Осколки зеркала Вечности и тропы искателей (СИ) - Линтейг Алиса "Silent Song" - Страница 91

К счастью, та самая нужная отчасти разбитая ваза попалась Лилиан практически сразу. Скол был изнутри, и она не сильно бросалась в глаза, потому что на вид не отличалась от своих «соседок»: хрустальная, темно-коричневая, с изящно зауженным горлышком. Но внимательный взгляд Лилиан сразу ее приметил. С рождающейся искоркой радости она взяла «ларец» и почти начала произносить преобразующие чары, однако Симона ее резко остановила.

— Подожди, — тихо прошелестела она.

Лилиан резко обернулась:

— Я что-то делаю не так?

— Нет, заклинание нужно не произносить, а вводить на пульте от телевизора.

— Что? На пульте от телевизора? — Лилиан сдавленно усмехнулась.

— Да, его можно найти в комнате, что в конце коридора. Я могу провести тебя и показать.

— Да, конечно, я была бы совсем не против.

Лили взяла вазу — и они торопливо направились в другое помещение. Хотя «торопливо» — слишком громко сказано, потому что так очень хотелось бы Лилиан, но не слишком желалось Симоне, которая передвигалась по воздуху медленными, плавными, затенёнными все той же непроходящей грустью движениями.

Однако пока все было спокойно, они успешно добрались до комнаты, обставленной все в тех же успокаивающих нежных тонах. И здесь тоже была коллекция, которую Лилиан прекрасно помнила — правда теперь по большей части из волшебного мира. Различные магические предметы для маленьких детей, ещё не умеющих сотворять заклинания руками, уставляли все полки единственного шкафа.

Разумеется, в такой колдовской обстановке «обычный» пульт от телевизора сразу же бросился в глаза — он лежал на одной полке с волшебными палочками и словно недоумевающе смотрел разноцветными глазами-кнопками на своё столь неординарное окружение.

— Нужно ввести преобразующие чары и дату… Теперь две даты. Даты моего рождения и смерти, включая год, месяц, день и час. В счёте обычного мира и сейчас уже большинства уголков нашего мира.

— Да, хорошо, но, я думаю, ты понимаешь, что мне ещё понадобятся кое-какие подробности. Буду благодарна, если ты мне и их назовёшь. Надеюсь, ты знаешь хотя бы примерные часы.

— Да. Я родилась двадцать четвёртого мая тысяча девятьсот восемьдесят третьего года, но это ты, наверное, и сама помнишь… Время — девять часов утра и тридцать пять минут, как мне когда-то сказала мама. Умерла двадцать шестого ноября две тысячи восьмого года, примерно в четыре часа утра.

Лилиан сосредоточенно напечатала заклинание и принялась за даты. Симона на некоторое время замолчала, давая Лили сконцентрироваться на магии, но, как оказалось, ее хватило ненадолго — заклятие ещё не свершилось, а она вновь запричитала о доме и том ее личном светлом и уютном мирке, который ей так хотелось бы вернуть. Вульфорд думала, что испытает от этого раздражение, но ей почему-то тоже стало тоскливо, как будто тяжесть бесконечных потерь, в том числе и самой себя, невидимой струйкой перетекла и в ее беспокойную душу. И на какой-то миг у неё возникло желание остаться в этом доме, подышать тусклым флером от былых сладковатых запахов, насладиться воспоминаниями… Но нет.

Ваза уже начала уменьшаться, складываясь и постепенно приобретая другую форму, а значит, маленький ритуал прошёл успешно. И, значит, сейчас она все быстро осмотрит, заберёт осколок и вместе с Алексом навсегда уйдёт из некогда почти родных стен.

Лилиан невесело вздохнула, осторожно открывая крышку появившегося позолоченного парчой сундука — чем-то похожего на тот, что стоял в предыдущей комнате, но чуть меньше. Старые фотографии, с удивительным изяществом потрёпанный блокнот, чуть выцветшие купюры из другого мира, камень телепортации и осколок зеркала Вечности — в этом тайнике было не так много вещей, как почему-то предполагала Лилиан. Но почти все такие дорогие, любимые, хранящие в себе туманные отзвуки и тени прикосновений родного человека. Лили бы с удовольствием забрала всю вазу, но уверенности в том, что дальше их не настигнет враг, не было совершенно. А меньше всего ей хотелось, чтобы эти тёплые сердцу вещицы достались ее кровожадным родственникам.

Поэтому, со светлой грустью осмотрев предметы, Лили забрала камень и осколок, решительно захлопнула сундук, с помощью шифров Джеймса снова обратила его в вазу и отнесла на прежнее место.

— Вы уже уходите? — печально спросила Симона, когда Лили поспешно направилась к лестнице.

— К сожалению, да. Мы больше не можем здесь оставаться. Это слишком опасно.

— Очень жаль, мне здесь так одиноко… Но да, вам действительно лучше уйти, а то сюда может явиться и сама Элеонора Вульфорд. А я не хочу, чтобы эта мерзкая особа оскверняла мои родные стены своей чёрной магией. Проклятия тёмного призрака от неё мне хватило.

— Подожди… — Лили резко остановилась, впившись в Симону вопрошающим взглядом. — Значит, это она обратила тебя тёмным призраком?

— Да, я сама вступила с ней в магическую дуэль. И меня тогда насквозь прожигала ненависть, чем она и воспользовалась.

— Но как она нашла тебя?

— Став призраком, я уже не думала об опасностях, просто путешествовала, перемещалась по тем местам, где бывала при жизни. Посетила и остатки белой школы, они сейчас, кстати, полны призраков. Один из них живёт в сохранившемся целым запретном коридоре. Возможно, он тоже как-то связан с разрушением школы. Я хотела с ним поговорить, но он оказался слишком пуглив — сказал лишь, что его зовут Арчи, и спрятался. А Элеонора меня подстерегла недалеко от этого дома — там и нанесла проклятие. Она сейчас очень сильный маг, будьте осторожны.

— Так и думала, что во всей этой тёмной магии замешаны мои родственники. — Лили чуть заметно скривилась, подумав о неугомонных Вульфордах.

— Да. И с разрушением белой школы в том числе.

Спустившись, Лилиан хотела позвать Алекса, однако этого не потребовалось. Он сидел неподалёку от лестницы, снова опершись о стену. На этот раз он не закрывал глаза руками, но весь его ясный зеленый взгляд словно застелил туман, и смотрел он в какую-то далёкую точку, размытую, несуществующую, словно сквозь сам дом.

— Алекс? — Лили обеспокоенно подбежала к другу и осторожно взяла его за руку. Его взгляд резко обратился на неё, и был полон ужаса, дикого, выедающего где-то изнутри. Он чуть привстал и отпрянул в сторону, приготовившись при этом осуществлять заклинание.

— Алекс, что с тобой? Это я, Лили. Только не говори, что боишься меня после того рассказа. — Вульфорд присела на пол рядом с приятелем и обратила в его сторону откровенно недоумевающий взгляд.

— Нет… Показалось. Все хорошо, — немного расслабившись, отозвался Найтон и судорожным движением коснулся хрупких пальцев девушки. Которые сжимали камень телепортации.

Сиреневатый магический свет вмиг охватил две растерянные фигуры — и началось перемещение через пространство, внезапное, непредсказуемое, загадочное.

— Что происходит?! О чем ты подумал? — только и успела встревоженно воскликнуть Лили, но слова ее тоже затерялись где-то в набегающих неощутимых клочьях.

Когда все вокруг снова начало обретать форму, Лилиан увидела небольшой заснеженный лес, едва заметно переливавшийся в редком солнечном свете. Невысокие деревья тянулись к застеленному грубоватыми снеговыми тучами небу, словно стремясь стать старше или просто испить остатки ночного сумрака, ещё булькавшие в сероватых небесных чашах. Ветер чуть слышно шелестел ветвями, играл с редкими снежинками и проказливо развевал волосы.

— Я не понимаю, почему мы здесь оказались, но это место мне знакомо. Некоторые родители и наставники отправляются сюда с детьми, чтобы учить их сражаться с чудовищами. Местные обитатели не слишком опасны, но всегда нападают и в большом количестве тоже могут стать проблемой. Когда-то я здесь тренировался с отцом, — узнал Алекс.

— Да, я слышала. А вот, кажется, и местные обитатели… — Лили резко отразила атаку зверька, похожего на маленькую лису, с длинной пушистой фиолетовой шерстью, злобными ярко-оранжевыми глазами и ощетинившимися острыми зубами-лезвиями, неожиданно прыгнувшего на неё из-за дерева.