Говорю от имени мёртвых - Шангин Сергей - Страница 15

* * *

На следующий день, едва начался приём, позвонили из мэрии и любезно пригласили на встречу с исполняющим обязанности мэра по вопросу подготовки к празднованию дня Победы.

– Извините, не понял, а я тут с какой стати? – звонок меня не то, чтобы удивил, но насторожил.

Меняйло успел как-то пробиться к своим подельникам или это случайность, никак не связанная со вчерашним ночным разговором?

– Вам объяснят при встрече, – уже гораздо суше ответил женский голос. – Вас ждут сегодня в четырнадцать часов! – информация звучала, как приказ, подлежащий неукоснительному исполнению. – Просьба не опаздывать, у Степана Самуиловича плотный график.

Голос не стал ждать моего ответа, по всей видимости, там, откуда звонили, привыкли к беспрекословному подчинению. Кстати, а Степан Самуилович не Лопухов ли? Интересное совпадение! И что меня там ждёт?

На какое-то время мысли о предстоящей встрече отошли на второй план, потому что в кабинет ввалилась толпа гопников, которую Светлана при всем желании не смогла бы остановить, а охрана явно не решилась им перечить.

– Чо, в натуре, можешь бакланить с мертвяками, пацан? – главный тотчас же развалился в кресле для клиентов, закурил и осмотрелся, выпуская дым в потолок. – Прикольно у тебя тут, – оценил он увиденное. – Нам бы с корешом перетереть за жизнь, сделаешь? Да ты не боись, мы нормальных пацанов не трогаем, – он с ухмылкой на лице оглядел свою кампанию, которая с готовностью заржала, поддерживая приколы главаря. – Если с нами по-хорошему и мы шоколадные, усёк, пацан? Чо молчишь, немой что ли?

Есть же охрана, можно вызвать полицию, но по-прежнему, как и раньше тело охватило противное оцепенение, как у кролика перед удавом. Не в тёмной подворотне, не в глухом тупике, в собственном офисе я сидел и отчаянно боялся за свою жизнь, хотя ничего страшного ей пока не угрожало.

– Здесь не курят, – слегка справившись с волнением, предупредил я и демонстративно открыл форточку. – Плохо сказывается на результате, может вообще ничего не получиться.

Слова звучали всё более уверенно и жёстко, сказывались многочисленные сеансы, да и занятия в тренажёрке придавали сил не только в физическом плане.

– Понял-понял, – гопник подскочил, суетливо огляделся в поисках пепельницы, но не найдя ничего подходящего, ткнул бычок в землю фикуса. – Нам результат нужен, без базара, пацан! Как скажешь!

– И в кабинете может находиться только один из вас, остальные в коридор, а лучше на улицу, чтобы клиентов не распугать, – я говорил строго и жёстко, ставя ультиматум.

Храбрости мне, как ни странно, придавал белый халат, фонендоскоп и слово «доктор», к которому я за это короткое время успел привыкнуть, считая себя настоящим доктором человеческих душ.

Гомоня и матерясь в полголоса, гопники вывалились из кабинете и, насколько я успел увидеть прежде, чем дверь снова закрылась, потопали действительно на улицу. Видать дело того стоило, раз они подчинялись приказам обычного терпилы, как обычно назывались ими люди, подлежащие наезду.

– Что нужно? Коротко и точно, моё время стоит денег, которые вы, как я понял, платить не собираетесь. Поэтому решаем вопрос быстро, и я продолжаю работу – там сидят люди, которые мне готовы заплатить, в отличие от вас.

Меня откровенно несло, я чувствовал небывалый драйв, раздражение накачивало адреналином, заставляя действовать и говорить резко, решительно, не опасаясь никого и ничего. Но на главаря гопников это, как ни странно, не подействовало.

– Так я, пацан, по этому вопросу как раз и пришёл, – он улыбался широко, чувствовал себя хорошо и привычно. – Делиться нужно, пацан! Ты работаешь на моей земле, а я с этого ничего не имею. Обидно, сам понимаешь! Ты деньги гребёшь лопатой, а пацанам выпить не на что, хавчик купить не могут, без курева сидят – это ж не по-пацански, да? Цены твои я знаю, очередь твою вижу, цифры складывать умею. Значит, секи сюда – в конце дня будет прибегать мой засланец, ты ему долю малую в кулёчке будешь отдавать. Всего за десять процентов мы решаем все твои проблемы, пацан, заживёшь, как у Христа за пазухой. По рукам?

Что-то произошло в моей душе в этот момент, что-то хрустнуло и поломалось, под давлением страшной обиды – я несу людям добро, трачу себя, свою жизненную силу, здоровье, чтобы помочь им справиться с утратой, а тут приходят какие-то непонятные личности и лезут в чистый храм грязными лапами.

– Братуха, да ты не дрейфь, все будем в шоколаде, – неправильно истолковал выражение моего лица гопник и схватил меня за руку, стремясь закрепить соглашение.

Обычно в момент соединения двух миров меня поражает высоковольтный разряд тока, а тут огромной силы заряд впился в гопника, заставив его выгнуться дугой. Я не заметил, как совершенно непроизвольно нырнул рукой за барьер, войдя в соприкосновение с иным миром. При этом я никого конкретно не зацепил, но моя рука черпала энергию из барьера, щедро вливая её в виде электрического разряда в тело врага.

Да, именно врага, это враг всего того, что для меня было и будет свято всегда. Враг будет разбит, победа будет за нами! А вот так не хочешь, сволочь? Десять процентов? А хочешь, врублю все сто? А помнишь, сколько раз твоя компания унижала меня по дороге с работы? За всё получишь, сволочь!

Если бы не Светка, я бы его точно убил – у меня сорвало не только тормоза, но и крышу. Какая-то звериная жестокость не давала остановиться, заставляла бить ещё и ещё электрическими разрядами по врагу, превращая его в бессловесную, тупо скулящую о пощаде, биомассу.

– Миша, отпусти его, – кричала Светка, отталкивая гопника ногами, а меня оттаскивая в другую сторону. – Ты же его убьёшь! Отпусти ради всего святого, Миша!

Он уползал, мелко трясясь всем телом, жалко поскуливая и подволакивая ногу. Из его по-идиотски приоткрытого рта стекала струйкой слюна, но он этого не замечал, спеша, как можно быстрее покинуть кабинет.

– Выпей вот это, быстро и до дна, – приказала Светка, что-то налив в стаканчик. – Тебе нужно успокоиться, я отменю приём, мы поедем домой, и ты ляжешь спать!

Светку явно напугало произошедшее, но выше всякого испуга в её голосе звучала забота обо мне, желание защитить меня от всех опасностей, спрятать в безопасном месте. Выпитое мне явно помогло. Судя по запаху – обычная валерьянка, но в ударной дозе, как раз то, что сейчас и нужно. Нервишки ни к черту, а ведь всего двадцать пять лет, что будет к тридцати? Умом тронешься, доктор? И что это было сейчас? Как я это сделал?

– Миша, а что это было? – эхом отозвалась Светлана. – Чего он так корчился, словно ты ему на болевую точку нажал?

Я честно признался, что сам ничего не понимаю, нужно подумать, что это всё стресс виноват, был не в себе и, вообще, может быть, больше никогда не повторится. Но мой жалкий лепет её не убедил, хотя приставать с этим вопросом больше не стала, опасаясь повторного срыва.

– Давай сделаем перерыв на полчасика, попьём чайку, посидим в тишине и продолжим работу, – предложил я альтернативный план моего спасения. – Клиенты ведь не виноваты, что такие уроды ходят по свету. К тому же, мне к двум часам нужно в мэрию, приказано явиться, – я улыбнулся как можно более беззаботно, всем своим видом показывая, что опасности миновали, наступил штиль, светит ясное солнце, и птички мило щебечут на ветвях цветущих деревьев.

– Ну-ну, – скептически подытожила Светка мою маленькую мелодраму, – ты хозяин, тебе виднее.

– В смысле хозяин?

– Хозяин своих неприятностей, – пояснила Светлана, явно недовольная моим решением. – Не хочешь отдыхать, твоё дело, но тогда уж давай без таких вот срывов, если можешь, конечно.

Я пожал плечами. Не зная причин, сложно управлять последствиями. Валерьянка начала действовать, но в таком состоянии вести приём я действительно не смог. К радости Светки согласился отдохнуть тут же в кабинете на диванчике.

* * *

Странное дело, но после драки с гопником я чувствовал себя необычайно хорошо. Точнее говоря, несмотря на то, что само событие оставило в душе чувство гадливости и омерзения, мои ощущения говорили совершенно о другом. Мне было хорошо, кайфово, меня не тошнило и не срывало днище.