Диаборн (ЛП) - Моэн Дженни - Страница 40

Я провела большим пальцем по его запястью.

— Кроме того, в тебе нет ничего уродливого. Я думаю, что ты прекрасен как внутри, так и снаружи. Каждый твой шрам. Каждый недостаток, — я оторвала взгляд от его лица и снова посмотрела на экспонаты. — Ты такой же красивый, как все в этом музее.

Он помолчал несколько минут.

— В тот день в лесу была лань, — наконец сказал он. — Она была так прекрасна. Ее мех был более глянцевым, чем я когда-либо видел на олене в нашем округе. Когда я пришел в себя после эпизода ПТСР, она легонько прильнула ко мне, как будто пыталась удержать меня в тепле или поддержать связь. Она посмотрела на меня своими большими карими глазами, и было похоже, что она разговаривала со мной, говоря, чтобы я оставался спокойным, потому что все будет хорошо. Когда парни подошли ближе, она издала визг, а затем убежала. Клянусь, она сказала им, где я.

Я сжала его руку.

— Может быть. Знаешь, у животных очень развитая интуиция. Вероятно, она знала, что у тебя проблемы.

Он покачал головой, словно все еще в недоумении.

— Может быть и так, но я никогда не встречал дикого животного, особенно оленя, который так поступал, — его глаза скользнули по стенам, бродя от одной к другой. — Я больше не могу их убивать. Об этом не может быть и речи. Она не понимала этого, но рисковала своей жизнью, находясь там. Уиллоу, это прозвучит безумно, но я почти хочу найти ее и поблагодарить. Дать ей морковку или еще что-нибудь. Я не знаю.

Я хихикнула.

— Я уверена, что она была бы признательна. Какой олень не полакомится морковкой? — я потерла пальцем его руку, а затем сжала ее. — Куинн?

— Да, детка?

— Ты отнесешь меня в постель?

Он встал и сгреб меня в свои объятия в тот же миг.

— Тебе никогда больше не придется меня об этом просить.

Он отнес меня, устроив на руках, обратно в нашу комнату, где мы укачивали друг друга, пока не уснули.

Глава 15

Уиллоу

Куинн снова пошевелился. Я перевернулась к нему лицом и стала наблюдать за тем, как он идет голым к открытой двери моей спальни. Плечи назад, голова гордо поднята вверх, его тело было целым миром кривых и изгибов, которые я все еще познавала.

Он оставался со мной обе ночи с тех пор, как мы вернулись из Цинциннати. В первую ночь, когда я проснулась, он уже ушел, но в этот раз я поймала его на месте преступления. Я определенно предпочитала увидеть, как он идет ко мне, а не уходит, хоть он выглядел великолепно с любого ракурса.

Я похлопала по кровати, чтобы привлечь его внимание.

— Куда ты идешь? — прошептала я. Когда он не ответил, я предположила, что он ходит во сне.

Я слышала, что нельзя будить лунатика, поэтому решила пойти вслед за ним. Честно говоря, после того, как он вернулся голым из леса на прошлой неделе, мне было немного любопытно посмотреть, куда он ходил во сне. И мне не нравилось, что он был там один.

Я надела толстовку, переброшенную через край кровати и штаны для йоги на ходу, идя по коридору. Куинн прошел по дому, как будто точно знал, куда идет, и вышел через черный ход. Я нарочно держалась на расстоянии, ожидая, пока не окажется на полпути через лужайку, прежде чем я последую за ним, и не буду пугать его.

Его шаг был неторопливым, пока он не зашел за линию деревьев, а затем он рванул вперед. Я побежала через двор за ним, но внезапно остановилась, когда воздух вокруг него стал переливаться всеми цветами радуги. Он мерцал и дрожал, и в мгновение ока Куинн был уже не человеком, а самым прекрасным животным, на которое я когда-либо смотрела. Пока я молчала, как полевая мышь, стоя за его спиной, он фыркнул и покачал головой. Потопал по земле, а затем ринулся с места, перепрыгивая через ручей в потрясающем проявлении благодати. Он скользил между деревьями, и магия, которую я никогда не ощущала в нем, сверкала вокруг него.

Куинн был оборотнем, прекрасным в этом обличии, и мое сердце перевернулось от того количества обожания, которое его наполнило.

Но темное облако осознания быстро окутало меня. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что он был тем «Монстром», которого город требовал убить. Его стойка была более чем впечатляющей, напоминая истории, которые мне рассказывали о другом самце, который много лет назад бродил по нашим лесам. Так же, как все в городе называли Куинна «Монстром», тот, что был до него, был известен как «Легенда». Возможно ли, что Куинн происходил из той же родословной? Его белый хвост исчез в более густой части леса, в то время как страх не давал мне возможности пошевелиться.

Ужас сковал мою грудь.

Эти массивные рога были смертным приговором для него. В противном случае внешне душевные охотники превращались в жестоких конкурентов. Они выследят его и поймают. Они делились историями наблюдений, доходило даже до того, что каждую неделю посвящали ему небольшую статью в воскресной газете, но они держали лучшую информацию при себе. Все они хотели его, но никто не подозревал, что «Легенда» был гражданином Вудлэнд Крик, а потеря его также означала потерю нового врача, который перебрался в город не так давно.

Для обеих сторон общества все казалось безвредным. Охотники забирались на свои деревья, а олени-перевертыши считали себя слишком умными, чтобы попасть под прицел винтовки. Это доверие стоило им жизни. Они недооценили упорство охотников и их стремление к главному трофею — голове «Легенды».

Его не стало ноябрьским утром, мало чем отличающееся от нынешнего. Охотник, который подстрелил его, следил за ним несколько миль, прежде чем потерять его след в лесу. Он много раз рассказывал эту историю, и никто не сомневался в ее правдивости, так как «Легенду» больше никогда не видели.

Я прищурилась, пытаясь увидеть Куинна сквозь деревья. Он не был в безопасности в своем животном облике, как «Легенда» в свое время. Сейчас был разгар сезона охоты на оленей, и хотя маловероятно, что в это время суток здесь были охотники, любое обнаружение Куинна только разожжет огонь.

Я побежала к линии деревьев, зная, что это бесполезно. Я слишком долго колебалась, и он исчез в чаще леса — так же, как доктор исчез много лет назад. Обхватив себя руками, я прошлась вдоль линии деревьев. Холодок магии все еще витал в воздухе, умоляя меня задать себе несколько трудных вопросов. Почему, когда я рассказала Куинну об особенностях населения Вудлэнд Крик, он смотрел на меня с таким недоверием? Почему он тогда не рассказал мне правду о себе? Несомненно, он знал, что я приму то, что он тоже был иным.

И почему ему тогда так тяжело было принять то, что я сказала ему? Насколько я знала, я была единственным эмпатом в Вудлэнд Крик, но у многих оборотней была особая сила в дополнение к их способности изменяться. Как двуликий, он бы это знал. Известие о моих сверхъестественных способностях не должно было быть для него таким шоком; Тем не менее, явно им было.

Я продолжала вышагивать, пытаясь собрать кусочки головоломки, которой был Куинн Диаборн. И засмеялась над ответом, который был прямо перед моим лицом. Как имя Райана Белера, имя Куинна намекало на его наследие. С другой стороны, имя принадлежало его матери, и, насколько мне известно, она не была оборотнем.

Я на что-то наткнулась, и убрала листья с ногой, чтобы обнаружить сапог Куинна. Другой кусочек головоломки встал на свое место, заполнив очередную брешь. Однажды лодыжка Куинна была сломана. На следующий же день, он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы самостоятельно ходить и подниматься по лестницам. К вечеру у него не было даже хромоты.

Конечно.

Известно, что обращение быстро исцеляло. Даже в человеческой форме оборотни исцелялись быстрее, чем простые люди. В измененном виде это было просто поразительно быстро. Если Куинн обратился за ночь до нашей поездки в Цинциннати, его лодыжка могла бы легко зажить к утру.