Рикошет (ЛП) - Лейк Кери - Страница 21

И все-таки. Я не могла отвернуться от этих глаз, как бы сильно каждая частичка в моем теле не кричала: «Отступай!». Я видела их прежде. Под маской.

— Ты… ты был там… — понимание ударило меня с двойным «черт меня дери», и кое-что во мне тут же воспламенилось. — Мне нужно в ванную. Или мне обделаться прямо здесь перед тобой?

Он молча уставился на меня, его левый глаз подергивался. Я могла лишь вообразить, что он представлял, какое это будет чувство — задушить меня. Словно подтверждая мои мысли, мужчина провел руками по своим черным перчаткам, будто убеждаясь, что они достаточно хороши и упруги, и не порвутся, когда его ладони сожмут мое горло.

Мое тело от чего-то подергивало — от какого-то странного ощущения, которое я хотела оттолкнуть и расплющить здравым смыслом, но не могла. Я ненавидела то, что этот непоколебимый взгляд вытаскивал какую-то первобытную, животную часть моего мозга на поверхность, и мне было стыдно признавать, но для похитителя он был красив — красивый подонок, привязавший меня к кровати на всю ночь, пока увильнул в какой-то бар. И как я представляла, этот бар для таких, как он, где он напивался и болтал со своими друзьями похитителями.

Я прочистила горло и поерзала в кровати, пальцы обмякли, словно сосиски, пока я ждала.

Спустя вечность, он наклонился вперед и начал развязывать мои лодыжки. Пальцы на ногах подогнулись от холодной кожи его перчаток на моем теле.

— Есть хоть шанс, что ты бы мог начать с рук? Все это неудобно… понимаешь?

Сузив глаза и едва заметно скривив губы, он дал мне понять, чтобы я «заткнулась нахер, потому что я не собираюсь устраивать тебе комфортную жизнь», но он все же передвинулся к моей правой руке. Даже с лицом достойным «GQ» и красивыми глазами, парень излучал огненные волны враждебности, словно рой акул под ровной поверхностью воды.

Напряжение стрелой спустилось вниз по позвоночнику, пока я, встревоженная повреждениями, наблюдала за его обволоченными черной кожей пальцами, расстегивающими наручники, из-за чего в желудке появилось закручивающее ощущение тяжести. Как только мое запястье было свободно, рука упала на кровать.

Булавки и иголки, булавки и иголки. Вот черт.

Я поворочала запястьем, сжимая и разжимая пальцы, сжимая и разжимая снова и снова. Словно училась контролировать свое тело. Если бы в фильмах походку ходячих мертвецов изображали правильно, они должны были бы меньше заботиться о том, чтобы рыскать в поисках мозгов, и больше сфокусировались на том, чтобы избавиться от покалывания в той ноге, которую они постоянно влачили за собой, и которая замедляла их ходьбу. К тому времени, как парень отковал вторую, рука пульсировала в такт биению сердца, и теперь я сражалась с иголками в обеих руках, чувствуя себя зеленым монстром из Yo Gabba Gabba (прим пер. — детский анимационный мультфильм про монстров, где у зеленого из них были самые толстые пальцы).

— Может быть, в следующий раз ты продумаешь более правильное похищение и установишь вытяжные цепи в стене вместо того, чтобы устанавливать их на кроватном столбе. — На мой комментарий он ответил недовольным взглядом. — Просто предположение. — Чувствуя тянущую плотность в конечностях, я еще раз размяла руки и приподнялась с той стороны кровати, которая была подальше от него.

Мужчина был огромным, возможно, метр девяносто три или метр девяносто пять, и, если эти бугры и мышцы под его майкой о чем-то говорили, он также был очень накачанным. Боец, как я могла предположить. Я получу свой шанс на побег, лишь перехитрив его.

— Я не знаю, что ты планируешь, леди. Но если думаешь, что сможешь проскочить мимо меня, ты в двух секундах от того, чтобы столкнуться с реальностью. — У него был акцент детройца. Тяжело было разобрать его вчера ночью, но, как пить дать, я слышала в его речи резкость звонких согласных и глотание в словах. Ему, по всей видимости, нужны были деньги, что означало, что они могли быть фактором переговоров.

Словно парень мог читать мои мысли, он схватил мою сумочку со стола, вытряс ее содержимое на кровать и взял флешку, которую я украла из офиса Майкла. Скорее всего, ему заплатили, чтобы получить ее обратно.

— Я возьму это. — Он сунул ее в карман и скрестил руки, словно головорез на детской площадке после того, как вытряс с кого-то деньги.

Отлично, Обри. Возможно, можно было использовать эту флешку в качестве торга. Заметка на будущее: прятать важные вещи в лифчик, а не в сумочку. Я даже не знала, что на ней, но зная Майкла и его офис, безопасность которого могла посоперничать с Пентагоном, любой объект, содержащий информацию, был важен.

Незнакомец поднял руку, подзывая меня к себе, но я была полностью уверена, что этот жест означает абсолютно другое. Мой взгляд метался между ним и дверью.

— Я… разве это не гардеробная?

— Была.

Мое сердце ухнуло вниз от понимания, и неохотными шагами я приблизилась к двери в комнату, которую посчитала гардеробной. Какая спальня, черт возьми, не имела гардеробной?

Я открыла дверь и обнаружила уборную из области «сделай сам», с фанерным полом и раковиной, встроенной в тумбу. Никакого зеркала. Вешалка в дальнем углу маленькой комнатушки стояла пустая и бесполезная. Никакого окна. Никакой вентиляции. И не единого шанса на побег. Я была уверена, что единственное место для облегчения будет моим единственным выходом из этой тюрьмы-комнаты, с входной дверью перед глазами и со свободой за плечами.

— Выглядишь разочарованной, — близкое звучание его голоса напрягло во мне каждую мышцу.

— Ты планируешь составить мне компанию в ванной, или что-то в этом роде?

— Делай свое дело. И поторопись.

Я ступила внутрь, закрыв за собой дверь, и, наверное, впервые с тех пор, как оказалась здесь, реальность происходящего начала просачиваться в мой крепко сотканный кокон отрицания. Это была не шутка. Я вполне могла умереть в заколоченной крысиной дыре с психом-поклонником Боба Вилы (прим пер. — Боб Вила — ведущий американского шоу по улучшению своего дома своими руками), и его загадочными черными перчатками, которые явно были надеты, чтобы скрыть отпечатки пальцев.

Борясь с порывом скрутиться в калачик и закричать, я ухватилась за край раковины и включила воду, отчаянно хлебая просто из-под холодного крана, жадно наполняя рот водой, которая едва ли не зашипела от сухости у меня во рту.

— Давай, Обри, — прошептала я. — Пора выработать план «Б». Ты выжила. Ты выдерживала и худшее, чем это. — Может быть. Кто, черт возьми, знал, что таила от меня остальная часть дома? Я подняла глаза вверх, пялясь на стену, где должно висеть зеркало, и была даже благодарна, что мне не придется смотреть на себя сейчас. — Ты хорошо научилась читать людей. — Я выдохнула, но безнадежность заскулила где-то на задворках моего разума. Я быстро отбила ее своим поразительным умением обманывать логическую сторону моего разума.

Быстрый анализ. Он был высоким, темным и подавленным. С накинутым на голову капюшоном. Может, он что-то прятал? Чувство юмора — ноль. Я имею в виду, вообще ноль. Может, был зол. На меня?

Может быть, сексуальное неудовлетворение. Нет, он слишком хорошо выглядит.

— Но его отношение — дерьмо, — пробурчала я в ответ на свои мысли.

Я накрыла лицо руками. Если парень не был полным типом из рода «я пытаю детей и животных», лучшей попыткой будет воззвать к его сопереживающей стороне. Чувствовал ли наемный убийца вину? Было ли у киллера вообще раскаяние?

Если это не сработает, останется лишь один способ.

Соблазнить подонка. Ты уже делала это прежде и выжила. Ты сможешь сделать это снова.

Меня похищал хищник с самой верхушки пищевой цепочки, будучи в самих дебрях функционального расстройства, и я выбралась. Не окончательно освободилась, но выбралась. Но парень с другой стороны двери был временным засором на моем пути к свободе. Пехотинец, наверняка лично нанятый главарем тиранов — моим мужем.

Быстрый осмотр ванной не показал мне ничего, что я могла бы использовать как оружие. Парень очистил все до самого основания, зайдя настолько далеко, что убрал даже зеркало, которое я могла разбить и использовать осколки, чтобы напасть. Дерьмо.