всего. Его желание было написано у него на лице. Оно вернуло мне ту силу, которой я лишилась, когда Натан перестал смотреть на меня так, как это сейчас делал Финн.

От раската грома мы оба подпрыгнули, как от удара хлыстом.

– Нам нужно пойти внутрь,– сказал он, будто это только что пришло ему в голову.

Пока я собирала свои вещи, он схватил с земли сумку для камеры и уже держал входную

дверь, поторапливая меня. Мои каблуки проваливались в землю, замедляя шаги. Он рассмеялся

достаточно громко, я расслышала его смех даже сквозь дождь.

– Просто сними их.

Я сняла бежевые туфли и, бережно прижав их к груди, побежала босиком по траве к нему.

Внутри мужчина выходил из лифта с зонтиком в руках, Финн устремился вперёд, чтобы задержать

двери.

– Ты, должно быть, замёрзла, – сказал он, пока мы ехали на шестой этаж. Финн руками

пригладил волосы. Я почесала нос.

– Да, так и есть.

– Оно того стоило. Ты себя даже не узнаешь.

– Я уверена, мой босс их оценит,– язвительно произнесла я.

Его смех был глубоким и хриплым.

– Я говорю о последних. Они не для работы.

Моё платье было мокрым и полностью прилипло к телу. Пока двери не открылись, в

маленьком замкнутом пространстве витало напряжение, несмотря на то, что мы были уже не во

власти грозы. Пока мы быстро шли по коридору, капли воды стекали с нас и капали на

изношенный ковёр. Финн побрякивал ключами в кармане, пока мы не дошли до его квартиры.

– Я впервые благодарен моему чёртовому обогревателю,– он открыл дверь, и мы

поспешили внутрь. Тепло окутало нас. Я оставила сумочку и туфли у входа рядом с его сумкой для

камеры, а он повесил моё пальто и шарф.

– Они быстро высохнут,– сказал он и исчез дальше по коридору.

Я уже была на полпути в гостиную, когда остановилась и осознала, где нахожусь. Почему я

здесь? Обогреватель, душ и сменная одежда ждут меня на другой стороне коридора– но не более

того.Финн вернулся, неся в руках полотенце. Я взяла его, чтобы отжать лишнюю воду из волос.

– Финн…

Он сдёрнул простыню с дивана, подняв при этом облако пыли в желто–сером

послеполуденном свете.

– Присядь, посмотрим, что получилось.

Моё тело расслабилось от тепла. Я промокнула полотенцем ключицу и грудь.

– Мне, наверное, следует пойти домой. Снять с себя эту одежду.

– Наверное,– но никто из нас не сдвинулся с места. Наконец он снял камеру с шеи и

аккуратно положил её на новый кофейный столик. – Я сделаю нам попить что–нибудь погорячее.

Закрывшись в ванной Финна, я уставилась на экран своего мобильного телефона, хотя там

не на что было смотреть. От аромата кофе, донёсшегося до меня, я одновременно ощутила дрожь

и у меня потекли слюнки. Несмотря на то, что моя одежда высохла, я чувствовала озноб изнутри, будто моя кровь переносила глыбы льда. Что же мне делать, остаться здесь, где так тепло и

уютно, или вернуться домой в пустую квартиру? Я отправила Натану сообщение.

Скоро будешь дома?

Пока я ждала ответа, я исследовала своё отражение в зеркале. Мои выпрямленные волосы

стали волнистыми. Губы стали розовыми, после того, как их покинула помада. Я отыскала лосьон

для тела в шкафчике под раковиной и с его помощью удалила размазанную тушь, гадая, кому он

принадлежит – Финну или Кендре.

Мой телефон завибрировал на раковине, я взяла его и прочла ответ Натана.

Не совсем. Баскетбольная игра прервалась из–за дождя. Сейчас мы пьём пиво.

Посидеть в пабе в дождливый день, как раз соответствовало моему настроению. Я

говорила Донне, что постараюсь выбраться в Парк Слоуп вскоре, и мне, возможно, следовало

быть именно там. Я решила сама себя пригласить.

В каком баре? Мы можем встретиться?

Он печатал ответ, я ждала. Я могла бы принять душ, переодеться и быть в пути в течение

часа. Если бы только Бруклин был ближе. Мой телефон просигналил о том, что пришёл его ответ.

Мы у Микки. Играем в покер.

Я снова посмотрелась в зеркало. Если Джоан и упоминала, что живёт у Микки, то я этого не

помнила. Внезапно я начала сожалеть, что так много выпила в ту ночь. Они помолвлены – это я

помню. Обычно люди, которые помолвлены, живут вместе. Она может быть прямо сейчас с

Натаном, который знает, что я не появлюсь, потому что у меня есть пункт, касаемо азартных игр.

Мои отец и мать были завсегдатаями казино. Они не единожды возвращались домой с запахом

сигарет и дешевого спиртного. Они проигрывали суммы денег, которых у них не было, и

наличные, которые обещали дать мне. Сначала по мелочи – билет на выпускной, деньги на ланч, затем, подача заявления в колледж, и само обучение в колледже. Хотя одну вещь они все–таки

сделали правильно, несмотря на то, что мы жили в нищете, фонд стипендий проявил ко мне

благосклонность. Тогда я осознала, что у меня одной есть возможность построить мою жизнь так, как я этого хочу.

Я уже собиралась покинуть ванную, но поступило ещё одно сообщение от Натана.

Игра затянется допоздна. Не хочется сражаться с грозой. Я, скорее всего, заночую

здесь.

Вот значит, как ты думаешь, было моей первой мыслью. Я так быстро напечатала ответ, что

даже допустила ошибки.

Ты взрослый мужчина, а не ребёнок, чтобы устраивать посиделки с ночёвкой. Я хочу,

чтобы ты вернулся домой.

Я не думаю, что факт его признания поверг бы меня в больший шок, чем его следующее

сообщение.

Если я сплю не в твоей постели, какая вообще разница, где я сплю? Я буду дома, когда

ты проснёшься.

Я сузила глаза на экран и задумалась, кто вообще этот человек. Уж точно не мой Натан,

который просто так звонил мне с работы, чтобы сказать, что думал обо мне. Мой Натан считал бы, что идея ночевать, где бы то ни было даже не заслуживает обсуждения.

Выйдя из ванной, я забросила телефон обратно в сумочку. У Натана было достаточно

причин, чтобы вернуться домой, но мне он не дал ни единой, чтобы вернулась я. В гостиной я

закрыла глаза и наслаждалась богатым ароматом свежесваренного кофе. Я постелила полотенце

на зелёный бархатный диван Кендры. Моё платье теперь было слегка влажным, несмотря на это