал он, отвлекаясь. — Нашла?

У всех жены как жены, ногти полируют, а у него деловая женщина и йог.

— Ну, Слав!

Он снова ее поцеловал, как она подозревала, просто для того, чтобы заткнуть ей рот. И стало вообще не до чего.

Лифт качнулся и остановился. Они наконец разжали объятия и пошли домой. Ольга ждала, что их встретит Чарли, но он куда-то спрятался. Странно это. Не иначе нашкодил и не хочет показываться людям на глаза.

— Чарли! — позвала она пекинеса, на ходу сбрасывая туфли. — Ты где?

— Да что ему сделается, — сказал Зимин.

Он первым нашел засранца. Тот в их отсутствие проделал дыру в пакете с кормом, обожрался и улегся спать в кресле. Когда его обнаружили, он сонно приподнял ухо, зажмурился и зевнул, даже не думая приветствовать хозяев.

— Ой, Слав, это я виновата, — сказала Ольга, глядя на пекинеса. — Забыла ему корма насыпать. Хорошо хоть выгуляла.

Иначе ждал бы их сюрприз иного рода.

— Да ну его, пусть, — сказал мужчина и обнял ее сзади.

Одна рука на груди, другая на талии. Целует в шею, и уже все неважно. Одно она поняла. Ее желание вернуться на работу муж воспринимает как блажь, но не возражает. Ждет, пока ей самой надоест.

Пусть целует. Сладко, крепко… До следов. Платье правда хорошее, легко снимается. Идут в спальню, по пути роняя его пиджак, рубашку и галстук. Ольга знает, что муж сейчас видит. Ее — в одном кружевном белье и тонких чулках. Если он чувствует хотя бы половину того, что она, почему бездействует?

Обернуться, встретиться с ним глазами и понять, что он совсем, совсем не так равнодушен, как она думала.

— Иди сюда, — сказал он.

Она подошла, и он ловко и легко, как пушинку, подхватил ее за талию. Ольга вдруг ощутила, что ноги не касаются пола, ахнула и ухватилась за мужчину. Просто обняла колонну шеи, обвилась вокруг и сжала его торс ногами, словно он был вековым деревом, а она гибкой лианой.

— На работу, говоришь, — сказал он. — Ладно, играйся.

Руки его нырнули вниз, удобнее подхватив ее под ягодицы. Ольга резко выдохнула, ощутив через трусики его вздыбленную мужскую плоть под брюками. Она изогнулась, насколько это было возможно, и потерлась об него, желая, чтобы он продолжил.

Он обнажен по пояс, и женщина ощущает, как перекатываются мышцы под смуглой кожей, когда он делает пару шагов к постели, нагибается и отпускает ее.

— Слав, — раскинула она руки в стороны, глядя на него. — Для меня это очень серьезно.

— Да я уже понял.

Раздетый, он облокотился коленом на матрас и переместился к ней. Лег рядом и посмотрел, как на что-то весьма любопытное.

— Но если не хочешь, я не вернусь, — добавила она.

Оно того не стоит — ссориться из-за работы. Ее жизнь теперь тут, а не там. Этот мужчина для нее стал важнее карьеры. Странное и очень правильное чувство. Почему? Потому что она понимала, что он не будет давить и заставлять, как сделал бы другой, менее уверенный в себе человек. Если давят, мы инстинктивно сопротивляемся и ершимся, а когда дают выбор, то решать гораздо легче.

— Да ладно тебе загоняться, — улыбнулся он, и голубые глаза сверкнули.

Чего он хочет?

Рука его, лаская, скользит по ее плечу, касается груди, живота, пупка, оглаживает бедро… Ольга, задержав дыхание, смотрит мужу в глаза. Что дальше? Он отводит в сторону шелковый треугольник трусиков и гладит, заставляя ее развести ноги.

— Слав!

Такое пронзительное чувство.

Пробирает до костей.

Он теперь еще ближе. Лег ей между ног и ласкает, наблюдая, как ткань становится влажной. Целует внутреннюю сторону бедра и чуть колет дневной щетиной. Ольга изгибается, подается навстречу и стонет.

Зимин обхватывает ее за бедра и тянет на себя. Он наблюдает, как она теряет над собой контроль, как стонет, подчиняясь его пальцам, как дрожит, кончая, и как обессилено потом лежит, прислушиваясь к себе.