Но-о, Леокадия ! - Кульмова Иоанна - Страница 7

- Говори тише, Леокадия! - прошипел Алоиз. - Все на тебя смотрят.

И в самом деле очередь пришла в волнение.

- Чего тут нужно этой дылде?!

- Лезет без очереди!

- Отрастила крылья и воображает!

- Сейчас вылетишь отсюда!

- А вот и нет, - сказала Леокадия. - Крылья у меня бракованные. Не слушаются, не хотят летать. Такая у меня инвалидность. Вот потому-то я здесь и стою.

Тут все успокоились, а один старичок спросил:

- А с чего вдруг к вам привязалась эта мерзкая болезнь?

- Почем я знаю? - отвечала Леокадия. - По-моему я себе ее намечтала.

- Да, да. Мне всегда говорили, что мечтать вредно. Непослушные крылья... Очень тяжелое увечье!

Леокадия была уверена, что в окошке ей тут же выдадут пенсию.

Но все оказалось не так-то просто. Инспектор не мог решить, в какую книгу ее записать.

- В книгу ЛОШАДЕЙ, - подсказал Алоиз. - Лошадь с брачком, то бишь, с крыльями...

- Не знаю, не знаю, - пробубнил Инспектор. - А может она не лошадь, а Гусь с лошадиным туловищем? Тогда ее следует занести в книгу МЕЛКОЙ ДОМАШНЕЙ ПТИЦЫ.

- Но раньше она была лошадью, - не сдавался Алоиз.

- Не знаю, не знаю, - повторил Инспектор. - Может, это только так казалось. А может, все это вообще нам кажется? Может она Крылатый дух или Ангел?

- Тогда запишите меня в книгу АНГЕЛОВ, - предложила Леокадия.

- В книге АНГЕЛОВ не осталось больше места. Впрочем, я никогда не слыхал, чтобы среди лошадей тоже встречались Ангелы. А может вы Пегас?

- Эй Пегас, подходи за товаром!.. - пропела Леокадия, а потом воскликнула: - Скорей давайте сюда книгу ПЕГАСОВ!

- Ну нет, моя дорогая! - отвечал Инспектор. - Я сразу почуял что-то тут неладно. Такой книги не существует. Ведь Пегасов просто нет на свете. Нет! Понимаете?! Это выдумки, старые сказки...

- А кто же я по-вашему? - возразила Леокадия.

Но Инспектор не стал ее слушать.

- Следующий! - крикнул он.

ЛЕОКАДИЯ И ВОПРОСЫ

Ветер принес далекие запахи влажных полей, Леокадия шла за ними как по следу, и незаметно для себя вывела Алоиза на окраину, где было множество зазеленевших веток и яркой молодой травы. Она медленно объедала посаженную вдоль трамвайных путей живую изгородь и, как всегда за едой, размышляла о том, кто же она теперь? Лошадь? Домашняя птица? Ангел? А может Пегас, которого нет на свете?

- Видишь, Алоиз, прежде все было просто: я БЫЛА и точка. А теперь мне задают какие-то непонятные вопросы. Одни спрашивают про родословную. Другие - кто я вообще. А раз у меня нет ни Мамы ни Папы и неизвестно, кто я такая, может, меня и вовсе нет на свете? Может, я и себя выдумала, как свои крылья? Но если меня нет, значит я - Пегас, потому что его тоже нет на свете. А кто такой Пегас?

- Леокадия, оставь изгородь в покое, - рассердился Алоиз. - От нее у тебя в голове сплошные завихрения. Меньше ешь и меньше думай. Сейчас мы сядем в трамвай и поедем на Шестиконный сквер.

- Зачем нам трамвай? - спросила Леокадия. - Я сейчас сниму перчатки и сапожки, и ты поедешь на мне верхом.

Алоиз взглянул на нее нерешительно.

- Не знаю... Как-то неудобно... А если ты вообще не лошадь...

- Может и так... Ну ничего... - шепнула Леокадия.

Опустилась на все четыре ноги и понурила голову. Теперь она была похожа на грустную заезженную клячу. Алоиз взял в ладони морду Леокадии и прижался к ней щекой.

- Славная лошадка! - прошептал он. - Старая добрая лошадка. Ладно, я на тебе прокачусь.

И тогда Леокадия от радости забила крыльями и завертела своим рыжим хвостом так, что над землей закружили прошлогодние листья. А потом она помогла Алоизу вскарабкаться на спину и усесться у самых крыльев. Но место это было неудобное - перья заслоняли весь вид, и к тому же щекотали Алоизу лицо. Он расчихался и от смеха едва не свалился на землю. Тогда он перебрался к Леокадии на холку и теперь сидел словно в кресле, опершись спиной на мягкие крылья. Леокадия бежала легко, едва касаясь копытами мостовой, и хотя не могла взлететь, Алоизу казалось, что где-то неподалеку от них облака и совсем рядом заходящее солнце. Крылья Леокадии шумели на ветру, как огромная стая птиц, а перья при свете вечерней зари казались огненными. И вдруг на перекрестке появилась пожарная машина и, громко воя, преградила Леокадии дорогу.

- В чем дело? - спросил Алоиз. Начальник пожарной команды разглядывал Леокадию.

- Значит, все дело в крыльях, - кивнул он. - А нам говорили про пылающую лошадь.

- Что за бред?! - возмутился Алоиз. - Тогда я сгорел бы как спичка!

- И все равно это выглядит подозрительно, - ответил Начальник. Кавалерия? Атака на столицу?

- Но разве один человек на коне может атаковать столицу? возразил Алоиз.

- Еще как может! Особенно, если он не на коне, а в коне. Разве вы не слыхали о троянском коне? У него в животе сидела целая армия и она захватила Трою.

- Печальный случай, - заметила Леокадия. - Но у меня в животе пусто. И все равно я не стала бы глотать армию. Уж больно невкусно. А вообще-то я, наверное, не лошадь, а Гусь.

- Я слышал, будто гуси когда-то спасли какую-то столицу. Вовремя загоготали. А ну-ка, загогочите разок-другой.

Леокадия попробовала, но у нее ничего не вышло.

- Придется доставить вас в полицию, быть может, я спасу столицу.

- Так значит, это не я, а вы - Гусь! - воскликнула Леокадия.

ЛЕОКАДИЯ И ИЗЛИШЕСТВА

До чего же приятно засыпать в тепле и на сытый желудок, рассуждала Леокадия. - И к тому же мне теперь вовсе не надо представлять, что я лежу под маминым крылом, Я и в самом деле лежу под крыльями. Сегодня ночью мне наверняка будут сниться полеты, ведь у меня для них есть специальное устройство. И ты тоже отрасти себе крылья, Алоиз, чтобы мы могли вместе летать во сне.

- Клянусь оглоблей, я на это не согласен! - воскликнул Алоиз. Лишние крылья - лишние заботы! Я ведь говорил - зачем тебе САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ? Чем плохо оставаться безработной кобылой, пенсионеркой? Я бы возил на тебе все свое имущество.

- Мы бы ездили на дальние прогулки...

- Развозили бы на тележке молоко и булочки...

- Свежие, белые, хрустящие булочки...

- Катали бы детей по парку...

- Под старыми каштанами и огромными лиственницами...

Так бы весело стало,

Если б было, как было.

Даже в серый денечек

Нам бы солнце светило.

Наши добрые будни

К нам опять бы вернулись.

Но они не вернутся...

- Почему, Леокадия? - спросил Алоиз.

- Потому, Алоиз, что у меня теперь крылья. И даже если я их лишусь, я никогда уже не стану ОБЫКНОВЕННОЙ лошадкой. Я стану лошадью, у которой были крылья. Может, даже с завтрашнего дня...

Но на другой день Леокадия проснулась не только в том же самом полицейском участке, она проснулась все с теми же крыльями на спине. И потому чуточку удивилась, что ночью ей не снились полеты.

- Наверное, сны не любят специальных устройств, - решила она.

А вместо завтрака ее ждало нечто совершенно несъедобное - допрос. Леокадии снова пришлось отвечать на вопросы: лошадь она или нет? Служила ли в кавалерии? Знает ли иностранные языки? Кто ее хозяин?

- У меня нет хозяина, - отвечала Леокадия. - У меня есть друг Алоиз Подтяжка. Могу я так называть тебя, Алоиз? А у него есть я. Ни в какой кавалерии я не служила и вообще никому не служу. Иностранные языки я конечно знаю, хотя никогда их не слышала. Но почему вы задаете столько вопросов? Не знаю, как это бывает у людей, по ПОРЯДОЧНЫЙ КОНЬ никогда не сует нос не в свое дело.

Поручик побагровел от злости.

- Забирайте отсюда свою кобылу! - заорал он. - Наша человеческая полиция не для этой скотины!

Накрапывал утренний дождик и Алоиз спрятался под крыло как под зонтик.

- Я, наверно, похожа на мокрую курицу, - жаловалась Леокадия. Мало того, что шкура мокрая, так еще и крылья! Теперь меня чересчур много, Алоиз. Куда мы денем эти излишки? По моей глупости мы лишились такого уютного местечка в участке. Может нас арестует Постовой? Давай попробуем!