Черная кошка для генерала. Книга первая (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 56

«У котенка самое большое сходство с запахом его родителей, особенно до времени его полового созревания – потом запах меняется», – снизошла до вразумительного ответа внутренняя кошка.

«То есть, Милор – сын Аскара?!»

«Ясное дело, – зевнула кошачья сущность. – Слушай, это не важное дело, так что оставь меня в покое».

Лара оставила: она погрузилась в задумчивость, пытаясь по-новому взглянуть на всю ситуацию в целом.

«Аскар наверняка знает, что принц – его сын: долгое время у короля детей не было, а после того, как королева интрижку с ним закрутила – родился Милор. Тут и без генетического теста на ДНК все понятно. Варт, видимо, в самом деле бесплоден. Почему Лартипа решилась на измену и рождение незаконнорожденного сына – это отдельный вопрос, сейчас важнее другое: каковы планы Аскара Зоилара? Если он желает, чтобы правил Милор (что вполне вероятно, сын-то у него один), то Гильдар ему не нужен ни в качестве регента (эту должность он явно захочет занять сам), ни в качестве мужа Диалы (не знаю, как тут карают королев за измену, но если судить по земной истории, то в средневековье карали очень строго; если проступок Лартипы откроется, то и ее сыну от первого брака может мало не показаться). Следовательно, ему и генерал Ардамас – как кость в горле. Убьют Леона, Гильдара осудят как заказчика убийства – и у Варта Зоилара останется только один выход: признать Милора наследником, а Аскара – регентом. Вот и понятно, что «заказал» Леона Аскар Зоилар: ему тут сплошная выгода – и Леона с пути убрать (снайпер подвел, так он доченьку с ядом подослал), и Гильдара безнадежно скомпрометировать. Даже пропажу денег из своей казны на него списал! Диала наверняка специально свидания с «суженым» в поместье организовывала, чтоб можно было потом его в недостаче денег обвинить. Жаль Гильдара, ловко его опутали. Хуже всего, если в темных делишках кузена Варта еще и солликийский король замешан, тут уже военным захватом власти дело закончиться может. Как бы рассказать Леону про Милора? И кстати, чего это я так размурлыкалась и распушилась?!?!!!»

Лара отвлеклась от своего детективного расследования и узрела перед собой крупного, пушистого, дымчато-серого голубоглазого кота, который приветливо мурлыкал и подкрадывался все ближе и ближе, ободренный теплой встречей.

«Красавец!!!» – с придыханием подумала она, по телу прокатилась жаркая волна, лапки ослабели.

«О, ДА-А-А!!!» – эхом откликнулась кошачья сущность.

«О!... ЧТО?!!! Ах, ты, КОШКА ОБЛЕЗЛАЯ!!!! – рассвирепела Лара. – Мы же договорились: все романтические свидания с представителями кошачьего мира у тебя будут после того, как я тебя покину! ПОСЛЕ, а не сейчас, ясно?!»

«Что ты так разошлась? Ты посмотри только, где я потом себе такой экземпляр раздобуду?! Это же лучший кот в моей жизни: усы какие, глянь! Шерсть какая густая, шелковистая, глянь! Никакого сравнения с тем лысым (это ж надо: шерсть только на голове – издевка природы!) и бритым бесхвостым кошаком, по которому ты убиваешься! Вот это – самец, настоящий! Хвост – в обхват моей шеи, лапы – каждая как две моих, ступает величаво, смотрит ла-а-асково. А твой-то?! Тьфу! Нескладный, двуногий, шерсть вся повылазила еще при рождении, зубы плоские, усы выскабливает каждое утро, видно, чтоб не позориться перед народом своим бледным подобием настоящих усов – вот таких, как у этого милого котика. Напоминаю: с генералом своим ты временно несовместима, так что грех упускать такого красавца, му-у-у-рр-рр!»

Лара осерчала, как никогда в жизни. Серый котик обиженно мявкнул, когда прелестная черная кошечка, так ласково встретившая его поначалу, вдруг замахнулась на него когтистой лапкой. В чем дело?! Чем он ей так не угодил, что она теперь бросается на него с яростным рычанием? Ой, кусаться-то зачем?! Нет, так нет, он и не настаивает вовсе!

Лара смотрела, как удирает серый королевский кот, и решительно отказывалась слушать веления кошачьих инстинктов. Она – человек, и точка. Кошачья сущность побухтела обиженно и объявила бойкот.

«Отлично, хоть в тишине поживу немного», – откликнулась на этот демарш Лара.

«Ты еще пожалеешь», – совсем по-детски ответила «соль земли».

Глава № 26. Начало любви.

После этого последнего кошачьего предупреждения раздвоенность в сознании Лары в самом деле пропала: она ощущала только свои чувства, только свои мысли – на нескольких новых встретившихся во дворце котов смотрела спокойно, на запахи жарящегося мяса с кухни не отвлекалась и была привычно собранной и деловитой. Лара себе категорически запретила испытывать вину перед кошачьей сущностью, которая своим вызывающим молчанием старательно давила на жалость, сострадательность и миролюбие попаданки.

Обследовав до конца третий этаж и решив, что на четвертом этаже, где жили фрейлины, камердинеры, экономка, дворецкий и прочие «топ-менеджеры» этого дворца, ей делать нечего (а паче того на чердаке, где жил младший обслуживающий персонал), Лара пробежалась по пустующему второму этажу, на котором обнаружилась жизнь только в покоях принцессы Солары. Чуть теплющаяся жизнь: чуткие кошачьи ушки поведали, что в этот праздничный день больную девушку оставили в ее комнатах без присмотра, и она сейчас тихо стонала в одиночестве. Лара искренне пожалела сестру Варта, но помочь ей она ничем не могла и понеслась дальше.

На первом этаже бурлила жизнь: праздничный обед уже начался, всюду сновали лакеи с бутылками дорогих вин, слуги с широченными золотыми блюдами, на которых громоздились разнообразные закуски. Вся картина напомнила Ларе юбилей одного из знакомых отца, который пожелал провести праздник в «старинном стиле» и арендовал для застолья один из дворцов черноморского побережья. Тогда также бегали наряженные в лакейские ливреи екатерининских времен официанты, а меню банкета в точности воспроизводило то, что описывала в своих мемуарах одна из фрейлин Екатерины Великой. Лару тогда больше занимала не степень соответствия этого подражания оригиналу, а сама возможность устроить пир горой в объекте культурного наследия России. Ей такая возможность представлялась странной. Но так представлялось только ей одной.

Радуясь картумской моде на украшения в виде пышных занавесей, которые висели на каждом оконце, обрамляли все дверные проемы и арки, спускаясь до самого пола и метя золотыми кистями полы, Лара втихаря разглядывала великосветское общество. Праздничные наряды дам были не столь откровенны, как повседневные платья, оставляя открытыми только шеи и плечи, увешанные фамильными драгоценностями. Во главе стола рядышком сидели два короля, морально готовившиеся к завтрашнему подписанию мирного договора и от того употреблявшие горячительных напитков больше разумной меры. По правую руку картумского правителя сидела его супруга, рядом с которой на высоком стуле с парчовой подушкой сидел принц Милор, а по левую руку солликийского монарха восседали принц Гильдар и настороженный Леон. Аскар Зоилар с дочерью Диалой развлекали гостей на противоположном конце длинного стола, занимая места напротив венценосных особ. Музыканты играли бравурные марши, слуги обносили гостей горячим: жареной дичью, свиным карбонатом, телячьими отбивными, седлом барашка, фаршированной рыбой и горячими пирогами с мясной и рыбной начинками. Прикинув, что поедать все вышеперечисленное гости будут минимум часа два, Лара решила, что и ей не худо бы подкрепиться и побежала в сторону кухни.

Повара королевской кухни были гостеприимнее (вернее, кошкоприимнее), чем вредная тетка Таника у генерала Ардамаса: Ларе живо кинули котлетку в чистенькую миску, стоявшую в ряду других таких же мисочек у дальней стены под окном. Соседом Лары «по столу» оказался толстый рыжий котяра, уминавший ошметок парной говядины. Особого интереса к черной кошке он не выказал и Лара спокойно пообедала.

Вернулась Лара на свой шпионский пост, когда музыканты сменили марши на мелодичные романтические напевы и многочисленные гости потянулись в бальные залы. Теперь забот у разведчицы прибавилось: приходилось красться не только по трем огромным залам, по которым скользили в танцах пары, но и выскакивать в сад, в который часто выходили присутствующие. Большинству людей не было дела до шмыгающей под ногами кошки, но обилие запахов и шум мешали Ларе отслеживать запахи тех людей, с которыми ей не стоило сталкиваться сейчас: запах Леона, например, так что из-за прикрытий Лара старалась выглядывать как можно реже. От Дамиана, который расточал улыбки кружащимся вокруг него, как мотыльки вокруг огня, девам, тоже нужно было держаться подальше. Главным объектом Лариной слежки были, естественно, Диала и Аскар Зоилары.