Предыстория огромного бриллианта (ЛП) - Блэйкли Лорен - Страница 3

Шарлотта: Ну, так тащи сюда свою задницу и не забудь попкорн и мармеладных мишек. Просмотр начнется через тридцать минут.

В этот вечер мы отрываемся за просмотром сериала, поедая мишек, поп-корн и запивая все это пивом, попутно выкрикивая в экран свои предположения о возможных убийцах. В конце особенно напряженного момента я поворачиваюсь к Спенсеру.

— Меня не нужно подбадривать. Я больше не грущу из-за Брэдли. Я снова наслаждаюсь тем, что одна.

— Хорошо, потому что ты заслуживаешь человека, который будет относиться к тебе, как к королеве.

Я уверенно приподнимаю подбородок.

— Мне всегда нравилась идея быть принцессой. Я голосую за то, чтобы ко мне относились, как к принцессе.

Он улыбается.

— Хорошо, Принцесса Шарлотта, значит, именно так и будет. Сегодня вечером это выразится в просмотре еще одной серии.

— Давай начнем.

Где-то в середине серии мои веки начинают тяжелеть, и, не успеваю я оглянуться, как на экране уже бегут титры, а я пробуждаюсь от внезапно накрывшего меня сна… на коленях Спенсера.

Моя голова опасно близко к его бедру.

А его рука покоится на моих волосах, и он рассеянно их поглаживает.

Меня окутывает тепло. На коже ощущается приятное покалывание, и мне нравится ощущать его руку на моих волосах… больше, чем должно нравится дружеское прикосновение.

Глава 6

Несколько месяцев спустя

Я иду по коридору с высоко поднятой головой.

Не из-за того, что Брэдли расстался с риэлтором.

И не потому, что в течение последних нескольких месяцев он пытался меня вернуть.

А потому, что у меня больше нет к нему чувств.

Тем не менее, он начал полномасштабную кампанию по моему возвращению.

На прошлой неделе Брэдли прислал мне шоколадных лягушек — он знал, что они мне нравятся, ведь я была ярым поклонником Гарри Поттера.

Ну, вы понимаете, когда мне было десять.

В начале этой недели он заказал доставку M&Ms, с надписью «Я Л Ш» на них, так как «Я Люблю Шарлотту» туда не помещалось.

Вчера его мольба о прощении выразилась в виде яблок в карамели с открыткой:

«Пожалуйста, прости меня. Моя жизнь без тебя, словно яблоко без карамели. Ты моя карамель. Только ты делала сладкой мою жизнь».

Фу.

На следующий день, когда мы со Спенсером готовим к открытию «Лаки Спот», на работу привозят отряд из двух дюжин плюшевых мишек-тедди. Вместе с красным тедди — в смысле, неглиже. С отвращением взяв большим и указательным пальцами красный шелк, я читаю карточку и закатываю глаза.

«Я стал бы плюшевым от счастья, если бы ты позволила мне снова дарить тебе тедди». (Примеч.: teddy — плюшевый мишка, teddy — в разговорной лексике эротичное женское белье, неглиже).

Спенсер подозрительно смотрит на плюшевых животных, а затем хватает мешок для мусора, запихивает туда игрушки и говорит, что скоро вернется.

Я бросаю красный шелк в корзину для мусора за барной стойкой.

Через тридцать минут Спенсер возвращается, его зеленые глаза удовлетворенно поблескивают.

— Я Санта-Клаус, повелитель мишек-тедди. Я пожертвовал их детской больнице дальше по улице.

Я улыбаюсь.

— Это круто. Рада, что они не оказались в мусорном контейнере.

Его улыбка исчезает.

— Но потом мне стало плохо, потому что плюшевые медведи — это хреновое пожертвование. Не думаю, что больным детям нужны плюшевые животные. Так что я пожертвовал той больнице пять тысяч долларов. Я не могу купить детям здоровье, но, по крайней мере, могу помочь им получить больше медицинской помощи.

От этого великодушия у меня замирает сердце, и я просто обнимаю его.

— Я рада, что ты так поступил. Это здорово.

Обнимая своего лучшего друга, я сосредоточиваюсь на силе его объятий и на ощущениях, которые дарят мне его руки. Меня окутывает слабый аромат его одеколона — такой знакомый, древесно-свежий. Запах моего лучшего друга — такой родной, но в то же время новый. Потому что теперь я вижу в нем мужчину. Возмутительно щедрого и невероятно красивого мужчину.

Я пытаюсь убедить себя, что это просто эффект от его поступка, и надеюсь на то, что завтра эти ощущения исчезнут. Полная глупость.

У меня возникло опасное влечение к лучшему другу.

Глава 7

Я работаю руками и ногами в классе каратэ для новичков, и когда занятие заканчивается, Натали говорит нам всем, что мы были великолепны. Когда все выходят, она хватает меня за руку.

— Но ты была лучше всех. Я рада, что ты решила перейти от выплескивания своего гнева к изучению каратэ.

— Я тоже. Мне очень нравится.

Ее губы изгибаются в улыбке, и я понимаю — она что-то задумала.

— Теперь поговорим об изменениях. Как думаешь, когда ты снова начнешь с кем-то встречаться?

Хороший вопрос.

— А мне уже пора начинать? Не слишком рано?

Она игриво толкает меня в плечо.

— Прошло уже десять месяцев. А насчет пора… есть только один способ узнать, и у меня на примете имеется секси красавчик, которого я хочу с тобой познакомить. Он инструктор каратэ в другой студии. Умный, веселый и одинокий.

— Отличные качества. Но почему тогда ты с ним не встречаешься, если он такой хороший?

— Мы просто друзья. Как вы со Спенсером, — и она подмигивает мне.

— Почему ты подмигиваешь? Или тебе что-то в глаз попало?

— У меня просто есть догадки относительно вас двоих, несмотря на все эти заверения, что «мы просто друзья». Ты же знаешь, у меня хорошая интуиция. Не отрицайте этого.

— Твоя интуиция хороша там, где нужно просчитать удар рукой или ногой.

— А еще она неплохо вычисляет давно тлеющий уголек влечения между лучшими друзьями.

— Уверяю тебя, между нами ничего не тлеет.

— Тогда это рождение кипучей страсти. Я просто чувствую это.

— У меня тоже есть предчувствие. Что красивый, веселый и щедрый плейбой так и останется плейбоем.

Нет никаких шансов изменить это.

Пока мы не нарушаем правила нашей игры «Капитан Жених».

Глава 8

Несколько дней спустя

Безумие.

То, что я слышу от Спенсера в кофейне — полнейший бред. Абсолютное безумие в виде фиктивной помолвки.

— Скажи-ка мне еще раз. Ты завтракал со своим отцом и потенциальным покупателем его ювелирной империи и умудрился ляпнуть, что мы с тобой помолвлены?

Спенсер вздыхает, смеется и кивает.

— В тот момент это казалось хорошей идеей.

Я делаю вид, что проверяю его рот.

— Ну, да, так и есть — у тебя язык без костей.

— Все равно это хорошая идея. Согласись.

— Это безумная идея.

Он строит мне глазки.

— Это значит, что ты согласна, да? Мы и так постоянно притворяемся женихом и невестой. Это просто переход на новый уровень.

— Это больше похоже на прыжок через пятьдесят уровней.

Когда мы выходим из кофейни и направляемся к моему дому, он излагает доводы в пользу того, почему и как, по его мнению, мы сможем все провернуть. Я выслушиваю все аргументы, а потом он переходит к завершающей стадии уговоров.

— Видишь? Это будет легче легкого. Подожди. Нет. Это будет так же легко, как смотреть «Касл», — заявляет он.

Смеясь, я ему отвечаю:

— Почему-то у меня есть сомнения на твой счет.

— Знаешь, зато я полностью уверен в тебе. И в себе.

— Я хочу тебе помочь, но... — мой голос затихает, когда я замечаю стоящего перед моим домом Брэдли. Мысленно застонав, я вспоминаю об ужасной композиции из воздушных шаров, которые он прислал мне сегодня утром.

Он громко зовет меня по имени:

— Шарлотта! Ты получила воздушные шары? Они тебе понравились? Я выбирал твои любимые цвета.

Он подходит к нам, улыбаясь мне с таким видом, словно на его вопрос не предполагается другого ответа, кроме «О, мой бог! Я в полном восторге от них!».