Никто не умрёт (СИ) - Лихачева Елена - Страница 49

Хан обиженно промолчал.

- Найди эту дуру, извинись, заставь вернуться. Скажи, что любишь, скучаешь. Жить без нее не можешь. Я не могу отменить поездку. Туристические путевки куплены. Катер с подводным снаряжением ждет твоего отплытия из России. Я только могу договориться, что под именем твоей жены на теплоход пропустят другую женщину.

Акено неожиданно весело улыбнулась. Она увидела на журнальном столике, стоявшем посреди комнаты паспорт Ирины.

- Конечно. Я вполне могу сойти за твою жену. Чем я не хороша, - она кокетливо поправила волосы и оскалила желтоватые зубы в голливудской улыбке. - Купим парик, посижу немного в салоне красоты - что-то я давно собой не занималась, и все будет, как вы молодые говорите, "в шоколаде".

Хан пожал плечами, почему-то он не испытал облегчение оттого, что чуть было не сорвавшийся по его вине план возвращения на родину так хорошо был поправлен. Он бы с удовольствием отсрочил отъезд, чтобы понять, что с ним происходит. Но Акено спешила, она тут же позвонила Якудза по телефону, предупредила, чтобы он ее не ждал, и, что "потребуются два акваланга". Якудза не стал ничего уточнять и переспрашивать. После разговора с мужем Акено прошла по номеру, внимательно оглядела все закоулки, собрала попавшиеся ей на глаза вещи и даже мусор и пустую бутылку, после этого протерла смоченным в воде полотенцем все места, которых касалась рукой.

На теплоходе они расположились в каюте класса "В", не имеющей окон, поэтому не видели, как по трапу на корабль поднялись люди в пограничной форме, вслед за ними на палубу вошли люди в спецодежде технической службы порта.

Радио до этого вещавшее бравурную музыку, вдруг зашипело. Мужской голос, представившийся капитаном корабля, попросил всех оставаться на своем месте и приготовить документы и личные вещи для проверки, Акено побледнела от нехорошего предчувствия.

- Пограничники? - озадаченно пробормотала она, потом вскочила. - Что не так? Они не должны были проверять корабль. Мы уже прошли таможенный контроль на терминале. Нужно что-то срочно сделать. Они приходят, когда точно знают, кто им нужен...

Она достала паспорт Ирины, подбежала к иллюминатору, стала его лихорадочно отпирать. Это у нее плохо получалось. Хан подошел и помог ей открыть тугой замок. Она выкинула в море паспорт, потом обернулась к нему и несколько секунд смотрела ему в глаза, будто хотела сказать что-то важное. Вспоминая потом эти мгновения, Хан все время мучительно пытался понять, что хотела сказать его "сестра" или, может быть, она колебалась, боролась с желанием жить.

- Простись за меня... со всеми, - сказала она, наконец, достала что-то из кармана кофточки и сунула в рот.

Ее лицо побледнело, она стала судорожно хватать ртом воздух, рванула дверь на себя, вывалилась в коридор. На ее крик в коридор из своих кают стали выбегать пассажиры. Кто-то закричал, зовя доктора. Хан протолкнулся к Акено, лежащей на полу и встал около нее на колени, приподняв голову. Невидящими глазами она смотрела в потолок, с ее губ сбегала струйка пены, смывая толстый грим, светлый парик съехал на бок, обнажая раннюю седину в черных коротких волосах. Прибежал фельдшер корабля.

- Дайте ей воздух, - крикнул он сердито, раскрыл свою сумку, но, посмотрев в лицо лежащей на полу женщины, ничего из нее доставать не стал. Пощупал пульс. Подбежали три пограничника, организовали кольцо вокруг тела и с криками "разойдитесь по каютам" стали отодвигать пассажиров, но никто не хотел уходить. Хан видел, как одервенелое тело Акено укладывали на носилки. Он отвернулся, мыслей не было, только дикая усталость и недоумение.

Вместе с другими пассажирами, расстроенными отменой рейса, он спустился на причал, скользнул взглядом по лицам провожающих, хотя знал, что знакомых среди них не будет.

***

Прохладный ветерок, вспушил ее челку, щекоча лоб. Воздух был насыщен запахом йода, солярки и далеких гроз. Ивана открыла глаза. Она стояла на бетонной плите причала, о которую с пенистым шумом разбивались морские волны, и плита качалась и уплывала у нее из-под ног. Ивана схватилась рукой за то, что было к ней ближе - это оказалась влажная от вечерней росы шершавая стена контейнера.

Низкие темно-серые облака, набежавшие со стороны моря, тронулись отраженными огнями ночного города. Звездное небо затягивалось белёсой пеленой, которая кое-где порвалась неровными клочками, и сквозь эти прорехи пытались проглядывать разноцветно подмигивающие звездочки.

В голове Иваны не возникало ни одной умной мысли по поводу того, что с ней происходит. А воспоминания были еще путанее: выстрелы и шлепки пуль по обшивке, она тесно прижата к сиденью, всё катится вниз, слышны крики и стоны тети Сони, потом тихая ночь в гостиничном номере, обнаженная Ирина в постели, с которой она только что поднялась, татуировка на груди, лицо Хана, и его рука, которая... Ивана внимательно оглядела свою руку - с ней было все в порядке, тонкие пальцы, гладкая кожа, обкусанные ногти. И этой рукой она оперлась на контейнер, чтобы не упасть, и точно знает, что здесь она тоже была. Ивана напряглась, чтобы не соскочить с мысли - где-то здесь стоит женщина...

- Акено? - Пробормотала Ивана, оглядываясь. - Почему её нет. Ах да, это было перед отъездом в Китай. И вот я снова здесь и чувствую, как мои мозги шумят, плещутся в голове, как эти волны. И вот ведь какая ерунда - мне кажется, что я что-то должна знать об этом, но никак не могу вспомнить что".

Чуть дальше того места, где стояла растерянная девушка, началась выгрузка пассажиров с рейсового судна. Сначала по трапу осторожно спустились санитары в белых халатах с носилками, прикрытых серым покрывалом. Ивана забыла о головокружении, отпустила контейнер и быстрым шагом направилась к кораблю, чтобы узнать что происходит. Вокруг машины скорой помощи, припаркованной у трапа, собрались люди.

- Что? Что? Что случилось, - спрашивала она, обращаясь то к одному, то к другому зеваке.

Кто-то пошутил, что пассажиру стало плохо с сердцем, когда ему сообщили новые таможенные пошлины на автомобили. Другой шутник предположил, что пограничники нашли на корабле торговца наркотиками, который во время задержания съел весь товар. Но все при этом сочувствовали бедняге.

Через толпу, собравшуюся возле машины скорой помощи, протиснулась Соня.

- Ивана! Как хорошо, что жива. А я увидела скорую и уж думала, что это с тобой что-то случилось, - воскликнула она. - Уфф. От сердца отлегло. Ты меня в могилу хочешь свести? Сказала тебе, не отходи далеко.

Взвыла сирена. Желтая реанимация уехала. Капитан корабля вышел на мостик с мегафоном в руках.

- Уважаемые пассажиры и провожающие, рейс отменен по техническим причинам. Билеты сохраните. В кассе вы их можете обменять на билеты другого рейса.

- Ну вот, не успели проводить, теперь будем встречать, - кто-то нервно засмеялся.

- А дядя Ваня уплыл?" - спросила Ивана.

- Куда он денется, если его судно не выпустили из порта, - ответила Соня.

- Но ты сказала, что оно утонуло,- неуверенно произнесла Ивана.

- Бог с тобой, вернее, не дай бог. Мы же не изверги такое желать. Когда я могла тебе это сказать?

- В Китае.

- Ты шутишь? Надеюсь, ты это слово произнесла в аллегорическом смысле. И об утоплении тоже. Нет, ты вредничаешь, признайся. Ты злишься, что я решила выйти замуж. Я тебя понимаю. Но можешь теперь не волноваться, с этим все покончено. Я не собираюсь больше замуж. Никогда. Все.

- И ты никогда-никогда не была в Китае вместе со мной, дядей Ильей и монахом Ту?

- Всё. Хватит. Ты знаешь прекрасно, что с дядей Ильей мы познакомились только вчера на трассе из Владивостока в Находку. Не серди меня глупыми вопросами. Всё-всё-всё. Больше ничего не говори.

- Тетя Соня, ну скажи пожалуйста-пожалуйста, это точно тот корабль, на котором плыл дядя Ваня?

- Ты сведешь меня с ума!!!

- И дядя Ваня теперь не утонет?