Цепи его души (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 53

Находиться рядом с ним в одной комнате мне противопоказано, потому что после всего я думала о темных кругах у него под глазами и о том, как хочется сократить расстояние между нами. Как хочется просто забыть все, позволить себе упасть в эти объятия, и обнимать в ответ. Обнимать так отчаянно, что заходится сердце, но…

Но за этими дверями, в этом доме где-то ходит Камилла.

И ночь он провел с ней.

Эта мысль отрезвила, хлестнула пощечиной решимости.

— Уходите, — добавила уже жестче. — Я бы ушла сама, но я не могу выйти.

— Можешь, Шарлотта, — Эрик отступил на несколько шагов, достал из кармана жилета сложенные вчетверо бумаги. — Клетки больше нет. Это — соглашение о расторжении договора. Все, как ты хотела. Если не передумаешь до вечера, мы его подпишем.

От такого во мне кончились слова. То есть слова, может и были, но они отказывались складываться в предложения, хотя на косноязычие жаловаться не доводилось.

— Завтрак Сюин принесет сюда, — он положил бумаги на комод, скользнул взглядом по моему лицу. — Ты спрашивала, за что я прошу прощения. За все. За все, что тебе пришлось пережить из-за меня. Не только вчера.

Он смотрел на меня, но я молчала.

Молчала из последних сил, и только когда Эрик вышел за дверь, медленно опустилась на пол. Подтянула колени к груди, кусая губы и глядя на краешек своей свободы. Сложенная бумага раскрылась и теперь уголками нависала над полом, а я смотрела на них и думала о том, что мне с этой свободой делать.

Наверное, мне стоило написать миссис Клайз, как я и хотела, спросить по поводу мансарды, но писать мне не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось, кроме как свернуться клубочком на кровати и жалеть себя до умопомрачения. Может, если оно (умопомрачение) случится, мне будет проще все это забыть.

Я несколько раз перечитала соглашение: в нем не было никаких подводных камней. По большому счету, в нем ничего особо не было. Только строки о том, что мы расторгаем договор по обоюдному согласию, и что не имеем друг к другу никаких претензий. Ну да, разумеется. Желание свернуться клубочком чередовалось с желанием запустить в Эрика этим соглашением, а потом еще чем-нибудь потяжелее. Вместо этого я продолжала сидеть в комнате и смотреть на то, как по улицам Дэрнса проезжают немногочисленные экипажи и мобили (за все время «сидения» я насчитала от силы штук пять).

Дети с нянями потянулись к парку ближе часам к десяти, тогда как их родители, наверняка, еще спали. На выходные можно позволить себе безделье, особенно если ты аристократ.

Попытки собраться тоже ни к чему не привели: во-первых, у меня все валилось из рук, а во-вторых я поняла, что собирать мне особо нечего. Мой и без того хилый гардероб вчера окончательно поредел, так что уезжать предстояло, видимо, в этом желтом платье. Просто потому, что другого у меня теперь не было.

И я снова возвращалась к вопросу о том, куда уезжать.

Есть мансарда, где мне все привычно, включая ранние подъемы, чтобы добираться до работы. Вот только после случившегося вчера, когда на меня напал этот странный человек, туда мне не хотелось возвращаться. Хотя бы потому, что я теперь не смогу спокойно заходить в подъезд и шарахаться буду от каждого встречного. Особенно от тех, кто спит на лестнице.

Где мне найти жилье за день на выходных?

Этот вопрос не давал мне покоя. Разумеется, я не думала, что после расторжения договора Эрик выставит меня за порог, но оставаться в этом доме после всего, рядом с ним и с Камиллой, не представлялось возможным. Даже если я закроюсь за этими дверями и буду ходить по стенке, чтобы избежать нежелательной встречи, ничего хорошего из этого не выйдет. Я все равно буду знать, что она здесь.

Если бы он только сказал, что она не имеет для него значения… что ничего между ними не было и не будет, возможно, мне бы было проще с этим смириться. Но он не сказал, потому что Эрик никогда не лжет.

Не в силах больше выносить эти мысли, решительно поднялась. Мисс Дженни снова отправилась исследовать Дэрнс, так почему бы мне не заняться тем же. Возможно, на свежем воздухе станет легче, и я что-нибудь придумаю. Ключевое слово «что-нибудь», потому что сейчас у меня даже вариантов не было.

Глубоко вздохнула, выбирая между своими старыми башмаками и новенькими теплыми ботиночками. Изящными и удобными, насколько это возможно для зимней обуви, а главное, изнутри подбитыми мехом. В таких мне не грозило заледенеть через полчаса, поэтому я отмела сомнения и надела новую обувь. Шляпку тоже взяла потеплее: темно-зеленого цвета, она плотно прикрывала уши и завязывалась под подбородком широким атласным бантом. Наверное, не стоило, но я так устала от условностей, от собственных принципов, которые никому не нужны, от того, что всем можно все (например, Эрику и Камилле), а мне ничего, что сейчас отмахнулась от этих мыслей.

Спустилась в пустынный холл и коснулась настенного артефакта. Дожидаясь, пока придет Тхай-Лао, покрутилась перед зеркалом: если бы не темные круги под глазами, в точности такие же, как у Эрика, я бы выглядела очень модной. Современной уверенной в себе даже не мисс, а леди, сталкиваясь с которой на улице мужчины приподнимают шляпы. Ну а что? Аристократическая бледность уже есть.

Вот только боюсь, что леди мне уже не быть.

— Могу я узнать, куда вы собираетесь, мисс Руа? — бесстрастно поинтересовался иньфаец.

В руках он держал новое пальто и накидку, отороченную мехом. Ту, в которой я ездила в театр, словно знал, кто его вызывал и зачем. А может быть, знал? Посетившая меня догадка ужалила сердце, заставляя внутренне сжаться. Конечно, он знал. Эрик с Камиллой и Эммой наверняка отправились на прогулку, ведь сегодня выходной.

— В парк, — это вышло грубо. Гораздо грубее, чем могло бы быть. — Надеюсь, это мне не запрещено?

— Разумеется, нет, — Тхай-Лао шагнул ко мне. — Позвольте вам помочь.

Хоть бы улыбнулся, хоть бы какие-то чувства возникли на этом смуглом тонком лице или в раскосых глазах! Но нет, оно оставалось безупречно спокойным, как вылепленная из глины тонкая маска, словно эту идеальность к нему приклеили, и теперь он всю жизнь будет ходить с ней. Не считая моментов, когда видит Камиллу, разумеется.

— Справлюсь сама, — я перехватила одежду из его рук.

Пальто тоже оказалось теплым. Настолько теплым, что когда накидка легла на плечи поверх него, я ощутила себя в сугробе. В сугробе, который изнутри подогревают магией, и который вот-вот растает. Несмотря на плотные ткани, одежда была красивой и стильной: приталенное сливочно-кремовое пальто, ярко-зеленая накидка с мехом, даже ботинки не черные, а в цвет шляпки.

Не лучший вариант для той, кому хотелось бы слиться со снегом, но сейчас я бы надела даже оранжевую простыню в малиновый горошек, только чтобы побыстрее оказаться подальше от этого дома.

Побыстрее не получилось, за калиткой я поскользнулась и чуть не полетела прямо носом в брусчатку. Пришлось хвататься за прутья и делать вид, что так и было задумано, что я наклонилась рассмотреть что-то на подоле. Подол, кстати сказать, выглядывал из-под пальто: согласно последней моде полы были чуть приподняты, открывая платье. Накидка тоже лишней не оказалась, неожиданный мороз завернул так, что мои щеки уже горели, а вместе с дыханием вырывались облачка пара. Раньше в такие дни я сидела дома, ну или (если забывала купить что-то нужное) очень быстро бежала до остановки, а после от продовольственной лавки к лавке булочника, где не всегда было значительно теплее.

С этой мыслью я подняла голову и встретилась взглядом с герцогиней де Мортен.

Первым порывом было развернуться и перейти на другую сторону, но она меня уже узнала. Больше того, увидела, что я тоже узнала ее, и такой поступок можно было расценить не просто как дурной тон, а как оскорбление. Особенно после всего, что эта женщина для меня сделала (пусть даже я до сих пор не могла понять, почему она не поддержала маэлонскую труппу).