Черная бабочка (СИ) - Немиро Людмила Ивановна - Страница 30

— Скажи мне, Луис, как у нас с документацией?

Я внимательно сканировал лицо Томлинсона, но он и бровью не повел, когда спокойно спросил:

— О чем ты? Что-то стряслось?

Я никому не доверял в этой компании, но Луи был немного ближе других. Потому я хорошенько все обдумал, помолчав, и сказал:

— Приходила Джен.

— Я понял, — хохотнул Луи, взглядом указав на разбросанные по полу папки, карандаши, ручки и прочую ерунду. — И как? Вы снова не поладили? Тебе нужно быть нежнее с ней, если хочешь, чтобы она привела тебя к…

— Она принесла вот это, — прервал я насмешливую речь приятеля и протянул ему черную папку. — Прочти. До конца.

Луи внимательно просмотрел бумаги и на последней странице приподнял удивленно брови. Я замер в ожидании его ответа. Реакция Томлинсона оказалась крайне спокойной. Это немного напрягало, но я не торопился с выводами, предоставляя приятелю возможность подумать.

— Это те самые деньги, что украл тогда Фьерро? — спросил Луи, вскинув на меня глаза. — Мы же разобрались с этим.

— Посмотри на дату отчета, — предложил я, взглядом указывая на папку в руках приятеля, и тот открыл первые страницы, а я продолжил: — Эти бумаги даже в руки мне не попались, понимаешь? Отчет составил отец. Сам. Спроси меня, Луи, когда он занимался подобным? Ты прекрасно знаешь ответ: никогда. Значит, что?

— Вот черт… — потерев светлую щетину на подбородке, выдавил Луис, и опять посмотрел на меня. — Ты думаешь, это правда? Неужели твой отец проводит такие махинации?

— Мы все занимаемся этим, Луи, сам знаешь. Но чтобы вот такие суммы… — я поднялся и прошелся по кабинету, размышляя о прошлом, вспоминая, что тогда говорил Малик, чем он занимался в нашей команде. — Луис, — я оглянулся на притихшего и тоже погруженного в раздумья приятеля, — Зейн не мог слететь с моста без чьей-либо помощи.

— Я только что подумал об этом же. Его убрали. Но кто и зачем?

— Отец вряд ли, — тут же отвергнул я сорвавшееся было предположение с губ Томлинсона. Я понял, что он заподозрил именно Эдгара. — Ему не было смысла. Если отец искал украденное Маликом, то, скорее, постарался бы припугнуть его, отследить его родственников. Хоть кого-то… Но мы уже тогда знали, у Зейна никого не было, — я медленно поднял глаза на приятеля, который буравил меня заинтересованным взглядом, уже явно сообразив, к чему я клоню, — кроме подружки. Луис, мы должны это сделать. Ты понял меня?

Томлинсон встал, оправил свой серый жилет, надетый поверх белоснежной рубашки, и подошел ко мне. Он встал очень близко, заглянул в глаза, и я уставился на него, немного ухмыляясь.

— Только не вляпайся, Гарри, — попросил он сипло и облизнулся, — я очень тебя прошу, не нарвись на гнев Эдгара. Не хочу, чтобы он как прошлый раз… чтобы ты…

— Хватит, — твердо пресек я попытки приятеля напомнить о моих разборках с отцом, но он не унимался, сказав:

— Не хватит, Стайлс. Ты едва не умер тогда. Хочешь повторить? «Быки» твоего папаши — отморозки, и, кстати, Энди частенько шатается с ними по клубам. Будь осторожен.

— Энди — придурок! — рявкнул я, обойдя Томлинсона. — Ему бы только палить во всех из оружия, в этом весь кайф его жизни. Ты еще не понял? — чиркнула зажигалка, и я жадно затянулся, уловив запах духов Дэвис, исходящий от моих пальцев. Все равно не хочу сдерживать себя при ней, что бы там не говорил Луис. — Энди не наигрался. Ему нравилось, когда я был таким же, как он, а стоило только завязать с бесконечными пьянками и «коксом», как Бауэр мигом свалил. Предсказуемо.

Томлинсон тяжело вздохнул. Я посмотрел на него и повторил:

— Луи, мы должны это сделать. Позвони Стивену. Пусть отправляется по указанному адресу.

— Хорошо, я понял. А что с ее матерью? Она бросится в полицию.

Я сжал переносицу, дымя сигаретой, и, взяв со стола айфон, отыскал номер комиссара Андерсона.

— За дело, — кинул я еще один взгляд на Томлинсона, — я сам позабочусь об этом.

Луи кивнул и покинул кабинет. В трубке долго тянулись длинные гудки, пока, наконец, слишком занятой комиссар полиции не снял трубку:

— Морган, приятель, как ты? — наигранно-весело выдал я, падая на диван.

— Спасибо, Гарри, все хорошо. Как дела с бизнесом? — посмеиваясь, проговорил мужчина.

— Все отлично. Сам знаешь, мы продвигаемся вперед.

— Да… эм… только, видимо, что-то не так, Гарри, раз ты позвонил, — перешел на более серьезный тон мой давний знакомый. Собственно, именно благодаря мне и «высокому проценту раскрытых дел», Морган Андерсон быстро перебрался в кресло комиссара полиции. Если и сейчас окажет услугу, то его заработок повысится вдвое.

— Да, есть кое-что, Морган. Посодействуешь?

— Без проблем, Гарри.

— Вот и славно…

Jenny

Не знаю, с какой попытки мне удалось переключиться мыслями на три вопроса, напечатанных на белом листе бумаги, которые раздал нам профессор Коллинз, но все же удалось. Я так усердно учила эту тему, а теперь вот из-за дурацкого похода в офис к Стайлсу никак не могла успокоиться.

Я должна сдать на отлично, иначе конец. Коллинз, увидев меня тогда со Стайлсом, точно не спустит мне этого с рук. Я готовилась. Я готова.

Да, профессор смотрел на меня. Я несколько раз поймала его пристальный взгляд в полупустой аудитории. Мороз по коже. Ненавижу, когда влетает из-за учебы. Это бывало редко, но бывало, и тогда меня сильно расстраивала моя неуспеваемость, которая на самом деле и не считалась таковой, но я «любила» себя накручивать. Отвратительная черта характера.

Хейли не было на зачете. Я старалась не думать об этом. Мало ли что у нее могло случиться. Мне самой сейчас вполне хватает проблем, ведь вечером за мной обещал приехать Стайлс. Что еще ему нужно, я не имела понятия, и видеться с ним точно не хотела…

Мой лоб покрылся испариной, когда профессор Коллинз объявил о том, что осталось тридцать минут.

Это мало. Это очень-очень мало для третьего вопроса. Я не знаю, как на него ответить. Боже, я правда не знаю.

Паника накрыла меня волной. Я сжала губы, зажмурилась и вдохнула поглубже, чтобы не вскочить и не убежать отсюда. Идиотизм. Я не стану плакать. Глупости. Коллинз не позвонит моей матери из-за моего провала, потому что она в больнице. И она так… Господи!

Меня подбросило на месте: мама так и не позвонила. Она не очнулась? Что с ней?

Дыхание перехватило. Мысли понеслись с такой скоростью, что я едва поспевала строить предположения, едва могла думать, едва могла дышать.

Я должна немедленно взять себя в руки. Что за черт со мной происходит? Я никогда не была такой издерганной. Никогда ничего не боялась настолько сильно, как сейчас. Что не так? Ведь все под контролем. Я в университете, сижу на зачете, Коллинз… ох, нет, он снова таращится…

— Десять минут, мисс Дэвис, — будто катая на языке приторный мед, произнес профессор и растянул свои потрескавшиеся тонкие губы в циничную улыбку. — Вы готовы сдать работу?

Я кашлянула, заправила за ухо прядь волос и ответила:

— Нет, сэр, — мой короткий взгляд на часы.

— Да-да, продолжайте.

Я уткнулась глазами в черные строки, которые стали отплясывать на белом фоне листа, смежила веки, снова глубоко вдыхая, и медленно выдохнула. Итак. Мне конец.

Да, Джен, просто смирись с этим.

Коллинз предвкушал мое падение. И я это поняла сразу, а стоило тоненьким стрелкам на циферблате часов сдвинуться вперед, как минуты беспристрастно растаяли прямо на моих глазах. Я даже не пыталась что-то исправить. Просто отложила ручку в сторону, сквозь гул в ушах услышала голос профессора, объявившего, что работы необходимо немедленно сдать, и откинулась на спинку скамьи.

Постепенно аудитория опустела. Я продолжала сидеть, опустив голову, и ждать сокрушительную речь Коллинза.

Я услышала шаги и шорох жесткой ткани пиджака профессора, когда вокруг уже висела абсолютная тишина. Он поднялся ко мне, приглушенно сопя, потому что явно страдал от своего круглого живота, хотя в целом полным не был, и присел на один ряд ниже.