Выбор Шанур - Черри Кэролайн Дженис - Страница 45

Пианфар перевела глаза на цифры, заполонившие экран:

— Хм. — Она ввела их в навигационную программу, и по монитору тут же поползли схематические линии, сопровождаемые электронными надписями, отражавшими степень соответствия корабля требуемым параметрам. Часть техники по-прежнему принадлежала самой «Гордости», но что-то инородное уже вторглось в её металлический разум, и это раздражало Шанур до слез.

Пианфар навела камеру наружного наблюдения на новые крылья своего звездолета. Огромные, с мощными поддерживающими элементами, они красовались у всех на виду, чего никак нельзя было сказать о внутренней начинке «Гордости», которая отныне стала на двадцать процентов махеновской, и, значит, пока хейни могли лишь догадываться о том, как она себя поведет. Глядя на показания системы, бежавшие по экрану, Пианфар осознавала, что теперь у них не было иного выхода, кроме как целиком и полностью положиться на компьютер и поверить ему вслепую, когда он сообщит о готовности «Гордости» к прыжку — тому самому, что развеял бы её в пыль всего несколько дней назад.

— Так и полетим, — объявила она.

Приложение

Свободная ассоциация всех жителей небольшой звёздной области, согласившихся соблюдать границы, тарифы, правила торговли и навигации. Это сообщество не имеет единого правительственного органа. Функции правительства исполняют чиновники, выступающие от лица народов — участников Соглашения.

Уроженцы Ануурна. Их можно отнести к числу самых небольших по размеру народов Соглашения, однако иногда отдельным особям — в основном самцам — удаётся перерастать представителей других, гораздо более крупных рас. Тела хейни покрыты шерстью, по преимуществу короткой. Исключение составляют лишь грива и борода, по цвету варьирующиеся от ярко-красного с золотым отливом до темно-красного с черноватыми краями, а по структуре — от мягких кудрявых до жёстких и прямых.

В течение многих веков, предшествовавших событиям «Гордости Шанур», на Ануурне царил феодальный уклад жизни с чётким разграничением территории на провинции и районы. Особых успехов хейни добились, развивая торговлю. Поэтому, когда с ними в контакт вступила развитая раса махендосет, они смогли шагнуть из Средневековья с его убеждениями о том, что Ануурн — плоский, прямо в межзвёздное торговое пространство.

До этого же картина их повседневных будней выглядела следующим образом: самцы силой завоевывали территорию и удерживали её с помощью сестёр (а в нынешние времена и жён) и прочих родственниц до тех пор, пока были в состоянии отражать чужие посягательства. Фактически управление феодами принадлежало дамам, которые были тем успешнее, чем лучше могли торговать, вступать в выгодные браки с самцами из других кланов и привлекать на свою сторону родню мужей. Самцов, которым суждено было стать вожаками, прятали, окружали заботой и готовили к великим свершениям — то есть не разрешали им принимать участие во внутренних и внешних делах, слишком нудных и обременительных для тонкой мужской душевной организации. В представлении семьи самец ассоциировался со славным малым, проводившим дни в играх и на охоте. Основным предназначением самца было воспроизводство потомства. Когда же клану угрожала опасность, на первый план выходили такие природные дары самцов, как непредсказуемость поступков и неистовая ярость, вырывавшаяся наружу при появлении соперника. Самки всегда стояли между самцами и превратностями судьбы, поэтому многие из любимых в хейнийском народе легенд воспевают не только мужскую храбрость, но и женский ум, а также описывают сухопутные и морские походы, в которых наиболее амбициозные дамы отвоевывали у врагов новые просторы, дабы их безземельным братьям было что защищать.

Под управлением некоторых выдающихся самок огромные земельные владения их семей быстро увеличивались, вбирая в себя ключевые торговые пути, горные проходы, плотины — всё то, что становилось наиболее частой причиной объявления войны. Поэтому часть кланов проголосовала за то, чтобы все желающие получили право доступа к стратегически важным объектам, расположенным на их территориях, в обмен на объявление самих этих территорий охраняемыми. Позднее семьи, управлявшие такой территорией, получали статус клана-хранителя, чья власть над тем или иным ресурсом считалась неоспоримой в связи с долгим, а значит, оправдавшим себя управлением. Было признано, что такие кланы служат всему обществу, а потому имеют право на особые привилегии. Хранителей-вожаков окружали заботой, в то время как у прочих самцов из подобных закрытых семейств не оставалось иного шанса на наследование, кроме как в случае смерти хозяина по естественным причинам — нападение на Хранителя было немыслимо, и наказание за него предусматривалось в специально принятом законе.

Эта форма управления территориями быстро прижилась в провинции Энафи, где на огромных равнинах, раскинувшихся вокруг реки Лунуурн, царил Хранитель Лун, наделенный исключительными правами на власть. Благодаря торговле Энафи распространила своё влияние на другие регионы и обитавшие на них сообщества (зачастую куда менее дружественные), а оттуда и на весь континент. Маленьким общинам было трудно противостоять подобному натиску, тем более что Энафи — как и не менее крупная провинция Энаури — активно наступала путем браков и выгодных союзов.

Такова была ситуация на Ануурне, когда махендосет приземлились в бассейне Лунуурна, совершенно справедливо рассудив, что именно там, вдоль главной водной артерии планеты, они найдут развитую цивилизацию. Благодаря этому их выбору первый контакт хейни с пришельцами состоялся на территории старейшего и крупнейшего клана, находившегося под властью на Иджоно Лун.

Сестра на Иджоно кер Гифон Лун отправилась встречать диковинных гостей, и к тому времени, как она поняла, кто к ним пожаловал, махендосет уже успели предложить местным жителям взаимовыгодную торговлю, в мгновение ока изменив весь хейнийский мир (на осознание чего у самой кер Гифон ушло несколько лет).

Другие кланы были явно обеспокоены связями Энафи с инопланетянами и тем, как быстро Лун превратились из хранителей плотин в хозяев первой космической станции, а потому также изъявили страстное желание сотрудничать с махендосет, в результате чего торговля на Ануурне стала развиваться ударными темпами.

Правда, тяга к обособленности сказалась и здесь (благо махендосет это, судя по всему, устраивало), и в итоге хейни объявили об учреждении нового космического клана с главным охраняемым ресурсом в виде самого Ануурна.

Вскоре был создан хен — верховный совет, сердце хейнийского правительства, предназначенный для разрешения общенациональных вопросов, хотя проблемы отдельных кланов и союзов и по сей день считаются делом первоочередной важности. Теоретически в хен входят все вожаки (и некоторые из них даже бывали на его заседаниях). Постоянные же посты в нем распределены между старшими самками — по одному на представительницу каждой семьи, а встречи проводятся в специальных залах, имеющихся в каждой провинции. Таким образом, хен является представительским органом и только время от времени действительно служит для созыва общего собрания, место проведения которого зависит от важности обсуждаемого вопроса.

Отношения хейни с другими космическими народами нельзя назвать безоблачными. В частности, стишо были крайне недовольны, когда махендосет вступили в контакт с Ануурном. Во-первых, их настораживало расширение ма-хеновского влияния; во-вторых, им совсем не хотелось иметь на своих границах новых соседей; в-третьих, после общения с кифами они испытывали недоверие практически ко всем плотоядным; в-четвертых, они боялись, что новички могут поколебать спокойствие, царившее в Соглашении, и т.д., и т.п. Кифы отреагировали на появление хейни как на подаренную им возможность кое в чем попрактиковаться, однако объединение последних с махендосет заставило их позабыть о своих планах. Мнение же других участников Соглашения было либо нейтральным, либо просто не принималось в расчёт.