Крылья, ушки и хвосты (СИ) - "shizandra" - Страница 8

— Получит трепку, когда все закончится, — мрачно заявил второй отец Лисенка, вышедший следом, но в отличие от супруга, остановившийся рядом. Потер лицо ладонями и повернулся ко мне. Криво, но искренне улыбнулся. — Спасибо. Вы второй раз за сутки его спасаете.

Я смущенно почесал нос.

— Только не ругайте его очень сильно. Он хотел, чтобы вам было хорошо.

— Мы уже в курсе. Это, конечно, послужит смягчающим обстоятельством, но не для Черри. Но с ним все будет хорошо.

Я кивнул и аккуратно вывернулся из стальных отцовских объятий. Потоптался рядом, не особо прислушиваясь к разговору, и выдохнул, когда дверь за гостями закрылась.

— Спасибо, что никогда не делал подобных глупостей, — рядом возник папа, и я фыркнул. Правда, с ответом отец успел раньше.

— Не обольщайся. У него просто возможностей пока не было.

— Ну, спасибо, — я почти обиделся. Хотя не мог не признать, что отец отчасти прав.

— Всегда пожалуйста, — тот сверкнул улыбкой, взлохматил мои волосы и отошел.

— Что теперь будет с Лисенком?

— Лисенком? — папа вскинул бровь, глядя на меня как-то уж слишком внимательно, и я тут же прикинулся дурачком. Лучше уж это.

— Ну, если отец — большой Лис, то сын — Лисенок. Логично же.

Отец только глаза закатил, но комментировать ничего не стал. А папа снизошел до объяснений.

— Они поедут домой. Как только кризис пойдет на спад.

— А разве не лучше пережить все это здесь, без стресса перелета? — я нахмурился. Идея родителей Лисенка мне не понравилась совершенно.

— Он полукровка. Как рассказывал Тэрон, у омег его расы взросление происходит совсем по-другому. И Первый Гон может быть очень тяжелым и должен проходить под наблюдением врача. Это изменение физических показателей тела. Врачебная помощь может и не понадобиться, но если Гон затянется, это может привести к осложнениям. Ущерба от перелета будет меньше. Просто хлопот прибавится.

Я только вздохнул. Ну… после такого я бы тоже задал отпрыску хорошую трепку, несмотря на все его благие намерения.

— Как ты себя чувствуешь? — папа мягко коснулся моего подбородка, заставляя поднять голову, чтобы иметь возможность изучить мою физиономию. — Отдохнуть, как я понимаю, у тебя не получилось?

— Не особо, — уклонился я от прямого ответа. — Так что я пошел досыпать.

— Хорошая идея, малыш, — папа мягко улыбнулся, чмокнул меня в лоб и отпустил. Я неловко улыбнулся и, подождав, пока родители покинут мой номер, закрыл за ними дверь. Рассеянно слил воду из ванны, расправил постельное белье и растянулся на кровати. Глупый день. Теплый. Суматошный. Но с Лисенком все должно быть хорошо. Завтра загляну, проверю.

Вот только «завтра» ни Лисенка, ни его родителей в отеле не было.

Конец 1 части

========== Часть 2 ==========

Эта и последующие главы написаны только от лица Эрая

1.

Если и было что-то, что я не люблю так же сильно, как светские приемы, то я этого не знал. Хотя, справедливости ради стоит сказать, что этот прием на обычный раут был мало похож и вообще официально приемом не являлся. Всего лишь выставкой на Новой Венеции, признанной столице искусств, но обставлено это событие было так пафосно, что ничем иным, как приемом у меня это язык не поворачивался назвать. Соответствующее освещение, женщины в драгоценностях и вечерних платьях, официанты с бокалами… И светские разговоры на разных языках. Впрочем, мне даже нравилось. Немного. Редко можно было увидеть представителей стольких рас одновременно и в одном месте. О некоторых я только слышал, некоторых я бы предпочел не видеть. Но радовало то, что среди совсем уж экзотичных видов я мог очень легко затеряться. Так что, пользуясь тем, что официальная часть закончена и больше нет необходимости торчать в зале, отведенном нам для демонстрации, я подхватил бокал с чем-то не очень ядовито выглядевшем и улизнул на террасу. Здесь народу было поменьше, и можно было с комфортом расположиться на лавочке в тени, наблюдая за колыхающейся в Большом зале толпой. Конечно, надо было сказать Фейлону, что ухожу, но малыш так увлекся разглядыванием зеркальных мозаик нагов, что вряд ли бы заметил, если бы рядом с ним пол провалился, не то что мое отсутствие.

Так что совесть моя была чиста, и я, немного поерзав, устроился поудобнее и вытянул ноги. Еще с часик и можно сваливать. Все равно все, что меня интересовало, я уже посмотрел. Как и ожидалось, классических художественных полотен было совсем чуть и большая их часть принадлежала художникам из колоний Терры. Кстати, из тех, с кем я успел перекинуться парой слов, мне не понравился ни один. Оказывается, до сих пор ребята пребывали в уверенности, что никто из других рас умением рисовать красками на холсте похвастаться не может, из-за чего разговаривали, задрав нос. Пришлось развеять миф об их уникальности. О собственных терранских корнях я решил умолчать. Так, из природной вредности.

Вспомнив их вытянутые лица, я хмыкнул в бокал, скользнул взглядом по толпе и вдруг замер. Показалось или… Я сам не понял, как поднялся. Сознание догнало меня только на пороге в зал, когда перед глазами замелькали незнакомые лица и высокие прически. Но я не мог ошибиться. Растерянно оглянувшись и заметив винно-красный всполох у правого выхода, я ринулся туда. Пробираться через толпу так, чтобы не заработать повреждения крыльев, было сложно, но я справился с задачей. Правда, похоже, опоздал, потому что, сколько бы я не оглядывался, понять куда делся объект моей охоты, я не мог. Этот зал был меньше, но являлся проходным, и дальше было, как минимум четыре двери. Так что я недовольно хмыкнул, обернулся и, заметив знакомое лицо, направился к его обладателю, на ходу вспоминая имя и где, собственно, я с ним познакомился. И, если память не врала, парень был среди встречающих нашу делегацию. Отлично, значит должен знать.

— Привет… Эл, — я расплылся в улыбке, вспомнив даже, как он при встрече просил его называть. — Я тут потерял кое-кого, может, поможешь?

Ну не мастер я далеких подходов, что теперь. Не умел никогда и до сих пор не научился.

— Конечно, — тот с готовностью улыбнулся. Похоже, торчать здесь ему было скучно.

— У него темно-красные волосы и три хвоста, — выдал я, уверенный, что такие-то приметы трудно не заметить. Угадал. Эл кивнул и, кажется, даже восхищенно вздохнул.

— Это Ассэт Форберри, скульптор.

— Скульптор? — выдохнул я, потрясенно. Скульптор? Лисенок? Серьезно? И ведь это точно он, это имя ни с каким не спутаешь.

— Да. У него потрясающие скульптуры, — тут Эл окинул меня странным взглядом, сузил глаза и вскинул бровь. — Думаю, вам лучше самому посмотреть. Четырнадцатый зал в левом крыле. Уверен, вы будете удивлены.

Я растерянно кивнул и, даже забыв, что хотел спросить куда пошел Сэт, послушно направился в левое крыло. Я даже помнил четырнадцатый зал. Там действительно выставлялись скульптуры, но первые в ряду мне не понравились, и я благополучно свалил. Выходит, сам дурак.

Я прикусил губу и, поплутав немного, вышел к четырнадцатому залу, в котором, на удивление, посетителей было даже больше, чем я ожидал. Прошел мимо тех первых скульптур, которые мне не понравились, покрутился и решил начать с центра. Тем более, что наибольшее число посетителей было именно там. Я немного потолкался, а когда толпа расступилась, выпустив меня, я шагнул вперед и застыл, глядя на… на… себя. Это действительно был я, высеченный в камне. В полный рост, с растрепавшимися от невидимого ветра волосами, с распахнутыми крыльями, готовый взлететь. Но я не такой. Это не мог быть я. Слишком… красивый? И вместе с тем, не узнать себя я не мог. Мои еле видимые узоры на коже, и даже веснушки на носу мои. Это был я.