Этот мир как сон (СИ) - Ли В. Б. - Страница 46

Проверил их работу, принял у большинства без замечаний — бывалые вояки без подсказок знали, что им нужно. Мелкие огрехи можно было пропустить, но все же заставил их убрать — с таких мелочей и начинает рушиться порядок. Заодно проверил форму бойцов, с ним упущений нашлось больше — аккуратностью особо не отличались. Занял их до самого вечернего построения, но на нем десяток выглядел вполне достойно — лейтенант не придрался к внешнему виду моих подопечных. Домой добрался уже к закату дня, после ужина сразу лег спать — устал, как после многочасовой тренировки.

Учебные бои провел примерно так же, как и с бойцами прежнего десятка — в парных и групповых схватках, отрабатывал отдельные упражнения и связки. Уровень подготовки нынешних подчиненных почти не отличался — та же незамысловатая силовая тактика, с минимумом маневров и обманных ударов. Да и в общем строе десятка обстояло ненамного лучше, разве что лучшей слаженностью. Начал постепенно, буквально шаг за шагом, переобучать по той же методике, отработанной уже мною. Изо дня в день проводил, чередуя, занятия с новыми приемами боя и комплекс физических упражнений на ловкость и гибкость. К ним проявили интерес другие десятки, что-то стали перенимать, начальство же — взводный и ротный командиры, не препятствовало моим новшествам.

На первое задание попал через два месяца после начала службы в дружине. Наш взвод в полном составе отправили сопровождать обоз из трех фур с особым грузом, накрытым сплошным пологом. Мы даже не знали, что в них, но нас ротный предупредил — отвечаем за обоз головой, не должны дать возможности противнику отбить его. Он направлялся в один из приграничных крепостей на западе страны, путь только в одну сторону занимал почти два месяца, и то скорым маршем. Так что мы собирались основательно, как в долгую экспедицию, с достаточным запасом припасов и снаряжения. Дома распростился с женой, ожидающей второго ребенка, и Лидой, в назначенный день выехал на Верном в дальнюю дорогу.

Путь пролегал по военному тракту, проходящим в стороне от городов и поселений. Его построили еще при прежнем короле, сейчас он поддерживался в относительном порядке — ехали по мощенной камнем дороге быстро, останавливались на специально оборудованных привалах и стоянках для ночлега. Их выстроили как форты — с бревенчатыми стенами, рвом перед ними, наблюдательными вышками. Поставили склады с продовольствием и фуражом, конюшни, палатки для бойцов, кухню. Несла здесь службу полевая стража — большей частью из ветеранов, а также увечных воинов, уволенных из строевых частей. По самому тракту несли дозор более боеспособные патрули местных гарнизонов, так что безопасность воинских обозов охранялась на неплохом уровне.

Но все равно, мы не расслаблялись, с первого дня шли боевым порядком — с передовым дозором, боковым прикрытием и арьергардом. Доспехи снимали только в защищенных местах отдыха и то держали под рукой. Ночевали у обоза под открытым воздухом, отставляя дежурные караулы. Можно сказать, несли охрану важного груза днем и ночью, не смыкая глаз. Мой десяток взводный поставил охранять тыл, так и шли позади, контролируя обстановку вокруг себя. Казалось, ничто нам не угрожало — прошла неделя, вторая, но никаких опасностей на пути не встретили. А на третьей на обоз напал отряд противника в неизвестной форме, вдвое превосходивший нас по численности.

Дорога шла по холмистой местности, петляла змейкой. Когда мы обошли очередной холм и вышли на небольшой прямой участок, сразу с двух сторон — слева и справа, выскочили пешие воины с мечами наперевес, а сзади с возвышенности открыли огонь лучники. Обоз по команде лейтенанта встал, взвод спешился с коней и занял круговую оборону, только ушедший вперед дозор оказался отрезанным от него. Приданные к нам лучники вступили в перестрелку с вражескими, мы же встретили сомкнутым строем напавших мечников. Несмотря на численный перевес противника, нам удавалось сдерживать его натиск, шла почти равная борьба с примерно одинаковыми потерями обеих сторон.

Но примерно через четверть часа наступившая усталость наших бойцов дала знать. Неприятель свежими силами своего резерва проломил оборону у средней фуры, разорвал строй, а потом стал отдавливать, расширяя зону прорыва. В этот критический момент не лучшим образом повел себя лейтенант — бросив строй, набросился на прорвавшегося к обозу неприятеля. Ему почти удалось справиться с ними — мощными ударами повалил одного, второго, уже замахивался на третьего, когда пропустил укол сзади и упал как подкошенный. Гибель или ранение командира ухудшили и без того сложную для нас ситуацию — бойцы в замешательстве отступили, скучиваясь и мешая друг другу.

Я со своим десятком держал оборону позади обоза, мы успешно отбивали атаки, сами поражали противника. Выбили уже пятерых, не потеряв никого из своих. Даже недолгая выучка новому строю и технике боя дала нам преимущество в общей защите и неожиданных для неприятеля выпадах. Краем глаза следил за боем других десятков, заметил угрозу прорыва по центру обороны и когда услышал рев лейтенанта, перекрывающий крики других, почуял беду. Увидел, как тот безрассудно бросился на врага, его последнюю схватку и гибель. Видел, как отступали бойцы под напором противника, ясно понимал, что разгром и гибель взвода — дело считанных минут.

От такой мысли внутри меня что-то перевернулось, вместе с отчаянием пришла какая-то особая злость — на врага, взводного, на весь этот жестокий мир. Громко, наверное, на всю округу, закричал: — Стоять, держать строй! — вскочил одним махом на фуру, перескочил через упряжных коней на следующую, сам набросился на скучившихся у нее вражеских воинов, как только что поступил лейтенант.

Действовал на одном инстинкте, почти не раздумывая, но знал, что так будет правильно. Прыжком прямо с высокого борта влетел в самую гущу противника. Казалось, время остановилось — все вокруг замерли, я же колол врагов короткими ударами меча, одного за другим, пока никого из них не осталось рядом. Только в этот момент остановился, а время полетело вскачь. Увидел обращенные на меня испуганные взгляды наших бойцов, замерших чуть поодаль воинов противника, услышал чей-то вопль: — Берсерк!

От него люди очнулись, среди напавших раздалась команда: — Уходим! — и они бегом, в панике, бросились прочь.

Стоял в кругу сраженных врагов, сам себе не верил, что за какие-то мгновения своими руками переколол десяток умелых воинов, каждый из которых мог сразиться со мной, если не на равных, то близко к тому. Прежде рассказы бывалых солдат о берсерках воспринимал, как легенду или небылицу, сочиненных ими для того, чтобы поразить воображение новичков. А теперь оказалось, что именно я из таких мифических бойцов, случайно, в отчаянной ситуации, сотворивший смертоносное чудо. От наступившей слабости едва не упал, держась из последних сил, сделал несколько шагов до фуры и вцепился в ее борт. Так и стоял, пока не прошла отдача, а бойцы вокруг старались не мешать мне, тихо сновали рядом, убирая тела погибших и оказывая помощь раненым.

Не стал раздумывать о случившемся феномене, его природе или механизме — не время сейчас, вернулся к своему десятку. Проверил — слава богу, все живы и на ногах, небольшие раны не в счет. Пока здоровые бойцы возились с павшими, помог своим раненым бойцам обработать и перевязать раны, привести оружие и снаряжение в порядок. Привычные обязанности как-то успокоили меня, да и бойцы за прошедшее после боя время отошли от перенесенного шока. Погребли своих и чужих погибших, уложили на фуры тяжелых раненых, среди них и лейтенанта, собрали трофеи. Пришло время трогаться дальше, а люди стояли, как будто ждали на то команду. Без взводного никто не решался взять на себя командование, я тоже — есть более опытные десятники, пусть решают между собой — кому из них стать старшим.

Они и решили — подошли ко мне, сержант Луи высказался за обоих: — Сергей, принимай взвод. Лейтенант вряд ли выживет, а из нас ты справишься лучше.

Не стал отказываться, кивнул им молча, вышел вперед и обратился ко всем: — Бойцы! Командир из-за ранения сейчас не может управляться со взводом. Мне предложено взять командование на себя. Согласны ли вы с таким выбором?