По зову долга (СИ) - "Гедеон" - Страница 41

Пытаясь справиться с этой напастью, сержант представил, что он - неисправный пистолет и, закрыв глаза, принялся разбирать себя по винтикам, тщательно обдумывая и анализируя каждую деталь в поисках неполадки. Толку было немного: его проблемы явно лежали за пределами того, что можно обнаружить с помощью ручного диагноста и отвёртки.

Каждый раз, когда, казалось бы, проблема устранена, Чимбик вспоминал предназначенную Атакующему Копью улыбку Эйнджелы, и всё начиналось заново. Особенную боль доставляла мысль о том, что произойдёт, когда Эйнджела и её ухажер останутся наедине.

Сержант вскочил, содрал через голову рубашку, и принялся отрабатывать приёмы рукопашного боя, представляя, что бьёт в ненавистное лицо Таллона. Удары следовали один за другим, репликант выкладывался, словно в настоящем бою, доводя себя до изнеможения. Упав от усталости, он лежал несколько секунд, а потом вставал, и всё начиналось заново. Но мысли не уходили. Тогда сержант встал перед переборкой, и принялся бить кулаками в неё, ссаживая кулаки в кровь.

В реальность его выдернул писк дверного замка. Репликант рывком обернулся, впервые за всю жизнь надеясь, что его обнаружили враги. Это решало бы все проблемы. И плевать на поставленную задачу.

Но врагов не было. На пороге стояла Эйнджела, державшая небольшой свёрток. Она ошарашено смотрела на перекошенного от ярости Чимбика, на его окровавленные кулаки, и словно прислушивалась к чему-то, доступному только ей.

- Мэм? - удивлённо-недоверчивым тоном произнёс сержант. - Я не думал, что вы вернётесь так скоро.

- Я помешала чему-то? - осторожно спросила девушка. - Мне уйти?

- Нет! - едва не закричал сержант, испугавшись, что она действительно уйдет.

Это было новое, странное чувство. Но обдумывать его времени не было - Чимбик боялся, что Эйнджела сейчас развернётся, и вновь уйдёт. К другому.

- Я… занимался, мэм, - сержант сцепил руки за спиной и отставил ногу. - Прошу прощения. Я не хотел вас напугать, мэм.

Всё ещё поглядывая на репликанта, Эйнджела переступила порог и заперла за собой дверь. Из свёртка она вынула весёленькую цветастую коробку, поставила её на стол и неуверенно улыбнулась сержанту:

- Ты, кажется, любишь сладкое. Мне попались отличные пирожные. Купила для тебя.

Чимбик едва не сел на пол от удивления. Впервые в его короткой жизни кто-то сделал ему… да, наверное, это и был подарок. Нужно было что-то сказать, отблагодарить, но сержант стоял, и молча пялился на лежащую на столе коробку.

- Для меня?

Чимбик медленно подошёл к столу, опустился на корточки, и зачарованно уставился на коробку. Яркая упаковка не несла никакой смысловой нагрузки, но отчего-то смотреть на неё было приятно. А запах, что доносился до чуткого носа репликанта, подсказывал, что Эйнджела угадала с выбором. Пахло до одурения вкусно.

Репликант протянул к коробке руку. С ладони скатилась капля крови и звонко шлёпнулась на лакированную поверхность. Чимбик раздосадованно шикнул, и, схватив салфетку, принялся оттирать столешницу. Рассаженые костяшки кулаков его не волновали - даже в самом раннем возрасте репликанты не обращали внимания на такие мелочи. Боль была их постоянным спутником жизни, и незначительные царапины не то что игнорировались, а попросту не замечались искусственными солдатами.

- Давай помогу, - предложила Эйнджела. - У тебя была аптечка, я помню.

- Поможете? - недоумённо переспросил сержант.

Перехватив взгляд девушки, он миг таращился на свои ссадины, а потом рассмеялся:

- Не стоит, мэм. Это пустяк.

- Ну так и обработать их, вроде, не долго, - обезоруживающе улыбнулась Эйнджела. - Заодно объяснишь мне, как это делается.

- Зачем тратить препараты на это? - изумился Чимбик. - Нам даже в детстве такие мелочи не лечили.

- Будем считать, что я не хочу, чтобы ты заляпал пирожные кровью, - предложила девушка. - Или, что мне интересно научиться пользоваться аптечкой.

Последний довод был самым весомым. Чимбик вскочил, и поспешил к спрятанному в шкафу рюкзаку.

- Вот, мэм, - вернувшись, он протянул девушке чёрно-серую коробочку с красным крестом. Размерами прибор был чуть больше сигаретной пачки. В другой руке репликант держал подсумок, также помеченный медицинской эмблемой.

- Это - автодоктор, мэм, - подняв коробочку, объяснил репликант. - Он диагностирует повреждение, или болезнь, и вводит необходимые препараты. Если препарата нет в картридже, или травма превышает его возможности, автодоктор начинает инструктировать пользователя. Например, вот ссадина. Нужно взять автодоктор и приложить его к ране сканирующей поверхностью. Это чёрная полоса внизу, мэм.

Эйнджела взяла явно незнакомый прибор, с любопытством рассматривала пару секунд, а затем приложила к ране так, как сказал репликант.

- Незначительное повреждение кожного покрова кистей рук, - сообщил прибор приятным женским голосом. - Возьмите в медицинском подсумке тюбик дезинфицирующего средства и тюбик синтеплоти.

Над прибором возникла голограмма нужных предметов.

- Промойте рану дезинфицирующим средством. Нанесите на рану немного синтеплоти, - продолжал автодоктор.

- Впечатляет, - призналась Лорэй и нерешительно протянула руку к подсумку.

Сержант ободряюще кивнул и девушка углубилась в поиск требуемых препаратов.

- И с пулевым ранением оно так может?

Эйнджела наконец отыскала дезинфицирующее средство и они прошли в ванную.

- В зависимости от степени тяжести, мэм, - Чимбик, подчиняясь жесту Эйнджелы, протянул руку.

- В конечности и касательные - да, - продолжал он, держа руку над раковиной и глядя, как девушка неумело, но старательно, обрабатывает ссадины. - Что-то серьёзное - нет. Максимум - ввести ряд препаратов, и поставить диагноз. Или вколоть “Берсеркер”.

- Судя по названию, это какой-то стимулятор?

- Так точно, мэм, - кивнул сержант. - Применяется в исключительных ситуациях, так как в большинстве случаев приводит к летальному исходу. Даже репликантов. Но даже умирающий способен встать и продолжить выполнение поставленной задачи.

Почему-то при этих словах взгляд Эйнджелы наполнился жалостью. Взяв тюбик синтеплоти, она выдавила немного массы телесного цвета на ссадину, и заворожено смотрела, как она срастается с кожей, запирая рану.

А Чимбик стоял, не в силах шелохнуться. Пальцы девушки обжигали, и одновременно дарили блаженство. Этому феномену не было объяснения, но репликант и не стремился его искать. Он наслаждался моментом.

- Мэм, - когда девушка принялась за вторую руку, спросил репликант. - А почему вы вернулись так рано? Я думал - вам понравился отдых с господином Ларстом.

- С этим самовлюблённым индюком? - хмыкнула она и, заметив непонимание в глазах Чимбика, пояснила. - Индюк - это такая птица. Раздувает перья, задирает голову, но годится только в качестве обеда.

- Но… - сержант замялся, подыскивая нужные слова. - Мэм, я же видел, что вам нравится его общество. Ещё в шаттле, когда вы угощали его… ну, той штукой, которую смешивали.

- Коктейлем, - подсказала Эйнджела и, к разочарованию сержанта, отпустила его руку.

Самая приятная в жизни репликанта медпомощь была оказана и препараты вернулись в подсумок. Они вернулись в гостиную и сели на вычищенный и застеленный свежим покрывалом диван.

- Я всего лишь играла роль Тиры Гарм, - пояснила девушка, - которой было бы лестно внимание такого кавалера. Мы ведь должны выглядеть достоверно.

Репликант переварил услышанное, и, не удержавшись, вздохнул:

- А я надеялся сделать вам приятное, мэм.

- Ты сделал, - тепло улыбнулась ему Эйнджела. - Ты меня отпустил. Для меня ещё никто такого не делал.

- Если бы я мог, мэм, - внезапно признался Чимбик. - Я бы отпустил вас с мисс Свитари по-настоящему. Совсем.

От того, как в этот момент смотрела на него Эйнджела, репликанту хотелось... Он не понимал, чего именно. Всего и сразу. Прыгать, бежать, драться хоть со всем миром, орать во всё горло.