Крипты Терры: Прогнивший Трон - Райт Крис - Страница 61

Спиноза сощурила глаза. Она снова осторожно проверила путы на прочность.

— Ни во что ты не веришь. Я видела, что вы делаете.

— Что мы делаем? — Лерментов сухо улыбнулся. — Я вот видел, что делаете вы. Из всех здесь присутствующих крови на руках больше всего у тебя, дознаватель.

— Мы делаем то, что необходимо, и не получаем от этого удовольствия. Ваши же ритуалы омерзительны.

— Ритуалы… — Лерментова, похоже, что-то насмешило. — Ты про ту чепуху о праведности и грехе? Забудь. Пустая болтовня. Она нужна для мотивации людей. После десяти тысяч лет в пучине суеверий они могут думать только в определенных рамках. Приходится работать с тем, что имеешь.

Спиноза осторожно прижалась спиной к спинке стула, пытаясь определить ее прочность. Этот человек говорил совсем не как безумец. Он был расчетлив, спокоен, осторожен. И это не радовало по множеству причин.

— И сейчас ты скажешь, что ни в чем не виноват. — Она решила поддержать игру, раздумывая над тем, где могут сейчас быть Хазад и штурмовики.

Лерментов сложил ладони вместе, будто в молитве.

— Нет, это не так. Я совершил немало преступлений. Но не тех, в которых ты меня обвиняешь. — Он снова поднялся на ноги. — Сколько времени ты служишь на Терре, инквизитор? Думаю, не очень давно. Ты выглядишь не как здешняя.

— Это не имеет значения…

— Нет, имеет. — На краткий миг в глазах Лерментова блеснула ярость. — Вокруг нас и над нами, на улицах, люди умирают. Они умирают, корчась в муках, дознаватель, и это нормально. Они научились жить с болью, а я еще только начинаю… — Он замолчал, не находя слов. — А ты считаешь, что мы в этом виноваты.

— Это подтвердили члены твоей секты.

— А, да, благодаря вашим прекрасным методам поиска правды, — скривился Лерментов. — Дай угадаю. Сначала они все отрицали, а потом вы достали свои инструменты, и вскоре они уже рассказывали вам все что угодно. А потом вы читали свои кровавые протоколы и радовались, что обнаружили этот великий заговор у себя под носом. — Он презрительно покачал головой. — Если бы мне хотелось, дознаватель, я бы притащил сюда пилы и нервные штифты, и через час ты бы рассказала мне, что сам Император был на самом деле демоном из бездны.

— Это ере…

— Вы ошибались насчет нас. Вы ошибались с самого начала, да и сейчас ничего не изменилось. Все вы, кто ловил наших товарищей, сжигал наши места для встреч, ни на шаг не приблизились к пониманию того, что происходит. Даже когда вам удавалось взять пленника, вы не могли ничего у него узнать, потому что задавали не те вопросы. Как вы вообще сумели так сильно ошибаться? — Лерментов покачал головой. — Потому что люди, живущие здесь, научились бояться кое-чего другого куда сильнее, чем вас. Неважно, скольких вы заберете в свои застенки, потому что куда больше останется тут. Потому что они знают: их враг — это не какой-то абстрактный теологический конструкт, а совершенно реальное существо, и оно здесь. Поэтому люди искали защиты, зная, что ни арбитры, ни обитатели верхушек шпилей не пошевелят и пальцем, и поняли, что нужно действовать самим. Поэтому мы вооружаемся и объединяемся, стараясь привести подулье в надлежащий порядок.

Спиноза прекратила попытки освободиться. Ее надежно привязали, стул был крепким, и в текущем ослабленном состоянии у нее не было никаких шансов порвать узы.

— Организация сообществ вне структуры Адептус Терра запрещена, — сказала она. — Одного этого достаточно, чтобы получить смертный приговор. Но те, другие деяния — налеты на верных слуг Императора, захват оружия…

— А как же нам добиваться нашей цели, не имея оружия? — Лицо Лерментова было безрадостно. — Вскоре фестиваль достигнет своего апогея у Врат, и жрецы скажут, что мы должны быть благодарны за то, что имеем. Власть имущие прячутся за живым щитом из миллионов людей, которые закрывают их собой от худших невзгод. Но за что же быть благодарными этим несчастным миллионам? Они любят Императора. Истинно любят. Мы следим, чтобы в наших рядах не было неверующих. И они готовы умереть за Него, точно так же, как и ты. Но они не хотят умирать за Верховных лордов. Больше не хотят. У них будет достаточно еды и одежды. Но в первую очередь они получат защиту от ужасов ночи. Именно за этим они пришли ко мне, и я стараюсь им помочь.

Спиноза внимательно слушала, пытаясь понять, в какую ересь впал ее собеседник. Возможно, Лерментов был простым народным революционером. Глупцом, который считал, что сострадание может каким-то волшебным образом решить проблемы его людей.

— Вы и понятия не имеете, от чего мы вас защищаем, — сказала она.

— Неужели?

— Вы не можете знать.

Лерментов окинул ее презрительным взглядом и двинулся к металлической двери в левой стене. Он взялся обеими руками за ржавый рычаг, торчащий из камня, и приготовился потянуть за него.

— Вот с чем рядом мы живем, — сказал он, — можешь посмотреть сама.

Лерментов налег на рычаг, и тяжелая дверь со скрипом отворилась. За ней находилась еще одна комната, освещенная болезненным светом неровно мерцающих светильников. Что-то массивное свернулось на полу. Услышав скрежет петель, существо развернулось, дергая конечностями и выпрямляясь. Куполообразная металлическая голова дернулась на звук. Бледно-серая плоть пошла рябью под ярким светом.

Спиноза смотрела на тварь вытаращенными глазами. Это было настоящее порождение ужаса: куда выше и мощнее обычного человека, с торчащими из-под покрытой шрамами кожи ребрами, талия невероятно тонкая, а грудь и бедра, напротив, чрезмерно широкие, словно раздутые. Вместо пальцев у него были когти из блестящего металла. Из покрытых хитиновыми шипами и пластинками груди и живота выступали цилиндрические сосуды, в которых бурлила неизвестная жидкость. В кожу твари были воткнуты иглы, на теле зияли открытые раны, растянутые в стороны крючьями. Существо зашипело, повело головой из стороны в сторону, будто слепое, и попыталось прыгнуть в открытую дверь. Тяжелые цепи звякнули, удерживая его на месте, и чудище заметалось, пытаясь вырваться из оков. От него исходила аура страданий, обреченности и… чего-то еще.

Спиноза узнала запах с «Радаманта». Может, и не точно такой, но вызывающий то же самое необъяснимое отвращение. Она закашлялась и сглотнула, пытаясь отогнать тошноту. Существо продолжало извиваться и биться в своих цепях.

— Ничего такая штука, да? — спросил Лерментов, также неспособный скрыть своего отвращения. — Знаешь, как они называются? Мы тоже не знали, пока не показали его твоей подружке-ассасину. Она из Ордо Ксенос и сразу узнала эту тварь.

Спиноза не могла отвести взгляда от создания. Все в ней вызывало инстинктивную гадливость. Очевидно, существо было невероятно больным — каждое движение сопровождалось судорогами и дрожью, но в них также читалась какая-то глубинная, первобытная ярость. Конечности чудовища казались жутко искривленными, будто все кости внутри переломали, а потом дали им неправильно срастись. Мышцы бугрились на теле огромными выпуклостями среди почерневшей плоти.