Андропов
(Политические дилеммы и борьба за власть) - Земцов Илья Григорьевич - Страница 7

Можно оспаривать мнение, будто Андропов отучил КГБ от крови, но одно несомненно: при Андропове советская тайная полиция добилась такого могущества и влияния, какого она, пожалуй, не имела никогда в прошлом. Усилиями Андропова КГБ стал огромной, разветвленной, многочисленной разведывательной организацией, какой никогда не знала история: 900 тысяч сотрудников и агентов (по сведениям ЦРУ — более миллиона), сотни штаб-квартир, разбросанных по различным континентам. В 1978 году в американской сенатской комиссии по внутренней безопасности высказывалось даже мнение, что советские сотрудники проникли и в Белый дом /12/.

И это не случайно: дело в том, что Андропов ввел КГБ в совершенно новую для него идеологическую игру. Классическая концепция ленинизма, утверждающая, что все народы мира придут к коммунизму самостоятельно, своим путем /13/, в интерпретации Андропова толковалась так: все народы мира придут к коммунизму, если их… приведет КГБ. Это положение, хоть и не сформулированное нигде столь откровенно и прямолинейно, представляло собой практическое переосмысление и развитие марксизма в современных условиях. Оно легло в основу официальной доктрины Кремля, определяющей советскую глобальную политику. Движущей силой «мировой революции» становится отныне не коммунистическая партия Советского Союза, международный авторитет которой был утрачен в эпоху Хрущева, а — советская тайная полиция /14/.

В результате в руки КГБ попал важнейший рычаг управления — определение приоритетов советской внешней политики. В 1969 году в духе этой политической ориентации КГБ по инициативе Андропова собирает исполком новой международной организации — Террористического Интернационала (официально она называется «Международной Ассоциацией революционеров-радикалов»). Против террористического форума возражал Суслов: не имея возражений по существу, он, партаппаратчик сталинской школы, боялся, что если сведения о съезде просочатся на Запад, это подорвет престиж коммунистического мировоззрения. Но Андропова активно поддержали Кириленко и Шелепин. Они убедили Брежнева, и съезд открылся в «Доме дружбы с зарубежными странами», на улице Калинина, 14, в Москве. Были приняты соответствующие меры предосторожности: съезд проходил в середине сентября, когда в Москве мертвый сезон; некоторые делегаты выступали при отключенном электричестве, в полной темноте — председательствующий в таких случаях объявлял: «Слово предоставляется представителю делегации, находящейся на передовом фронте борьбы с империализмом (или „на временно захваченных арабских территориях“). Просим не зажигать папирос и не открывать дверей».

Секретариат ЦК на съезде представлял Пономарев, Политбюро — Андропов (он начинает уже функционировать в двуедином облике — не только шефа политической полиции, но и высокого партийного начальства). От КГБ был десяток высших чинов, в том числе первый заместитель Андропова генерал С. Цвигун. Съезд готовился тщательно и в глубокой тайне. Прибывших из-за рубежа террористов было сравнительно немного — несколько десятков, в основном, с Ближнего Востока, по одному-два из Франции, Германии, Ирландии, а также из Южной Америки, Скандинавии и Японии. Основная масса — около четырех сотен человек — была рекрутирована на месте, среди студентов университета Патриса Лумумбы и Московского университета, да еще около ста представителей — из иностранных студентов периферийных советских университетов. Среди делегатов (формально, по крайней мере, — на этом настоял Суслов) не было коммунистов. Впрочем, КГБ особенно и не добивался этого: со времен Сталина существовало мнение, что иностранных коммунистов лучше, по возможности, к оперативно-агентурной работе не привлекать. По решению форума (и с благословения КГБ) на территории СССР, а также в Болгарии, Чехословакии (под Софией и в Карловых Варах) были созданы законспирированные школы для террористов (сведения об этих школах КГБ были, в частности, оглашены в 1980 году на заседании итальянского парламента социал-демократом Константине Беллучинно). В этих школах из немецких, арабских, ирландских, французских террористов, прошедших курс обучения, сколачивались хорошо засекреченные, отлично организованные группы. Из разрозненных шаек убийц и грабителей террористы превращались тем самым в серьезную оперативную силу КГБ, имеющую конкретные планы и задачи, нацеленную, в основном, на подрыв политической стабильности демократического мира. К их услугам — разработанные КГБ методы использования внутренних социальных сил и процессов свободного общества, — таких, как страх перед атомной войной и безработицей, а также движения, непосредственно субсидируемые КГБ, — радикально-националистические, пацифистские, экологические и т. п.

КГБ разработал и тактику собственно террористических действий — здесь он во многом опирался на практику русских социал-революционеров (эсэров). Особое внимание обращалось при этом на подготовку путей отступления и на создание групп союзников — в первую очередь, из уголовного мира, финансовая поддержка которого окупается с лихвой, а также из постоянно охваченной брожением студенческой среды, которая легко покупается на революционную демагогию.

По сути дела с помощью террористов КГБ ведет против Запада постоянную войну, причем ведет ее всерьез, чуть ли не армейскими средствами. Отряды «городских партизан» имеют свои базы, деньги, собственную агентуру, современное оружие. Их борьба направлена не против «благополучного существования одних и в защиту униженной доли других», как утверждает официальный лозунг международного терроризма, а на подрыв свободы и демократии. Может быть, некоторые террористы и думают, что мстят всему человечеству за свою несложившуюся жизнь, но, по существу, все они служат КГБ.

Во время реализации все той же цели: насильно привести не ведающее своего счастья человечество к коммунизму — в КГБ по указанию Андропова были разработаны и другие планы — установления в странах Запада власти так называемых «прогрессивных сил». «Прогрессивные силы», представляющие собой сложный социальный симбиоз террористов, лево-троцкистских группировок, коммунистов и деклассированных элементов, должны постепенно, при помощи КГБ, проникать в европейские рабочие партии, студенческие организации, профсоюзные движения, чтобы расшатать «буржуазную систему».

Для подрыва государственной структуры свободных стран предполагается также использовать забастовки, саботаж, шантаж. В частности, СССР передал сотни тысяч долларов английским коммунистам для подкупа членов профсоюзов, для разложения вооруженных сил, и около 60 тысяч долларов — Ирландской республиканской армии — на развертывание террористических актов и перенос партизанской войны из Ирландии в Англию.

Прорвавшись к власти на гребне анархии или пробравшись к руководству парламентским путем, через подставных лиц, «прогрессивные силы» должны, по плану Москвы, начать «революционное переустройство» своих стран с убийства государственных лидеров и запрещения других партий. Несколько сотен, а может быть тысяч видных «буржуазных деятелей» — высших офицеров, известных политиков, финансистов — будут скомпрометированы: на них в архивах КГБ уже заготовлены подробные досье. А затем по известной ленинской схеме, с учетом опыта России, Кубы и Камбоджи, начнется построение «счастливого социалистического общества» /15/.

Многие годы назначение государственной безопасности даже при всем ее всесилии при Сталине было чисто функциональным: решать конкретные задачи, поставленные перед ней коммунистическим руководством. При Андропове, в соответствии с новым ее предназначением — быть стартовым механизмом мировой коммунистической революции — КГБ из инструмента для решения политических задач стал их творцом.

В 1967 году советская разведка, пытаясь ввести в заблуждение американцев, сфабриковала ложные агентурные сведения, согласно которым СССР опасно отстал от США в разработке систем противоракетной обороны (в результате Кремль поддался собственному обману и миллиарды рублей были истрачены на возведение вокруг Москвы малоэффективного противоракетного воздушного пояса). В 1970 году органы безопасности запустили в пропагандистское обращение легенду о массированном строительстве в США противоатомных бомбоубежищ, якобы свидетельствующем о подготовке США к ядерной войне. В 1979 году КГБ распространяет во всем мире сведения об устрашающей силе нейтронной бомбы, чтобы вызвать к жизни кампании за ее запрещение (впоследствии стало известно, что организация манифестаций «сторонников мира» против нейтронной бомбы обошлась СССР дороже, чем создание собственного нейтронного оружия. Но цель была достигнута — США были вынуждены отложить на неопределенное время размещение нейтронных бомб в Германии). Точно также в 1982 году КГБ, манипулируя пацифистским движением, повел борьбу против программы НАТО по модернизации ядерного и ракетного потенциала в Европе. Андропов непосредственно курировал создание комитетов по «борьбе за разоружение» в 120 странах с центром в Хельсинки. По инициативе Андропова в Праге, Восточном Берлине, Будапеште и в Сирии были учреждены школы для «журналистов», ведущих в западной печати пропаганду «мира».