Черная кошка для генерала. Книга первая (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 57

Вот черноволосая Диала в сопровождении приятельниц направилась в сад и Лара припустила за ней, отвлекшись от мрачного созерцания своего генерала, мило беседовавшего аж с тремя девицами одновременно, причем две из них уже явно достигли совершеннолетия и вполне соответствовали тем критериям, по которым Леон собирался подбирать себе необременительную спутницу жизни. Лару душила глупая и бессильная злость, перемешенная с неуместной обидой, а кошачья сущность продолжала бойкот и не спешила подкидывать Ларе оптимизма и боевого настроения.

«Ничего, и без хвостатых справимся. Вот верну себе свое тело, и Леон на собственном опыте узнает, что влюбленная женщина – это милое, слабое и беззащитное существо, от которого невозможно спастись никакими силами! Можно только покорно сдаться и полюбить в ответ на любовь. Вот и призналась я сама себе в собственных чувствах, и счастье, что никакая вторая половина не иронизирует по этому поводу», – на этой мысли Лара ощутила слабое шевеление кошачьей сущности и ее горячее желание высказать все накипевшее, но бойкот есть бойкот, и кошка промолчала, а Лара укоризненно рыкнула в сторону стоящего в отдалении Леона с пестрым трио и побежала в сад: следить за Диалой.

Смеркалось. Вдоль широких дорожек зажгли осветительные факелы, пламя которых позволяло гуляющим не оступиться и не заблудиться в королевском саду и смежном с ним парке перед парадным входом. По контрасту с освещенными центральными аллеями темнота в других частях сада казалась непроглядной, однако именно туда и направилась Диала, незаметно оторвавшись от других  девушек, вышедших подышать свежим воздухом. Воздух действительно был свеж: вечерняя прохлада сменила дневную жару, и по саду сейчас разливался упоительный аромат цветущих яблонь, вишен и слив, дополненный сладковатым благоуханием жасмина.

Диала Зоилар свернула в малозаметный проход в высоких и густых зарослях кустов акации. Кошка пробралась следом и увидела небольшую уединенную темную беседку. Нюх сообщил, что девушка находится в этой самой беседке и пока одна. Стены беседки были выложены из камня и высота их была около метра – заглянуть внутрь кошка могла только через единственный вход, что она и сделала.

– И тут кошка, – недовольно прошипела Диала, заметившая незваную гостью, – в последнее время они меня просто преследуют, скоро поверю в их демонскую природу, как последняя простолюдинка. Пошла прочь! – Диала бросила в Лару подушечкой, которая лежала среди многих подобных на узкой софе, стоявшей в беседке.

Лара выскочила и примостилась под стеной беседки с обратной стороны от входа, выглядывая из-за угла при всех подозрительных шорохах.

«Судя по внутреннему убранству беседочки – это еще одно местечко для тайных свиданий, вроде тех ниш за гобеленами во дворце, – посмеивалась она. – Вот тебе и строгие нравы: на людях все девы такие непорочные и благонравные, но стоит им сбежать хоть на миг от бдительного присмотра – и пожалуйста: оказывается, все «заповедные» местечки сада им известны и наверняка не раз посещены в прошлом. Очень интересно узнать, кого это она тут дожидается. Я безмерно удивлюсь и признаю собственное скудоумие, если появится ее жених Гильдар».

Интересоваться и строить предположения Ларе довелось недолго: еще одна фигура проскользнула меж акаций к беседке: фигура высокого, закутанного в плащ мужчины. Лара прокляла безветрие весенней ночи – ее нос не мог уловить запаха прибывшего. Впрочем, если он зайдет в беседку, то рано или поздно она его учует. Зашел. И одновременно с подтверждением от органов кошачьего обоняния Лара сразу узнала, кто это, так как Диала воскликнула:

 – Эрдан, наконец-то!

Последовали звуки поцелуев и девичий стон. Лара скривилась, но осталась на своем посту.

– Подожди, – произнес задыхающийся голос Диалы, – нужно обсудить...

– Потом, – резко оборвали ее, – вначале мне следует снять стресс после того унижения, что я был вынужден перенести сегодня, и которого бы я избежал, если бы ты, дорогая, справилась со своей задачей! Задирай юбки, пока я не порвал их ко всем чертям!

«Какие высокие отношения, какое уважение к женщине, – закатила глаза черная кошка, стараясь не прислушиваться к красноречивым звукам, доносившимся сейчас из беседки, – и ради этого Диала привечала у себя в поместье солликийских захватчиков, потеряв репутацию в глазах всех жителей Лискора? Согласилась стать пособницей убийцы? Ради этого жесткого и поспешного совокупления предала и оболгала влюбленного в нее Гильдара, честно предложившего ей руку и сердце? На что она рассчитывает взамен всех этих деяний?»

В беседке зашуршала одежда: очевидно, стресс был снят, и теперь Лара могла рассчитывать на более содержательный диалог Диалы Зоилар с Эрданом Бортейпом. Однако ее ждало разочарование:

– Ты слишком много внимания уделяешь смазливым тетушкиным фрейлинам и чересчур активно флиртуешь с дочерью герцога Астила, – обвиняющим тоном заметила Диала.

– А ты чего ждешь? Что я буду вертеться вокруг твоей юбки? Так вокруг нее твой жених вертится, а меня уволь от этого дела, – фыркнул король Солликии. – Вы с твоим папочкой ничего сделать не смогли: ни генерала Ардамаса со свету белого сжить, ни кронпринца подставить так, чтоб его немедленно сослали в отдаленный уголок королевства. Что мне обещал твой батюшка взамен на военную поддержку после смерти Ардамаса? Что он станет регентом, что даст за тобой приданое в размере половины всех южных провинций Картума, тех самых провинций, за которые наши страны уже третью сотню лет воюют. А в итоге что?! В итоге я вынужден буду отдать завтра часть своих земель!

– У отца есть план, – взбудоражено зашептала Диала, – он знает какой-то секрет королевы и тетушка Лартипа вынуждена ему помогать во всем: она даже помогла собрать улики против собственного старшего сына, когда требовалось обвинить его в подготовке убийства генерала. Она на многое пойдет ради сохранения своей тайны, так что Гильдара точно обвинят, особенно, если генерал Ардамас прямо в его покоях от яда скончается.

– Уверена, что вы сможете организовать это дело? – заинтересовался Эрдан. – Плевать на Гильдара, но смерть Ардамаса будет для меня лучшим утешением после унизительного поражения в войне.

– Как, разве для тебя не важно, что наша помолвка с кронпринцем будет расторгнута? Разве ты меня не любишь? – всхлипнула Диала.

– Конечно, люблю, – смягчившимся тоном сказал Эрдан Бортейп, – ты моя дорогая девочка.

– Ты не будешь больше страстно целовать ручки всем этим пустышкам, что вокруг тебя увиваются? – ревниво спросила Диала.

Мужчина подавил досадливый вздох:

– Это же лучшее прикрытие для наших с тобой отношений, милая! Смотря на то, как я танцую с очередной девицей, думай о том, что я в это время мечтаю держать в объятиях тебя, а не ее, и мечтаю об очередной встрече с тобой, – последние слова Эрдан проурчал не хуже серого королевского кота.

– Ты мой, – томно прошептала Диала, – мой прирученный хищник, у тебя не может быть других увлечений, ты только мой!

– Конечно, – звук поцелуя, – не сомневайся в этом, моя девочка! Я так скучал по тебе, так стремился приехать, увидеть тебя хотя бы краем глаза, цветочек мой!

– Любимый, ты только мой! Навсегда!

«Еще одна дура сочла себя укротительницей тигров, – вздохнула Лара и легла на землю, прижав уши к голове лапами, не желая слушать второй раунд любовных игр этой парочки. – Он же попользуется тобой и бросит без тени сожалений, если ты не принесешь ему в клювике вожделенные земли в южных провинциях. Он и сейчас с тобой лишь потому, что это такая извращенная месть Варту Зоилару за победу в войне: ты победил, но я имею невесту твоего приемного сына и наследника прям посреди праздничного приема! Фу, гадость какая! А Диала верит в свою неотразимость и незаменимость для него, верит тем сладким словам, что он ей сейчас шепчет, как и я когда-то верила, что искренне интересна Дамиану Сантеро, что смогла заменить ему всех многочисленных женщин, что были до меня, и тех, что продолжали улыбаться ему во время нашей с ним связи. Женщины так мечтают встретить «настоящего мачо» и «принца на белом коне», что в итоге частенько «находят» их в таких вот негодяях, а потом долго убиваются, что не смогли удержать такое сокровище. А «сокровище» просто нашло более выгодный для себя вариант и теперь этому варианту шепчет те же ласковые слова, что ранее шептало ей. Неужели так хочется верить в собственную исключительность, что нет желания задуматься над поступками своего кавалера? Поступки ведь куда показательней сладкоречивых заверений».