Разнести повсюду весть (ЛП) - Вилгус Ник - Страница 59

— Кризис?

— Он хочет купить спортивную машину. Спортивную машину, Вилли! Одну из этих иностранных штуковин. Этому мужчине почти пятьдесят, а он думает, что только что закончил старшую школу. И он перестал ходить в церковь.

— Ты имеешь в виду к баптистам?

— Шелли зашивается с делами, но он говорит, что хочет ходить на рыбалку. И ходит. Собирает грузовик, иногда едет прямиком в Арканзас. Разве здесь нет рыбы? Обязательно ехать прямиком в Арканзас? Ну, думаю, можно с уверенностью сказать, что в Арканзасе происходит нечто большее, чем просто рыбалка. Возможно, нашёл себе там какую-то шлюшку, с которой встречается.

— Почему-то я в этом сомневаюсь.

— Что ж, зачем ещё ему хотеть спортивную машину за восемьдесят тысяч долларов?

— Может быть, он просто хочет хорошую тачку.

— За восемьдесят тысяч долларов? Ты издеваешься? Он мог бы купить дом за такие деньги! Хорошую тачку. Я тебя умоляю! Но он слишком занят, чтобы ездить туда-сюда в Арканзас, и я не видела тебя, не с тех пор, как Джош и Эли уехали в колледж. Можно подумать, что они исчезли с лица земли, так они себя ведут. Всё просто не так, как было раньше.

— Может быть, это хорошо.

— Как это может быть хорошо? Просто подожди, Вилли Кантрелл. Подожди, пока твои дети повзрослеют и бросят тебя. Ты запоёшь по-другому. Может быть, это хорошо. Иисус, Мария и Иосиф, иногда я тебе не верю!

— Мама, мне пора.

Глава 84

Были сложности

В какой-то момент в мае лютый холод потерял свою хватку, и подкралась весна. Я никогда не был так рад увидеть возвращение приличной погоды. И в последнюю субботу мая, когда я встал, чтобы приготовить завтрак, то удивился осознанию, что дети скоро закончат школу и пойдут на летние каникулы. Казалось, учёба началась только неделю или две назад, но пролетело несколько месяцев. В один миг.

В то утро уже одетая Амелия первой незаметно соскочила с лестницы.

— Доброе утро, тыковка, — отозвался я от плиты.

— Ты снова готовишь бекон, папочка? Честное слово!

— Не я виноват, что бекон — одна из четырёх главных групп продуктов питания.

— Продолжай себе это говорить, здоровяк.

— Не называй меня здоровяком. Ты знаешь, что я это ненавижу.

— Что ж, не называй меня тыковкой. Я не овощ, знаешь ли.

— Тебе просто нравится их убивать и есть.

— Это лучше, чем убивать еду с лицами. Папа уже встал?

— Он вчера поздно вернулся. У них была экстренная операция или что-то ещё, и его вызывали в отделение реанимации. Но с твоим папой никогда не знаешь. Он, наверное, сидел в больничном кафетерии и переписывался со своей мамой.

— Бабушка действительно поедет с нами в Тупело?

— Она и раньше была на юге. Она навещала нас давным-давно, когда мы с Джеком только познакомились. Ну, мы не просто познакомились. Мы были вместе уже два года, и она решила, что пора познакомиться с будущим зятем. Кстати, не спрашивай папу о той поездке. Для нас это не было счастливым временем. Твоя бабушка может быть настоящим кошмаром, когда хочет.

— И мы действительно полетим первым классом? Это будет так круто!

— Я думал попросить их погрузить меня в стазис* (прим.: Стазис — состояние полной остановки любых физиологических процессов в организмах живых существ). Ты знаешь. Как астронавтов, которые выходят в открытый космос.

— Папа сказал, что ты не выносишь перелеты.

— Я лучше бы съел свои трусы.

— Фу! Там же волосы!

— Помимо всего остального. Твой брат проснулся?

— Если бы! Ты знаешь, он не встанет, пока ты его не разбудишь.

— Пожалуйста, ты можешь сбегать наверх и разбудить его?

— Это обязательно?

— Пожалуйста? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, милая, тыковка, дорогая, детка, сладкая?

— Думаю, меня сейчас стошнит.

— Не на этот ковёр, нет.

Она побежала вверх по лестнице.

По радио «Флорида Джорджия Лайн» объясняли что-то о воскресном помешательстве. Я бил кулаком в такт, будучи фанатиком кантри-музыки.

— Папочка? — произнесла Амелия, вдруг появляясь за мной.

— Что?

В её голосе были нотки беспокойства.

— Думаю, он заболел, — сказала она.

— Серьёзно?

— Он нехорошо выглядит.

Я выключил плиту, вытер руки о фартук и поспешил наверх.

Тони лихорадило.

У него была очень высокая температура.

— Ох, дерьмо, — произнёс я, чувствуя, как что-то в моём желудке резко падает.

До сих пор нам везло. Никакого гриппа, никакой простуды, никаких серьёзных заболеваний. С его нарушенной иммунной системой и постоянным режимом приёма лекарств, невозможно было сказать, к чему могут привести такие вещи.

Теперь, когда я подумал об этом, Тони выглядел довольно неважно эти последние пару дней.

— Тебе лучше разбудить папу, милая. И поторопись, пожалуйста.

Глава 85

Что случилось?

— Вилли? Что случилось?

— Это Тони, мама, — сказал я, чувствуя, как иссякают силы.

Я был истощён, не спал всю ночь, не мог уснуть, не мог есть, не мог думать. У Тони была температура сорок градусов, и он тем или иным образом подцепил респираторную инфекцию, которая превращалась в пневмонию.

— Что случилось с Тони? — спросила она.

— Он заболел, мама.

— Серьёзно?

Я не мог ответить. Вместо этого я плакал.

— Вилли, что такое? — требовательно спросила она. — Что случилось? Вилли, пожалуйста, поговори со мной!

— У него пневмония, мама.

— Ну, я уверена, он будет в порядке, сладкий.

— Нет, — сказал я, — ты не понимаешь. У него ВИЧ. Иммунная система ни к чёрту. Он не может бороться с этими штуками, как нормальный ребёнок.

— У них нет лекарств, которые ему могут дать?

— Они дают ему лекарства, мама. Честное слово!

— Ну, что такое, Вилли? Я не понимаю.

— Его иммунная система нарушена.

— И что это значит, по-английски?

— Ему тяжело бороться с гриппом, простудой или инфекцией. Его тело не вырабатывает достаточно лейкоцитов. Так что его нагружают антибиотиками, но…

— Но что?

— Я могу его потерять, мама. Вот что.

— Ну, это просто пневмония. Он в больнице, верно?

— Просто молись за него, мама. Пожалуйста.

— Ты знаешь, что буду, милый. Конечно, буду.

— И попроси отца Гиндербаха тоже за него молиться.

— Я сразу же ему позвоню. Попрошу его прочесть молитву по чёткам. Тебе что-нибудь нужно? Хочешь, чтобы я приехала?

— Нет, — сказал я, — вытирая глаза. — Мне просто нужно было кому-то рассказать.

— Вилли, это звучит серьёзно.

— Это серьёзно, мама. Я так и говорю.

— Ты думаешь, что он умрёт?

— Мы не знаем.

— Что говорит Джек? Он знает об этих вещах.

— Он тоже не знает. Мама, я не могу сейчас его потерять. Не могу! Он сделал такой прогресс — ты бы не поверила! Он так хорошо справлялся. Если Бог сейчас его заберёт, мама, я…

Я не смог закончить мысль.

— Не говори так, — пожурила мама.

— Я не могу снова через это пройти.

— Не говори так, Вилли. Уверена, Тони будет в порядке.

— Я этого не вынесу.

— Ничего не случится, — заверила она меня. — Бог никогда не даёт нам больше, чем мы можем вынести. Ты это знаешь.

— Ну, я не смогу этого вынести. Я просто не смогу, мама. Я просто-напросто сойду, нахрен, с ума.

— Не ругайся, Вилли.

— Это не честно!

— Ты хочешь, чтобы я приехала? Потому что я приеду. Я попрошу Билли отвезти меня в аэропорт в Мемфисе. Это всего пару часов. Я могу купить билет и буду чуть позже.

— Ты не обязана сюда приезжать.

— Я не буду просто сидеть здесь, когда мой ребёнок во мне нуждается! В какой вы больнице?

— Это Бостонская детская больница. Джек сейчас здесь работает.

— Я повешу трубку и всё организую, скоро увидимся.

— Ох, мама. Я не прошу тебя приезжать.

— Это просто полёт на самолёте. Сколько раз ты мне раньше это говорил? Лететь всего три часа. Я буду там, нравится тебе это или нет.