Марк 3.0 Примарат Фортис (СИ) - Афанасьев Иван Борисович - Страница 47

— Меня вырубили, очнулся я тут, — закончил Марк и замолчал. Он налил себе воды и жадно выпил, смочив охрипшее от долгой речи горло.

— Понятно, — сказал Берёзов и помолчал некоторое время, — я буду с тобой откровенен, Марк. В твой рассказ верится мало. Руководство, союз рейнджеров и твоя корпорация потребовали заново открыть прошлое твое дело. В свете произошедшего, твоего фееричного возвращения на Лаппинкотт, и не менее эффектного бегства с Эмерсона, это имеет смысл. Возможно, мы что-то упустили в прошлый раз, обошлись с тобой слишком мягко.

— Меня снова обвиняют в убийства Фёдора? Это законно, снова открывать дело?

— Ну знаешь, дела, они как дверцы в тёмном шкафу — можно закрыть, а можно открыть и посмотреть — не забыли ли чего там в прошлый раз. В делах, касающихся всемирной безопасности не бывает понятия законно или нет.

— То есть вы всё-таки верите, что примараты существуют? — спросил Марк.

— Рано говорить, во что мы верим. Твоих расплывчатых показаний слишком мало. Нам придется продолжать с тобой общаться, возможно разными способами, — майор пристально посмотрел на Марка, от чего тому стало не по себе.

— Понятно, — пробормотал Марк и решил не уточнять, что это за способы, — могу я узнать что стало Дарьей и Мартой?

— Да, конечно, — охотно согласился Берёзов, — но сначала ответь на последний вопрос. На кого ты работаешь и какова их цель?

— Что? — Марк удивлённо и в тоже время непонимающе посмотрел на Берёзова, — Вы решили, что я тоже из Примарата?

— Я не знаю, — спокойно произнёс майор, — скажи мне.

— Это глупо, — возразил Марк, — зачем бы я всё это вам тогда рассказал?

— Марк, за тобой тянется вереница трупов, заканчивающаяся большой братской могилой на краю космопорта на Эмерсоне. Не может быть, чтобы теперь просто так «везло» оказаться именно в тех местах и в то время, когда происходили все эти события. Расскажи мне всё.

— Мне нечего больше рассказать, — ответил Марк.

— Ну хорошо, — вдруг произнёс майор Берёзов. Его лицо расслабилось, он откинулся на спинку стула и вытянул ноги. — Марту и Дарью доставили на Марс. Насколько я знаю, Марта сейчас в местном госпитале. Кстати, тут есть одна нестыковочка с твоей версией — их корабль, «Весеннее Солнце», давно стоит на приколе на Марсе.

— Но вы же не будете отрицать, что с Эмерсона мы улетели на нём?

— Не буду, но как он оказался на Марсе пока неизвестно, — сказал майор.

— А их вы не допрашивали? — спросил Марк.

— Нет, такого приказа не поступало.

— То есть из трёх участников странных событий, представляющих угрозу мировой безопасности, только я оказался крайним? — удивился Марк. — И после этого вы не верите, что семью Вонгеров покрывают подкупленные чиновники вашего же АВБ?

— Если этому найдутся доказательства, Марк, их мы обязательно допросим тоже. Возможно, ты захочешь узнать про кого-то ещё? — спросил Берёзов.

— Юля? — робко спросил Марк.

— Да. Её временно отстранили от службы. Сейчас расследуют, не получал ли ты от неё сведения по время вашей связи.

— О боги, она то тут причём? Вы же сами приказали ей это делать?

— Приказали, — согласился майор, — собственно поэтому ей особо ничего не угрожает. Она выполняла приказы, да и на записях нет ничего компрометирующего.

— На записях? — удивился Марк.

— Вашей близости, — коротко пояснил Берёзов.

— Ну вы и извращенцы! — воскликнул Марк.

— Это было необходимо. Она всё равно всё описывала в отчетах, отчёты и записи сходятся. Так что за неё не беспокойся, — заверил его Берёзов.

— Я больше беспокоюсь, что ей придется работать на вас, — буркнул Марк.

— Она сама выбрала этот путь, её никто не заставлял. Ладно, на сегодня всё, завтра продолжим. Подумай, стоит ли скрывать то, о чём ты упорно молчишь.

Последующий месяц Марка день за днём отводили на допрос. Допрашивали разные люди, иногда в разных помещениях. Один раз двое в штатском, худой бледный мужчина и полненькая женщина с пышными рыжими волосами допрашивали его прямо в камере, при этом мужчина постоянно спрашивал, не замечал ли Марк во всём произошедшем влияние внешних сил, неземного происхождения, а женщина наоборот, намекала, что Марк был упорот какими-то препаратами и это всё ему показалось. Один раз его вывели наружу. Кругом был лес, сосны, полнейшая тишина — где они, понять было невозможно, но база явно была большей частью под землёй. Хотя и снаружи были какие-то пятиэтажные строения, странным образом похожие на жилые дома. На нём испытывали разные тактики — злого и доброго полицейского, домогательств сексуального следователя, но тут Марк вспомнил Юлию и разговора не получилось. Его доводили до бешенства, злили, затем наоборот, обещали всё забыть и восстановить на работе. Один раз допрашивал, видимо, психолог, который пытался залезть в душу как можно глубже. Марк честно рассказывал всё снова и снова. Если следователь видел, что Марк начинал говорить заученными фразами, тут же останавливал, сбивал со смысла, перебивал, переспрашивал — ну как обычно они это делают. И не смотря на всё, что говорил Марк, единственным вопросом со стороны следователей было на кого он работает и какова их цель.

Дней через тридцать, судя по чёрточкам на стене около кровати — никаких часов и календаря у него не было, от него отстали. За всё это время он не видел других заключённых. Только охрана и сменявшие друг друга следователи. Представителей КосмоРазведки, кстати, среди них, насколько мог судить Марк, не было. Его засосало глубоко в недра машины мировой безопасности и выбраться из неё, скорее всего, можно было только вперёд ногами. Хотя, не исключено, что тут есть крематорий, тогда его прах просто удобрит и без того пышные хвойники вокруг базы.

Дальше пятнадцать условных дней опять ничего не происходило. Снова началось одноразовое питание жижей. Марк преимущественно спал, думал, что его может ждать дальше, приняло ли АВБ какое-то решение, или его опять продолжат мариновать на допросах. Утром шестого дня в камеру зашла ещё одна старая знакомая.

— Здравствуй, Марки, — это была Зоя, странная медсестра из аравийского госпиталя. При ей виде у Марка неприятно засвербило в анусе — он испугался.

— Мне сказали, что ты у нас важный клиент, но почему-то не разговорчивый. Но начальство даёт тебе шанс реабилитироваться. Скажи, на кого ты работаешь, чего они хотят, и я не буду делать тебе больно.

— Я всё уже рассказал, — устало ответил Марк.

— И к этим примаратам ты не имеешь никакого отношения?

— Нет.

— Ну ладно, тогда поднимайся, пошли, — приказала она.

Зоя, как и майор Берёзов в свое время, отвела его в душевую, но не ушла, а смотрела, как он моется, бреется, справляет нужду.

— А ты опять зарос, — скала она, глядя совсем не на лицо, — не хочешь сам это исправить.

Марк отложил бритву и стал одеваться. Зоя и два охранника повели Марка совсем в другую сторону, чем его водили обычно. Комната, куда они его привели была похожа на стоматологический кабинет, только без аппаратуры. Посередине комнаты стояло кресло со штангой для капельницы и фонарём сверху.

— Не бойся, Марк, — ласково, и вроде даже искренне сказала Зоя, взяв его за руку, — сегодня больно тебе не будет. Ложись на кресло.

Марк лёг и Зоя пристегнула его ремнями. В комнату вошел Берёзов и еще двое офицеров в планшетами в руках. Зоя стояла к ним спиной и с её стороны до Марка доносились характерные медицинские звуки — хлопки разламываемых ампул, хлюпанье шприцов, высасывающих препараты до конца, щелчки по пластику.

— Марк, — обратился к нему майор Берёзов, — мы обязаны поставить тебя в известность про то, что сейчас будет происходить. Хоть это и бессмысленно. Миссис Ихолайнен поставит тебе капельницу с пентамиталом. Это наркотик, он поможет нам узнать у тебя ответы на наши вопросы. Ты должен отвечать только «да» или «нет». Тебе ясно?

— Да, — ответил Марк.

Подошла Зоя с флаконом из которого вела медицинская трубка с иглой на конце. Во флаконе плескалась розоватая жидкость. Вскоре после введения, Марк почувствовал приятную эйфорию, опьянение, радость. Он лежал улыбаясь, как идиот, и смотрел то на Зою то на майора. После того, как всё содержимое капельницы оказалось в венах Марка, двое офицеров, пришедших вместе с Берёзовым, начали допрос. Они задавали чёткие вопросы, основанные на рассказе Марка. Иногда они неожиданно перепрыгивали через временные отрезки и спрашивали невпопад про совсем иные вещи, чем можно было бы ожидать. Некоторые вопросы вообще не относились к Марку. Но он всё равно на них отвечал, как и было велено — только «да» или «нет». Отвечать было легко, он чувствовал, что знал правильные ответы на все вопросы, ему не надо было задумываться, принимать решения, вспоминать. Допрос продолжался чуть больше часа. Следователи просто прекратили задавать вопросы и вышли. Зоя расстегнула ремни, удерживающие Марка на кресле, и охрана отвела его в камеру.