Смешение судеб. Дневник моего сна (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 27

У меня ничего не осталось, — не слыша его, качала она головой. Я потеряла мужа, да он и не был никогда моим, сын отвернулся. Я приношу несчастье. Мне нельзя никого любить. Не успела обрести дочь, как с ней случилось такое. Если бы я держалась от неё подальше, то она бы была сейчас с моим сыном. Это всё моя вина! Мне лучше умереть. Я приношу беду и никому не нужна.

Ты мне нужна! закричал он, и встряхнул её за плечи, стараясь привести в чувство. Не знаю, что сказал Шерридан, но он не осознавал, что говорит. Он тебя любит. Рия тебя любит. Я тебя люблю!

При этих словах в её глазах появилась искра жизни, которая начала перерастать в удивление от последующих слов:

Если ты уйдёшь, то мне тоже незачем жить!

Марияна была потрясена. Только сейчас она стала осознавать, что происходит вокруг. Каким образом здесь оказался Сэмюэльсон?! Было странно видеть его взволнованным и потерявшим контроль. Он же всегда сдержан, с мягкой доброй улыбкой, а сейчас кричит на неё! И эти слова Наверное, она что‑то не так поняла.

Заметив, что взгляд Марияны стал осмысленным, Сэмюэльсон с трудом овладел собой и мгновенно принял решение:

Сейчас ты соберёшь вещи, и мы уезжаем.

Куда?!

В моё поместье. Оно уединённое. Там ты придёшь в себя, уж я за этим прослежу.

Что вы себе позволяете?! Слова вырвались сами собой. Это кричала благородная дама, возмущённая произволом. — Я не могу!

Можешь. И мы уже на «ты», если ты не заметила. Спокойно заметил Сэмюэльсон. Волнение ушло. После принятого решения, он был уверен и решителен.

С каких это пор? Марияна не могла понять, что происходит и каким неуловимым образом их отношения изменились. Никогда ещё он не был к ней настолько близок и смотря в его лицо вблизи, она впервые заметила, что он очень красив. Почему она раньше не замечала, насколько благородны его черты лица? Осознание того, что она воспринимает его как мужчину, заставило её смутиться и вернуло краски лицу.

С сегодняшнего дня. После случившегося, для всех Повелительница от потрясения слегла и не покидает своих покоев, а мать Повелителя поехала по святым местам.

Так Рия, — с надеждой не закончила она.

Нет, — качнул он головой. Я сказал ДЛЯ ВСЕХ. По — особому выделил он последние слова. Сейчас маги стирают память слугам, чтобы никто не помнил о произошедшем. Всем будет сообщено, что произошло покушение на брата Рии, которое удалось предотвратить, но нападавшему удалось сбежать. Это оправдает поиски. Лишь ты будешь знать, что на самом деле произошло, и тебе будет тяжело вести себя, как ни в чём не бывало после пережитого. Самый лучший выход, это уехать.

Сэмюэльсон достал платок и начал промокать следы слёз на щеках Марияны. У той перехватило дыхание, и она замерла от его прикосновений. Он же, держал себя так, как будто ничего странного не происходит. Как будто он каждый день вытирает ей слёзы!

В саду ничего не произошло, слуги будут удивлены, если застанут свою госпожу в слезах, — невозмутимо объяснил он.

Придирчиво осмотрев результат своих действий он, скорее всего для себя, тихо произнёс:

Слегка расстроена, но это объяснимо. По идее, сейчас ты от меня узнала про нападение на ребёнка. Желая отблагодарить богов, за счастливый исход, ты отправляешься посещать храмы.

Сейчас ты встанешь и отдашь приказание собирать вещи, — настойчиво произнёс он, и столько силы было в его словах, что как зачарованная она подчинилась, и встала со скамейки.

Глава 8

Шерридан только закончил совещание, когда ему сообщили, что Сэмюэльсон вернулся и хочет встретиться с ним.

Всё улажено? спросил он, когда тот вошёл в кабинет.

Да. Охрана госпожи у ваших покоев, слугам подчистили память. Кто бы её ни похитил, он не оставил следов. Маги ничего не нашли и порталы ни в саду, ни поблизости не открывали.

Шерридан кивнул. Нечто подобное он и ожидал услышать, так что это не стало для него сюрпризов. А вот следующие слова заставили его резко вскинуть голову.

Хочу сообщить, что я удалюсь на некоторое в своё поместье. Все дела я сегодня же передам своему помощнику.

Сейчас не время для шуток! Но Сэмюэльсон не дрогнул, выдержав тяжёлый взгляд. Шерридан не мог понять, что на того нашло. Нашёл время! Именно сейчас ему необходима помощь доверенных людей.

Я говорю серьёзно. Ваша мать не может оставаться у себя после произошедшего, и она погостит у меня.

Как это понимать?! рявкнул Шерридан. Поступок Сэмюэльсона был вопиющим. Он сошёл с ума? Похоже, именно так, раз собирается жить с его матерью у себя в поместье, забросив все дела и бросая его в такой момент. В душе начала подниматься волна гнева. Такое можно было расценивать не иначе как предательством.

Вы не понимаете? ничуть не дрогнул Сэмюэльсон и в вопросе даже звучала издевка. — Я тоже не понимаю, что такого вы сказали своей матери, что я застал её полностью разбитой и в слезах, с твёрдым желанием уйти из жизни!

Шерридан моргнул. Гнев схлынул и впервые за весь день он вспомнил о матери и о тех словах, что ей сказал. Он не подумал. В тот момент ему было настолько плохо и больно, что он ненамеренно выплеснул всю свою боль на неё.

Заметив раскаяние Повелителя, Сэмюэльсон уже спокойнее, но твёрдо произнёс:

Я еду к себе, и не вернусь, пока не буду уверен, что она пришла в себя и ничего с собой не сделает. Для общественности ваша мать совершает паломничество по святым местам. Сообщение я уже подготовил.

Ты нужен мне здесь, — упрямо заявил Шерридан. Я извинюсь перед ней.

Сейчас не лучшее время для извинений.

Сейчас не лучшее время для отъезда! Несмотря на раскаяние, он почувствовал раздражение из‑за упрямства человека, которому всецело доверял и на которого привык полагаться.

Здесь я уже ничем помочь не смогу и в моём присутствии нет необходимости.

Позволь мне самому это решать!

Можете казнить меня за измену и неподчинение приказам, но я уезжаю, — твёрдо произнёс Сэмюэльсон. Поклонившись, он развернулся и пошёл к выходу.

В беспомощной ярости Шерридан наблюдал, как его покидает друг и наставник. У самой двери он остановился и обернулся.

Хочу добавить, что приложу все усилия, чтобы ваша мать стала моей женой.

Просишь у меня её руки? язвительно бросил Шерридан. Сегодня мир поистине сошёл с ума.

Нет. Ставлю в известность. За это тоже можете меня казнить. Произнеся это, он вышел и тихо прикрыл за собой дверь.

Я проснулась и открыла глаза. Некоторое время лежала неподвижно, пытаясь сообразить, где я оказалась. Комната была знакома, но это не наша спальня. Через секунду воспоминания придавили меня, и я резко села на постели.

Нечего удивляться, что эта комната показалась мне смутно знакомой. Нет, я здесь раньше не была, а посещала во сне, будучи не совсем трезвой. Крон тогда принёс меня к себе. Повернув голову, я увидела его, собственной персоной. Он лежал на боку, заложив руку за голову, и наблюдал за мной своими тёмными глазами из‑под полуопущенных ресниц, которые бросали тени на его щёки. Судя по тому, что разговор начинать не спешил, он решил поиграть со мной как кот с мышкой.

Как и в прошлый раз в комнате царил полумрак, который разгонял огонь в камине. Сбылись все мои кошмары. Меня похитил Крон, я в его спальне и в полном его распоряжении. Когда подоспеет помощь неизвестно, и надеяться я могу лишь на себя. Что ж, стоило признать, что я попала, но паники не было.

У вас мрачно, — сообщила ему, передёрнув плечами.

Я поменял простыни.

Действительно, на этот раз они были не чёрные, а глубокого шоколадного цвета. Ага, радикальные изменения. Ха — ха!

Этого мало. Господи, о чём я болтаю?! Меня похитили, а я интерьер обсуждаю.

Принцесса, можешь всё здесь изменить по собственному вкусу.

Не думаю, что захочу задержаться здесь так надолго.

А придётся, — отрезал он.

Я возмущённо посмотрела на него, взгляд задержался на сапогах из мягкой кожи, в которых он лежал на постели. Перевела взгляд на себя, пошевелив пальцами.