Стертая - Терри Тери - Страница 53

Я качаю головой.

— Нет. Не сработает. Крепче алмаза нет ничего.

Он задумчиво склоняет голову. Переходит к другому верстаку и берет старенькую одноручную шлифов альную машину.

— Есть и такой. Здесь диск с алмазным напылением.

— Ничего не выйдет. Ты просто не сможешь резать «Лево», держа инструмент одной рукой. Особенно когда почувствуешь боль.

Бен находит винтовой зажим.

— Вот так должно получиться. Сейчас закреплю его на верстаке. Пожалуйста, Кайла, уходи.

— Я останусь. И ты мне не запретишь, — говорю я, потому что не нахожу других слов, тех, которые открыли бы ему глаза, заставили отказаться от безумного плана. Снова смотрю на него, вижу его глаза и умолкаю. Бесполезно. Что бы я ни сказала, все неважно. Бен уже принял решение.

Опускаю голову и вдруг застываю от шока: мне придется ему помочь. Придется. Дело нужно сделать быстро. Бен начнет и не сможет закончить, а значит, умрет от ужасной боли. Если я не могу остановить его, то должна помочь.

Поднимаю голову, вытираю слезы. Приказываю себе успокоиться, хотя внутри все кричит: НЕТ, НЕТ, НЕТ...

— Я это сделаю. Я разрежу твой «Лево».

— Нет. Так не пойдет, Кайла. Уходи.

— Слушай. Я знаю, как этим пользоваться. — Я поднимаю шлифовальную машину. Держать ее удобно. Конечно, ручным инструментом работать труднее, чем той, стационарной, машиной, которая была в моем сне, но принцип одинаковый. — Так будет намного безопаснее. В одиночку ты не справишься.

— Я не могу подвергать тебя такому испытанию. Нет, Кайла.

— Повторяю, я смогу. — Закрепляю зажим, вставляю какую-то железку, затягиваю, надеваю защитные очки и включаю машину. Звук тот же, что и во сне. Стискиваю зубы, сдерживая крик, и провожу ровную линию.

— Рука твердая. Впечатляет. Но...

— Никаких «но». Или я помогаю тебе, или не будет ничего. Я не позволю тебе сделать это самому. Не позволю умереть в одиночку.

Он смотрит мне в глаза и медленно качает головой.

— Разреши мне помочь тебе. Ты же понимаешь, так будет лучше.

— Это как-то неправильно.

— Тогда откажись! Не делай ничего! — Я предпринимаю последнюю попытку, но он качает головой, и мои слова падают, как листья.

— Да, пожалуй, что лучше, — нехотя признает Бен. — Но ты уверена, что справишься? Уверена, что хочешь?

— Да.

— Ладно, — говорит он после паузы и протягивает таблетку «пилюли счастья». — По крайней мере, возьми эту штуку.

— Нет.

— Нельзя, чтобы ты вырубилась на полпути. Наверно, он прав. Что, если уровень упадет и я не смогу удержать инструмент?

— Давай. — Я проглатываю таблетку и запиваю водой из стакана. Бен бросает в рот сразу несколько. — А не опасно так много сразу?

Он пожимает плечами.

— Лучше слишком много, чем слишком мало. Уже через несколько секунд на коже у него проступает пот, зрачки расширяются. Как у того мальчишки из моего сна.

Мой сон...

— Виски. У вас есть?

— Думаю, что да. А что?

— Помогает смягчить шок.

Прямо из гаража Бен проходит в дом и вскоре возвращается с бутылкой. Отпивает пару глотков, закашливается и морщится.

— Какая дрянь.

— Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста. Еще не поздно все отменить.

— Я сделаю все один. Возвращайся домой, Кайла.

— Нет! Раз уж ты так решил, я помогу. Но слушай, Бен. Как только диск коснется «Лево», пути назад уже не будет. Чтобы остановить боль, придется идти до конца.

— Да. И что бы я ни говорил, продолжай.

— Будешь кричать, соседи могут услышать.

— Ты не услышишь ни звука.

— Ты кем себя считаешь, суперменом?

— Супер-Беном! — Он смеется и садится на стул рядом с верстаком, зажимает браслет. Лицо искажает гримаса боли. — Кайла, на случай, если что-то сорвется, я хочу, чтобы все выглядело так, будто я сделал это в одиночку. Что бы ни случилось, ты держишься в стороне. Пообещай. А если тебя застанут здесь, скажи, что все так и было. Пообещай!

— Хорошо. Обещаю.

— Надень перчатки. Вон там. Протри ручку, кнопки, все, до чего дотрагивалась.

Я надеваю перчатки, делаю все как сказано.

— Готово?

— Подожди.

— Да? — Я еще надеюсь услышать, что он скажет «Стоп. Я передумал».

— Кайла, что бы со мной ни случилось, я люблю тебя. И всегда буду любить. — Да, он проглотил столько «пилюль счастья», что готов и какого-нибудь лордера записать в друзья, да еще и виски выпил. Да, он плохо соображает, где находится и что говорит. Но выглядит все по-настоящему.

Я смотрю на него и хочу сказать, что тоже люблю его, но слова застревают в горле.

— Начинай! — говорит Бен.

Я как будто снова во сне, в том моем жутком сне. Я — не я. Я — та девушка в кошмаре: спокойная, собранная, готовая на все. Откуда она? Я беру инструмент, отжимаю кнопку предохранителя и нажимаю кнопку «вкл.» Теперь все нужно сделать быстро.

Диск начинает с воем вертеться.

Смотрю на Бена. Он кивает и шепчет:

— Давай.

Диск касается «Лево», и искры разлетаются во все стороны.

В отличие от паренька в моем сне, Бен не кричит. Но лицо его искажено, пот проступает крупными каплями, и я стараюсь не смотреть на него. «Будь внимательна, смотри на диск, держи крепко».

Скай, которого с Беном связывает давнее и взаимное обожание, начинает тихонько повизгивать и скрестись за дверью, а потом бросается на нее.

Искры летят, а я, начав, уже не могу остановиться. Диск дергается, и машина разогрелась так, что обжигает даже сквозь перчатки, и держать ее становится все труднее. Из уголка рта у Бена стекает струйка крови, тело сотрясают конвульсии, но он не пытается отступить и не издает ни звука.

От браслета остается тонкая полоска. Она сопротивляется, дрожит, а потом... хрум. Все. Я нажимаю кнопку и убираю машину, но мгновением раньше дрожащая рука Бена касается диска. Я вижу кровь, торопливо ослабляю зажим и, схватив полотенце, туго перетягиваю запястье.

— Бен? Бен! — Я трясу его, но Бен обмяк и лишился чувств, а на губах пузырится кровь. Прикусил язык? Он уже сползает со стула. Я стаскиваю перчатки, швыряю их в угол и проверяю пульс на шее. Прерывистый.

За дверью скулит Скай. Звук мотора. Дверь гаража вздрагивает, потом открывается.

Мама Бена.

— Забыла прихватить... — начинает она и останавливается, увидев лежащего у меня на руках Бена. — Что случилось?

По лицу текут слезы. Я трясу головой и не могу выговорить ни слова.

«Скажи ей то, о чем говорил Бен».

— Я п-п-п-пришла и нашла его... вот таким.

Она отталкивает меня, отворачивает промокшее полотенце и видит... Кровь отступает с ее лица.

— «Лево» нет... — Она поворачивается ко мне. — Что произошло?

Я беспомощно пожимаю плечами. Лги.

— Не знаю. Должно быть, срезал.

Конвульсии встряхивают обмякшее тело. Раз.

И еще раз. Судороги? О господи, нет. Повреждение «Лево» вызывает судороги и смерть. Нам всегда так говорили. Не сработало!

Мать Бена достает из кармана телефон и вызывает «Скорую помощь».

— Уходи отсюда, Кайла. Уходи.

Меня бьет дрожь. Слабость. Таблетка не помогает, уровень быстро падает. «Лево» вибрирует.

— Уходи! Я не хочу знать, что здесь случилось на самом деле. Но сейчас — уходи. Пока они не приехали.

Но я не могу оставить его. Не могу.

— Уходи. Он сказал бы тебе то же самое.

«Да, он так и сказал».

Бреду к двери и слышу вдалеке вой сирен.

— Не туда. Через заднюю дверь. И дальше по дорожке вдоль канала. Быстрее!

Выхожу через заднюю дверь. Иду по саду за домом, протискиваюсь в калитку. Дальше — дорожка вдоль канала. Тащусь, не чувствуя под собой ног. Считаю дома. Четвертый. Не здесь ли живет приятель Джазза?

Музыка в доме грохочет так, что земля дрожит. Я стучу в заднюю дверь, но ответа нет. Толкаю ... переступаю порог...

Джазз смотрит на меня и выключает проигрыватель. И тут они слышат сирены. Видят слезы на моем лице.

Джазз обнимает меня за плечи.

— Кайла? Что случилось?