Леди Малфой (ЛП) - "cherrypie3601" - Страница 111

— Поверьте, если бы это была моя тайна, вы бы давно всё знали. Я понимаю, что вы должны знать, но это не моя история, чтобы рассказывать.

Гарри вздохнул, отставил пустую тарелку и взглянул на Рона. Тот лишь развёл руками в знак поражения. Видимо, действительно придётся расспросить обо всём Малфоя, когда он вернётся. Рон вновь с любопытством повернулся к Пэнси.

— Ну, раз уж мы заговорили о тайнах, почему бы тебе не рассказать нам свою историю?

Тревога и смущение исчезли из взгляда девушки, сменившись лёгкой растерянностью.

— Мою историю? — переспросила она.

— Да, — утвердительно кивнул Рон. — Малфой пытается свести счёты с тем, кто разрушил его семью и убил невинную девушку. А почему ты здесь?

Хоть Гарри и смущала такая бесцеремонность со стороны друга, ему тоже было очень интересно услышать ответ на этот вопрос. Действительно, что Пэнси с этого имела? Он тоже выжидательно повернулся к ней и почти сразу пожалел об этом, потому что выглядела девушка так, словно её загнали в угол. Но она сделала глубокий вдох и очень спокойно ответила:

— Лестрейндж пытался переспать со мной, а когда я отказала, добился своего силой.

В комнате повисла напряжённая тишина, но через некоторое время Пэнси, справившись с эмоциями, продолжила:

— Он всегда смотрел на меня таким извращённым голодным взглядом… И я думала, что это просто часть его характера, но на моё восемнадцатилетие он сказал мне, что считает меня очень привлекательной и что я стану отличной второй женой. А потом он попытался поцеловать меня. Я оттолкнула его и попыталась сбежать, но он схватил меня за волосы, затащил назад в комнату и использовал заклинание. Сказал, что я не такая сильная, как думаю, и что он оставит на мне метку, чтобы я всегда помнила об этом.

Бессознательно глаза Пэнси наполнились слезами, но она поняла это, только когда первая слеза скатилась по щеке, оставив мокрую дорожку на коже. Она быстро вытерла лицо и попыталась успокоиться.

— С тех пор Лестрейндж больше никогда ко мне не прикасался.

Гарри одарил Рона взглядом из серии «молодец», но тот даже не взглянул на друга, пристыженно опустив голову и отчаянно краснея. Неловкая пауза продолжалась ещё несколько секунд, пока Пэнси отвернулась от парней, вытирая слёзы и приводя себя в порядок. Её всхлипы были приглушёнными, почти неслышными и немедленно прекратились, как только в передней послышался хлопок входной двери, что позволило всем присутствующим оставить неловкую ситуацию и выйти из кухни.

*

Кассиус начал застёгивать рубашку с каким-то странным удовлетворением наблюдая, как утренний свет наполняет небо за окном. Он почувствовал, как лёгкий сквозняк коснулся ещё обнажённой части его груди и глубоко вдохнул, наслаждаясь сладким запахом приближающейся весны. Судя по тишине, стоявшей в соседней комнате, Гермиона ещё спала. Мысль о том, чтобы проникнуть в её сознание мелькнула на мгновение в голове Кассиуса, заглушаемая опасениями, что она может что-то почувствовать и начать подозревать его. Но тот факт, что она ещё ни разу не попыталась остановить его, только подтверждал предположение, что Гермиона не владела окклюменцией.

Кассиус выглянул в окно, стараясь очистить сознание, и почувствовал, как окружающая обстановка сливается в чёрное размытое пятно и исчезает в небытие. Он сфокусировал всю энергию на своей цели, мерно дыша и поддерживая тело в расслабленном состоянии.

— Но я не хочу выходить за тебя замуж, Рон.

— Ты должна!

— Почему?

— Потому что больше никто не захочет жениться на тебе, дорогая. Даже я не горю желанием, но мы должны, иначе ты просто умрёшь в одиночестве. Неужели это…

Поток мыслей внезапно оборвался, и Кассиус уловил шевеление в соседней комнате. Гермиона проснулась — довольно неожиданно — и он успел поймать только окончание её сна или, скорее, кошмара. Кассиус открыл глаза, позволяя глазам сфокусироваться на окружающей обстановке, а разуму вернуться в прежнее состояние. Это заняло достаточно времени для того, чтобы его собственные размышления были прерваны стуком в дверь.

— Доброе утро, — поприветствовал он, пропуская Гермиону в комнату и отбрасывая прядь волос с лица. — Хорошо спалось?

— Что ты тут делал? — спросила она, успешно маскируя волнение в голосе. Несколько секунд оба молчали, пока Кассиус не заметил, что Гермиона внимательно изучает его лицо. Она почувствовала его присутствие в своём сознании.

Он мысленно выругался. Использовать легилименцию на спящем человеке было опасно: в это время сознание находится в расслабленном состоянии, больше полагаясь на подсознательное, и именно это, несмотря на общие представления, делало его более чувствительным ко всему чуждому. Когда человек бодрствует, его сознание слишком занято размышлениями, движениями тела и разговорами, чтобы обратить внимание на такую мелочь, но во сне всё это отходит на второй план и остаётся лишь чистый поток бессознательного, позволяя человеку воспринимать всё на более тонком уровне. Гермиона ощутила что-то странное и теперь пришла в поиске ответов.

Она уселась в широкое кресло, и Кассиус аккуратно прикрыл дверь в комнату. Гермиона выжидательно смотрела на него, выказывая явное нетерпение, когда парень призвал домового эльфа и попросил его принести им завтрак. Как только эльф скрылся из комнаты, Кассиус мельком осмотрел себя в зеркале, провёл рукой по волосам и только после этого повернулся к Гермионе.

— Хочешь высказать предположение? — спросил он.

— Нет, — поспешно отозвалась Гермиона. — Больше никаких игр. Я устала.

Кассиус послушно кивнул.

— Я лишь подумал, что будет гораздо проще, если ты расскажешь мне всё, что тебе уже известно, или, скорее, всё, что Драко рассказал тебе обо мне.

Он чувствовал, как раздражение Гермионы утихает по мере того, как она понимала, что Кассиус действительно готов всё ей рассказать. Из её взгляда исчезло волнение, оставляя вместо себя лишь любопытство, которое заполнило карие глаза. Она прикусила губу, размышляя над удачным ответом на его вопрос. Лёгкая улыбка скользнула по губам Кассиуса, пока он смотрел, как на лице Гермионы постепенно проступает осознание того, что она почти ничего о нём не знает, но всё равно почему-то доверяет ему.

— Я не могу сейчас ясно мыслить, — пробормотала она. — Я только знаю, что мне снился сон, а потом совершенно внезапно я увидела тебя. То есть ты был там, во сне, но не так, как другие люди. Ты знал, что это просто сон, и мне казалось… Мне казалось, что ты наблюдал за мной.

— Я легилимент, — просто сказал Кассиус, повергая Гермиону в настоящий шок.

— Это невозможно, — не раздумывая, ответила она. — Легилименция требует приближенности к цели, и вообще… её изучение вне закона.

Кассиус закатил глаза и присел в кресло напротив Гермионы.

— После всего, что произошло, тебя действительно удивляет, что мне известно что-то незаконное? — усмехнулся он. — И приближенность к цели действительно необходима на ранних стадиях изучения. Хороший легилимент может находиться на любом расстоянии от человека и всё равно проникать в его сознание.

В комнате повисла пауза, во время которой Гермиона мысленно негодовала из-за собственной неосведомлённости по данному вопросу. Она ещё раз прокрутила в голове слова Кассиуса.

— И насколько ты хороший легилимент?

— Лучший, — без лишней скромности отозвался он. — И отвечая на твой следующий вопрос: да, я проникал в твоё сознание больше одного раза.

Гермиона резко втянула носом воздух и посмотрела на Кассиуса с зарождающейся паникой во взгляде.

— Зачем?!

— Я уже говорил, Гермиона. Ты очень интересная личность.

Его комментарий так и остался без ответа, потому что в следующее мгновение в дверь вежливо постучали, и на пороге возник домовик с длинным подносом, на котором расположились две тарелки с яичницей, тосты, баночки с джемом, и два бокала тыквенного сока. Он подозвал стол из угла комнаты, остановив его чётко между Кассиусом и Гермионой, и аккуратно сгрузил на него тарелки с подноса. Эльф осведомился, потребуется ли гостям ещё что-то, но Кассиус отрицательно покачал головой, и домовик с поклоном удалился. Кассиус первым потянулся за вилкой и начал с аппетитом поглощать яичницу.