Жизнь за гранью (СИ) - Тильман Любовь - Страница 41

– Ты же знаешь, что я люблю тебя! Вернись ко мне, и я отдам тебе весь мир! Я не могу допустить, чтобы ты, даже на мгновение, принадлежала другому.

– Оставь, мы оба знаем, что тебе надо. И не обещай отдать то, чем не владеешь.

– Но что ты нашла в этом Книжнике?!

– Грасс, мне искренне жаль тебя, – тихо произнесла Маргарет, – но ты не хуже меня знаешь, что твою судьбу буду высчитывать не я.

Всеслышащий вздрогнул от неожиданности, когда она произнесла его истинное имя, которого он не слышал уже несколько столетий: «Кто ты?!», – воскликнул он, холодея от ужаса.

– Извини, Грасс, не смог прибыть лично, – весёлым мужским голосом произнесла Маргарет.

– Это не по Протоколу! – вскричал Грасс. – Ты не можешь действовать через посредника!

– А кто тебе сказал, что я собираюсь действовать?!

– Почему же тогда ты не вышел на ментальную связь?

– Я и сейчас в эфире, но ты не слышишь меня.

– Нееет! – взревел, срываясь на визг, Грасс.

– Успокойся! Я пришёл не как Садовник, а как единственный младший родственник, имеющий возможность поделиться с тобой энергией для восстановления.

– Единственный?! Почему единственный?! У меня же есть сын!

– Ты готов к передаче энергии или будем играть в угадайку?! – в голосе Садовника послышались отстранённость и металлические нотки усталости.

Грасс понял: время вышло. Садовник был высокопоставленной и весьма занятой персоной, и мог исчезнуть в любое мгновение. «Готов!» – сказал он и принял позу лотоса, открывая точки Лао-гун и Юн-цюань…

Карисса

– Карисса, я хочу тебя познакомить кое с кем, – сказал, вызвав её к озеру, Высший. Ей хотелось испугаться, она подумала, что он отчитает её за настоящее имя, названное в пещере. Но испуг почему-то не получался, она чувствовала необъяснимую радость и волны странного волнения, исходящие от Куратора. Они пошли вниз по дорожке. Девушка знала и любила это место. Высший часто водил её к пробивающемуся из-под земли ключу, возле которого продолжало расти и давать семена упавшее дерево, упираясь в землю могучими обломанными ветвями.

Но сейчас её место в развилке ствола было занято. Женщина, сидевшая там, встала и пошла, улыбаясь, им навстречу. Её лицо показалось девушке очень знакомым и таким родным… и вдруг она вспомнила…

– Мама!

Библиотекарь смущённо стоял в стороне, пережидая, пока они обнимались и плакали, целуя друг друга.

– Мама, Мамочка… – никак не могла успокоиться Карисса, – мне сказали, что ты умерла, а они сказали, что возможно ты жива… Но где ты была так долго? Почему ты оставила меня одну?

– Теперь мы будем вместе и ты всё узнаешь, – улыбаясь от счастья, обнимала дочь Маргарет, – но кое с кем ты должна познакомиться прямо сейчас. Мне пришлось оставить тебя, и я расскажу тебе почему, но ты никогда не была одна.

– Я знаю, – грустно сказала девушка, – Высший. Он всё время заботился обо мне. Я так благодарна ему! Я люблю его, как отца.

– Тогда иди и обними меня, – улыбнулся Донатос, сквозь выступившие на глазах слёзы, – потому, что я и есть твой отец.

Радость и растерянность, пронизанные сотнями вопросов, захлестнули Янат. Непривычность прежнего имени и поведения, всегда такого строгого и отстранённого, Высшего стесняли её. Девушка понимала, что должна ощущать счастье, но самым большим желанием было убежать и спрятаться, чтобы привести свои мысли в порядок. Первый порыв, когда она бросилась к матери, угас, словно блик далёкого детства. Она была рада родителям и смущалась их. Не так-то просто преодолеть года душевного одиночества.

– Карисса, дочка! – сказал Донатос. – Я понимаю твоё смятение. Не расстраивайся, тебе просто надо привыкнуть. Мы слишком надолго были разлучены, хоть и находились рядом.

Город

Монастырские с удовольствием воспользовались бы несколькими часами, когда Холмогорск остался без власти. Но единственным их боевым отрядом в этом районе была община Арса, а воздействовать на неё, когда там находились Великий Вихрь и Управитель Мира, они не могли, поэтому заслали в город, пользуясь ситуацией, несколько новых шпионов и стали ждать дальнейшего развития событий.

Холмогорск, между тем, впал в хаос. Высшие Служители и Хранители перессорились, предъявляя права на власть. Каждый клан Посвящённых доказывал собственный приоритет в выживании города. Обнаружив отсутствие привычного надзора, жители бастовали, требуя демократии, а низшие принялись громить ненавистные камеры, решётки, станки, приборы, всё, что попадалось под руку…

Плоды многолетних трудов оказались разрушенными менее чем за пол дня. В первую очередь, пострадали мастерские и энергетические модули, расположенные в нижней части центрального района города и, опоясывающая их, главная магистраль. Скачки напряжения в электросетях привели к многочисленным авариям и травмам, транспортному коллапсу, прекращению автоматической продуктовой доставки… Остановка металлолитейного процесса полностью вывела из строя оборудование, без возможности его дальнейшего восстановления. Электротехнические устройства продолжали работать только в элитных зданиях, где были установлены независимые ветрогенераторы и солнечные батареи.

Монастырские ликовали – Холмогорск лишался всех своих преимуществ, обусловленных выплавкой и обработкой металла, артефактом, предшествующего катастрофе, технического прогресса, против которого его верхушка так ханжески выступала. В непродолжительном времени техногенные остатки погибшей цивилизации придут в негодность и жизнь в городе и монастырях практически уравняется.

Городской митинг был шумным.

– Так мы не выживем, нам надо создать общественную структуру.

– И ты будешь в ней командовать… – раздались смешливые выкрики из толпы.

– Если выберете меня – буду я, а если тебя – то придётся тебе, – не лез за словом в карман оратор.

– А если я не желаю ни с кем объединяться?! Построю себе жилище и сам буду добывать себе пропитание.

– Никто никого не неволит. Но подумайте о выживших детях, и о тех, которые ещё появятся. Объединившись, мы сможем передать им наши знания.

– Которые им негде будет применить…

– А вот это уже будет зависеть от нас.

– Предлагаю создать рабочие группы по профессиям.

– Правильно! И в каждой группе выбрать совет, а из него представителя в совет общества.

– И кто же будет руководить этим обществом?! – смешливый голос эхом отозвался в мозгу каждого жителя, неся тревогу и страх.

– Мы выберем председателя, – раздался из толпы неуверенный голос.

– Ладно, можете называть меня председателем! – согласился невидимый собеседник. – А теперь все, немедленно, на свои рабочие места и чтобы через час порядок в городе был восстановлен.

Беседа у лесного ручья

Управляющий Миром хотел было вмешаться в происходящее в Холмограде, но прислушался к совету Петерса, которому по-прежнему безоговорочно доверял, несмотря на приобретённую силу и власть. Он радовался возможности побыть с ним, родителями, их большой семьёй и просто пожить обычной жизнью, словно возвращаясь в далёкое детство.

Они сидели у лесного родничка, любуясь сверкающими струйками, сбегающими весёлым ручейком по каменистому ложу.

– Всеслышащий приоткрыл карты, – задумчиво произнёс Петерс, – и чуть не поплатился за это жизнью, а город-цветок потерял своё огненное кольцо и большую часть лепестков. Возможно именно сейчас, пока они ослаблены, а фермеры ещё не набрали силу, нам стоит посвятить твою семью в Знающие.