Леди Малфой (ЛП) - "cherrypie3601" - Страница 137

В комнате повисла мёртвая тишина, Гермиона чувствовала, как с бешеной скоростью разливается кровь по телу, подгоняемая злостью. Она встретилась взглядом с Кассиусом, попытавшись одними глазами выразить всё отвращение, которое испытывала к этому человеку.

— Ты закончила? — спокойно спросил он.

— Никакого остроумного ответа? — усмехнулась она. — Я наступила на больную мозоль? Неужели никто раньше не видел, насколько нелепа твоя теория о равновесии мира? Он не вертится вокруг соотношения смертей. Моих родителей убили просто так. Твой собственный отец убил тысячи людей и где же их равновесие? Насколько вижу, его чадо живёт и делает честь памяти папочки.

— Очевидно, заключение плохо на тебя влияет, — прокомментировал Кассиус. — Или что-то ещё привело к этому… словесному поносу?

— Ты совершенно прав! Я действительно злюсь. Ты так помешан на том, чтобы доказать, что между Драко и Натали ничего не было, что даже не понял крик о помощи в её последнем письме.

В этот раз Кассиус уже не казался таким спокойным и тоже поднялся на ноги.

— О чём ты?

— О её предсмертной записке. — Гермиона достала сложенный лист пергамента из-под стопки книг и протянула его Кассиусу. — Перечитай.

Он грубо выхватил письмо у неё из рук, и взгляд его тёмных глаз забегал по строчкам.

Ты любил меня, когда я считала мир холодным и неприветливым местом. Ты показал мне красоту, радость и простоту жизни, которых я не замечала раньше. Я люблю тебя и всегда буду любить. Иногда мы разрываемся между тем, кто мы есть на самом деле, и тем, кем хотели бы стать, но, сколько бы мы ни пытались, невозможно убежать от себя. Ты лучший мужчина, и я надеюсь, что ты никогда не забудешь об этом — печать твоей семьи не имеет власти над тобой. Я никогда не забуду, что ты подарил мне.

Прощай.

С любовью,

Натали.

— Оно предназначалось Драко, — медленно проговорила Гермиона, надеясь, что Кассиус наконец увидит реальное положение вещей. — Натали думала, что её убийца отправит письмо мужу, чтобы тот смирился с мыслью о самоубийстве. Давай, прочитай снова. Она пишет о чувствах, но это не страсть, это спокойная любовь, которую испытываешь к близкому человеку, к другу. Она ничего не пишет о жизни вместе, зато говорит о долге и о том, что мы не всегда властны над своими чувствами. Посмотри внимательно, Кассиус. Она ведь объясняет, почему выбрала тебя, она знала, что не сможет сказать этого ему лично. Натали пыталась закончить незавершённые дела перед смертью.

— Она сама оставила подсказку…

— Для Драко! И я уверена, что для него цифры «1213» значат что-то совсем иное, чем для тебя.

— Это невозможно, — пробормотал Кассиус.

— Ты никогда не хотел признать, что Драко был важной частью её жизни, и убедил себя, что последнее письмо она оставила для тебя, когда это так очевидно, что оно было написано для Драко.

— Она написала его для меня. — Но в тот раз голос Кассиуса звучал глухо и неуверенно. Сомнение чёрной змеёй заползло в сердце, всё сходилось, и слова Гермионы казались вполне логичными. — Она написала его для меня.

— Её убийца отправил письмо тебе, но Натали думала, что оно попадёт к Драко.

— Хватит, — прорычал Кассиус, невольно делая шаг к Гермионе. — ХВАТИТ! Глупая грязнок…

Он не договорил и выдернул палочку из кармана, хватая Гермиону за запястье, резко притянул её ближе и прижал конец палочки к шее девушки.

— Ты просто пытаешься действовать мне на нервы, — прошипел он. — Я любил Натали всем сердцем и отдал всё ради неё. Она была моей жизнью. Знаешь, каково это? Понимать, что есть человек, который может без заклинаний залезть тебе в грудную клетку и вырвать сердце? Вот что я чувствовал, когда узнал, что она умерла. Я любил её, и она любила меня.

— Я никогда не утверждала обратного.

— Не надо издеваться над моей болью, Гермиона. — Палочка ощутимее вдавилась в чувствительную кожу на шее. — Я был слишком великодушен к твоим выходкам и дурацким теориям, но в этот раз ты зашла слишком далеко.

— Ты не убьёшь меня, — уверенно сказала Гермиона без капли страха в голосе. — Потому что — как ты сам сказал — мы оба жертвы любопытства. И ты очень хочешь знать, что значит «1213» для Драко.

========== Глава 36. Всё дальше в ад. Часть 2. ==========

Драко оставалось не больше двухсот футов до заветной двери в библиотеку, когда тело пронзила резкая боль. Ноги подогнулись и он, тяжело дыша, осел на пол. Драко выругался и достал из кармана серебряный пузырёк. Это была последняя доза антидота, и он надеялся, что не придётся использовать её так скоро.

Но пульсирующая головная боль и отваливающиеся конечности были не согласны.

Драко снял металлическую крышку и с большой неохотой одним глотком осушил последние капли зелья. На вкус оно было таким же, как и прежде: прохладная вязкая жидкость. Но в этот раз мысли Драко были заняты совсем другим. Над ним висело почти осязаемое предчувствие надвигающейся опасности: Гермиона угодила в ловушку, Рон был серьёзно ранен, Гарри попал в плен, а секрет Пэнси оказался раскрыт раньше, чем они хотели.

Облегчение после принятия антидота начало разливаться по венам, и весь пессимизм словно волной смыло из сознания. Гермиона сильная и смелая. Пэнси уже наверняка добралась до Гарри, а Рон восстанавливается в безопасном месте. Всё ещё оставалось возможным. Победа над Лестрейнджем и Кассиусом ещё была возможна.

— Круцио!

И так же быстро, как он возник, краткий миг оптимизма исчез. Вместо него сокрушительная волна боли ворвалась в тело Драко, как яд отравляя кровь. Тело вывернулось, пытаясь вырваться из плена проклятия, но оно уже разрывало каждую клетку тела на части. Затем последовала пауза, длившаяся короче мгновения, и боль переместилась в сердце, взрывая его на мелкие кусочки.

Бледно-серые глаза застлала пелена, сквозь которую Драко попытался разглядеть смутную фигуру человека, стоявшего в конце коридора и сжимавшего палочку в руке.

— Хочешь, чтобы дело довели до конца, — сказал Лестрейндж, приближаясь, — сделай его сам.

Это было последним, что Драко услышал, прежде чем его глаза сомкнулись и он потерял сознание.

*

Гермиона уже собиралась сесть, когда из коридора послышался крик. Воздух застрял в горле на вдохе, и она с трудом подавила возглас. Ожесточение на лице сменилось выражением совершеннейшего ужаса. Гермиона резко повернулась к Кассиусу, её лицо всё ещё оставалось раскрасневшимся от недавнего спора.

— Это был Драко, — уверенно заявила она. — Ты сказал, что он смог выбраться.

Кассиус не ответил, и она продолжила, с трудом сдерживая дрожь в голосе:

— Я ухожу отсюда, — твёрдо сказала она, подходя к первой двери, которая вела в главную часть библиотеки, когда Кассиус поймал её за запястье.

— Ты никуда не пойдёшь.

Свободная рука Гермионы инстинктивно дёрнулась к удерживавшей её ладони Кассиуса и даже успела оцарапать кожу, прежде чем он поймал и её тоже.

— Послушай, — произнесла она предупреждающим тоном. — Если Драко умрёт, ты никогда не узнаешь, что значит «1213» , ты никогда не узнаешь, кто убил Натали. Спаси его!

Хватка Кассиуса на её запястьях не ослабла, но в его взгляде что-то поменялось. Он явно обдумывал слова Гермионы, потому что, несмотря на то, что такой вариант был связан с определённым риском, он всё же представлялся вполне разумным. В её подозрениях было что-то пугающе правильное. Для Кассиуса убийство Натали Люциусом Малфоем было той историей, в которой все детали сходились и казались правильными, но собранные вместе представлялись не до конца логичными — в конце концов, Люциус превозносил всё, что олицетворяла собой Натали: чистоту крови, богатство, красоту. Кассиус мысленно вернулся в воспоминания о том дне, когда пробрался в Азкабан. Он не мог полагаться на легилименцию, ведь Люциус лично тренировал Драко в окклюменции, а, следовательно, его мыслям нельзя было доверять. В любом случае, пытка была лишь формальностью, Кассиус твёрдо уверился в виновности Люциуса сразу после того, как нашёл подсказку, оставленную Натали в предсмертной записке. Потребовалось как минимум пять Круциатусов, прежде чем Малфой сознался в её убийстве, но кто бы смог выдержать такое?