Путь небес. Преодолевая бурю - Райт Крис - Страница 54

— Итак, ты нашел путь, — сказало создание.

Его речь поражала воображение, словно шепот из дурных снов, вдруг бестелесно зазвучавший наяву. В ней сплеталось множество голосов, они толкались и теснились, словно заживо погребенные в немыслимой погремушке-разуме.

Из мерзостного дыма проступили конечности, более стройные, чем прежде. На их ярко-палевой коже не было ран или язв. Возле гибких округлых бедер метался длинный шипастый бич. Где-то на заднем плане быстро пощелкивали клешни, словно говоря на собственном языке.

— Еще нет, — возразил Фон Кальда. — Только начинаю. Как мне тебя называть?

— Господином. Госпожой. Или же Манушьей-Ракшаси. Так меня именовали в Эпоху-до-Анафемы.

Апотекарий устоял перед желанием глубже заглянуть во мглу. Немигающий взгляд фиолетовых глаз тревожил его. Возникал почти неодолимый искус посмотреть в них, уловить скрытые движения за непрозрачной роговицей.

— Мне нужно задать тебе вопрос.

— Что ж, спрашивай.

— Мой повелитель ищет Великого Хана. Его невозможно быстро выследить в варпе, а каждый зря потраченный день отдаляет нас от цели. Известно ли тебе, где он?

— Да, подобное известно мне. Что ты предложишь взамен?

— Чего ты хочешь?

Демоница как будто улыбнулась, и в широкой пасти с игольчатыми зубами мелькнул длинный язык.

— Ты узнал заклинания, ты выучил обряды. Ты понимаешь правила грез. Дай мне то, чего я желаю.

Фон Кальда оторвал взгляд от бледной, непрерывно вздрагивающей кожи. Разговор давался ему тяжело, куда тяжелее, чем он думал. К мускусному аромату свернувшейся крови теперь добавилось нечто еще — пьянящее благоухание, что незаметно расползлось по всему отсеку.

— Ты поможешь магистру войны одержать победу, разве этого мало? — рискнул апотекарий.

Ответ искренне развеселил демоницу, и она захохотала. Смех ее, впрочем, был ужасным — визгливый вопль беспримесной злобы, рожденный из горя, сотканный из людских криков.

— Победы — выдумка смертных. Для нас не бывает побед. В чем наша цель? У нас нет цели. Что для нас покой? Мы не знаем покоя. Мы уже получили от вас то, что хотели, и упиваемся этим, и жаждем большего. Теперь осталось лишь развлекаться.

Глаза твари голодно блеснули.

— Так развлеки меня.

— Ты будешь пировать душами сынов Хана, — попробовал предложить Фон Кальда. — Они измотаны, загнаны, у нас больше воинов. Я скормлю тебе Шрамов, одного за другим.

— Не пойдет.

Советник на мгновение вспомнил разговор с Коненосом и тут же понял, в чем дело. Речь шла о взаимодополняющих целях, о способах ускорить начавшийся процесс. Так уже делали в других легионах. Пример, как и во многих прочих делах, показал Лоргар, но прецеденты с тех пор были не только в рядах Несущих Слово.

— Есть иные души, — осторожно начал апотекарий. — К примеру, один из нас считает слияние с эфиром… омерзительным.

— Хорошо. Такая добыча больше привлекает меня.

— Получится не сразу. Он осторожен и силен.

— Тем лучше.

— Тогда ты дашь мне желаемое?

Бич хлестнул по полу сдерживающего цилиндра. Кровавые руны в отсеке вскипели.

— От заключенной сделки тебе не отказаться. Слова, договора, просьбы во тьме — все они разносятся между мирами.

Фон Кальда отошел от бронестекла. У него колотились сердца.

— Знаю. Я не обману тебя. Оплата будет предоставлена.

Чудовище улыбнулось вновь, теперь с легким презрением, словно эти фразы бормотали в его присутствии так много раз, что оно сбилось со счета. Начертанные кровью линии испарились, и порождение варпа начало таять по краям, пропадая в клубах дыма.

— Значит, мы еще встретимся — ты и я.

— А местоположение Хана? — спросил апотекарий. — Хватит одного слова!

Силуэт демоницы быстро исчезал, времени почти не осталось. В отсеке на прощание задул жаркий и влажный ветер, погнавший рябь по кровавой трясине, что доходила воину до лодыжек.

— Катулл, — сказала ему тварь. — Боевой Ястреб остановился там перед Дорогой в Ад.

Затем ее облик выдернуло из реальности, остались лишь рваные завитки темноты. В капсуле сдерживания наступила тишина. О разговоре напоминало только пятно на бронестекле, запотевшем там, где чудовище прижималось к нему.

Фон Кальда очень долго стоял неподвижно. При всей подготовке ему до сих пор непросто было находиться рядом с демонами. За первым последуют другие — этого требовал Рассеченная Душа, который непрерывно давил на советника, вынуждал работать быстрее, идти на больший риск.

Но все это в будущем. Сейчас ему — для начала — ответили на вопрос.

Апотекарий вновь задышал размеренно. Вспомогательное сердце перестало биться. Встряхнувшись, легионер повернулся и с хрустом зашагал обратно по костям и жилам.

— Мой господин, — сказал он Коненосу по защищенному вокс-каналу, — докладываю об успехе. Пожалуйста, сообщите, как поняли, и укажите место встречи. Нам следует кое-что обсудить.

Экспедиция летела на пяти тяжелых десантных кораблях; к границам аномалии их сопровождало два звена пустотных истребителей. Хан находился в передовом катере с частью кэшика, других воинов Джубал оставил себе для помощи в подготовке флота. Отряд возглавлял Намахи, заместитель командира элитных бойцов. Еще на трех «Грозовых птицах» разместились отделения Белых Шрамов, снаряженные как группы прорыва.

На пятую поднялись Есугэй и Арвида, в хвостовой каюте сидел Вейл, в трюме ждали приказов еще несколько десятков тактических десантников. Всего Каган взял с собой более двух сотен воинов. Перелет получился коротким, но сложным — космолеты тряслись под ударами стихийных сил, бушующих внутри сферы.

Таргутай стоял возле одного из иллюминаторов в десантном отсеке, наблюдая за приближением к жуткому феномену. Блики лазурного света проскальзывали сквозь бронестекло, прыгали на затемненных панелях внутри рыскающего корабля.

Рядом с Есугэем хрипло дышал Арвида.

— Я бы спросил, все ли с тобой в порядке, брат, — тихо произнес чогориец, — но думаю, ты ответишь как всегда.

Ревюэль промолчал. Он почти незаметно покачивался, словно бы внутренне готовился к чему-то.

— Ты скажешь мне, что все в порядке, — продолжал Таргутай. — Что ты устал, вот и все. И кто из нас не устал?

Грозовой пророк вновь посмотрел в пустоту. Огромная сфера заполнила почти весь носовой иллюминатор, стали различимы грани составляющих ее кристаллов. Они представляли собой громадные вытянутые восьмигранники, одинаковые по форме и величине, как будто вырезанные лазером. Фантомное сияние, что закручивалось внутри них, непрерывно извиваясь в прозрачной тюрьме, напоминало чистый варп.

— Возможно, будет проще, если я скажу тебе, что знаю правду, — Есугэй говорил тихо, чтобы его услышал только Арвида. — Ты не глупец, но и я тоже. Ты научился сдерживать болезнь, но не можешь полностью скрыть ее. У твоего генетического отца не вышло, так на что надеялся ты? Здесь нет ничего постыдного. Тебе хорошо удавалось прятать ее, не давать расти, но теперь она вырывается на свободу.

Тысячный Сын вновь не ответил, только стал раскачиваться еще сильнее.

— Это варп, да? — спросил Таргутай. — Тебе хуже, когда применяешь дар. А я еще вынуждал тебя. Если из-за меня ты страдал, то…

— Дело не в тебе, — с трудом выговорил чернокнижник. Должно быть, под шлемом его черты застыли в гримасе затаенной муки.

Есугэй взял Ревюэля за предплечье:

— Что я могу сделать?

— Ничего.

Оба на какое-то время замолчали. Звено «Грозовых птиц» приблизилось к границе сферы, их корабль задрожал, проносясь между первыми разрядами молний, что засверкали внизу и по бокам.

— Все так очевидно? — наконец спросил Арвида.

— Не думаю. Ты был внимателен.

Ревюэль скованно кивнул: