Мазергала (СИ) - Рогожин Григорий - Страница 52

— Об этом я знаю, — откликнулся дракон. — Но чем ты докажешь, что ты и есть — Кохабаг?

— Что?! — закричал разгневанный Маг. — Ты хочешь, чтобы я доказывал тебе — какому-то жалкому драконишке, что — это я?! Эх, жаль, что на тебя не действует волшебство, я бы немедленно превратил тебя в пепел! Я знаю, что ты трус, Хлуп, знаю, что ты обменял свою драконью мощь на пожизненное Заклятие Неприкосновенности у покойного Мандиала, когда тот припёр тебя к стенке! Ты предпочел остаться в живых, превратившись в норную зверушку, вместо того, чтобы умереть достойно, как и подобает настоящему дракону! И это знаю лишь я один! А если тебе и этого мало, тогда смотри!

Кохабар выхватил Магический Жезл, направил его на верхушку Гуллова Пальца и короткая молния, слетевшая с увенчанного гладким шаром, конца Жезла, в один миг снесла островерхую макушку столба. Сверху посыпались обломки камней, и Кохабар вновь заговорил:

— Что, и теперь ты мне не веришь, Хлуп?! Сейчас я разрушу Гулов Палец, и ты будешь вынужден скитаться по Запределью в поисках тёплого местечка, которых здесь не так-то много! Или... Ха-ха! Или тебе придётся самому отстроить заново Гулов Палец, ведь только благодаря его существованию, ты ещё жив! Его видно издалека, и все знают, что у столба живешь ты и в любое время можешь рассказать всё, что нужно. Но теперь, — угрожающе продолжал Маг, — всё будет иначе! Сейчас я разрушу Гулов Палец, и ты станешь никому не нужен! Ты умрёшь с голоду, здесь, в этой пустыне, ты...

— Хватит, хватит, — равнодушно прокряхтел Хлуп, вылезая из норы. — Теперь я увеген — ты — Кохабаг. Хогошо выглядишь, стагый знакомый... Ты пгав... Никто, кгоме Кохабага, не знает о моей сделке с Мандиалом, а Кохабаг не стал бы гассказывать о ней никому, потому что, я бы в ответ гассказал всем-всем дгаконам одну замечательную, давным-давнишнюю подробность жизни великого Мага, — Хлуп произнёс слово "великого" с нескрываемым презрением, — и тогда бы все дгаконы Запгеделья затеяли с Кохабагом войну, — медленно растягивая слова, рассуждал Хлуп, степенно расхаживая около входа в свою нору. Дракончик лукаво посматривал на Мага снизу вверх, прищуривая при этом то один, то другой глаз.

— А столб ты не газгушишь, потому что тогда вход в Запгеделье для тебя будет навсегда закгыт, его жители не пгостят тебе этого никогда и начнётся война, а ты её не хочешь! И хватит тут выпендгиваться! Я — да я! — передразнил Кохабара Хлуп. — Говоги, зачем пгишёл, да пговаливай отсюда поскогее! Не люблю я Магов! Кстати с тебя двадцать каблов на ремонт столба! Надеюсь, коголь Аллоклий ещё делает пгекгасные монетки? Нельзя погтить вещи, тебе не пгинадлежащие! — назидательно закончил Хлуп и протянул лапу, ожидая немедленной платы.

Кохабар понял, что проиграл в этом споре коротышке-дракону, который напомнил Магу о преступлении, совершённом им около пятидесяти лет назад. Кохабар похитил тогда двадцать драконьих яиц у драконихи Вимблы и тайно продал их Торговцу из Заморья. Если бы драконы, даже по прошествии стольких лет, узнали бы, кто сделал это, они бы, забыв о своих внутренних распрях, объединились против Кохабара, и тому пришлось бы нелегко.

Для Кохабара оставалось тайной то, каким образом Хлупу удалось узнать о краже яиц, и эту тайну Маг не мог раскрыть, ввиду неуязвимости дракона-карлика.

Но, в свою очередь, стоило Кохабару рассказать драконам Запределья о том, как Хлуп продал свою силу Мандиалу, и коротышка навсегда потерял бы всякое уважение со стороны своих собратьев, а так же лишился бы места осведомителя у Гуллова Пальца.

Так и жили эти два таких разных по своей природе существа, храня каждый в своей душе (если, конечно у них были души) страшные тайны друг о друге.

Именно поэтому Кохабар нехотя убрал Магический Жезл и, скорчив недовольную гримасу, достал туго набитый деньгами мешочек, отсчитал двадцать монет и отдал их Хлупу, который, схватив деньги, немедленно скрылся в своей норе с тем, чтобы спрятать их в укромное местечко.

"Вот, поганец, — думал Кохабар, расхаживая вокруг каменного столба. — Помнит ведь, всё помнит!".

Хлуп вылез из норы и, отряхивая своё тело от прилипших к нему кусочков грязи, сказал:

— Ну, давай, задавай свой вопгос.

Кохабар подошёл к дракону, и презрительно глядя на того сверху вниз, спросил:

— Я хочу знать только одно: где мне искать Оголтелых Мастеров?

— У-у-у... — протянул Хлуп, мотнув безобразной головой и глядя в сторону, ответил:

— Кто же это может знать?! Они ведь не сидят на одном месте.

— Ну, хотя бы укажи, в какую сторону мне лететь — на Восток, на Север или на Юг? — сказал Кохабар, делая шаг вперёд.

Дракон попятился к норе, уселся прямо на утоптанный снег и прокартавил:

— Я знаю направление, но деньги мне не нужны, Кохабаг, — Хлуп вдруг недобро ухмыльнулся, обнажив два ряда жёлтых зубов. — Я загадаю тебе тги загадки, ты отгадаешь их, а я тебе скажу — в какую стогону умчались Оголтелые Мастега. Знаешь, Кохабаг, я сам пгидумал хого-о-ошие загадки! Скучно мне. Уже десять дней никто сюда не пгилетал, ни о чём меня не спгашивал, вот я и гешил, что с пегвого, кто появиться, я денег бгать не буду, а загадаю ему загадки — и дело с концом! Это ведь тоже может быть платой за ответ, пгавда?

Кохабар чуть было не выругался вслух. "Какая обида, какое унижение, для меня, сильнейшего Чёрного Мага Мазергалы! — думал Кохабар, крепко стиснув зубы от ненависти и устремив "испепеляющий" взгляд в ухмыляющуюся драконью морду. — Как тяжело выслушивать дурацкие загадки от этого, этого... Но, если я не узнаю, куда улетели эти умалишённые Мастера, а буду искать их сам, у меня на это уйдёт уйма времени! Запределье — не Мазергала. Это очень большая страна...".

— Говори свои загадки! — выпалил Кохабар, сплюнув от негодования себе под ноги.

— А-а-а... Согласился-таки, согласился! — сказал дракон, самодовольно потирая лапами. — А куда ты денешься-то?! Ну, слушай пегвую!

Хлуп прокашлялся и начал:

— Чем больше из неё бегёшь — тем больше она становится! Что это, а, Кохабаг?

Маг ненадолго задумался, но тут взгляд его остановился на входе в драконью нору.

— Это — яма! Я прав, Хлуп?! — победно воскликнул Кохабар.

— Пгав, — недовольно прогудел дракон и его голос прозвучал, как воронье карканье. — Слушай втогую. Когда он нужен — его бгосают, когда не нужен — поднимают. Что это?

— Ну, это уж совсем просто! Ха-ха! — рассмеялся Кохабар. — Это — корабельный якорь! И это — глупая загадка. Давай третью! — взмахнул рукой Кохабар, предчувствуя скорую победу.

Хлуп, лукаво прищурился и сказал:

— Для того чтобы отгадать тгетью мою загадку, тебе понадобится вся сила твоего ума, но я не знаю, поможет ли тебе это? Скогее всего, тебе пгидётся самому газыскивать Мастегов! Хе-хе!

— Не тяни, загадывай! Нет такой загадки, которую я, Кохабар, не смог бы отгадать! — сказал Маг в нетерпении поддев носком сапога снежный ком и отбросив его в сторону.

— Назови мне это слово, и оно исчезнет, — промолвил Хлуп, уставившись на Кохабара широко открытыми глазами.

— Не понял... — покачал головой Маг. — Исчезнет что, Хлуп? Это слово?

— Исчезнет то, что означает это слово! — отрезал Хлуп и, повернувшись к своей норе, бросил Кохабару:

— Когда отгадаешь, позови меня. Не буду я торчать здесь, на холоде. Пойду, посплю.

Дракон зевнул и скрылся в своей норе. Кохабар в задумчивости стоял на месте и, низко наклонив голову, потирал подбородок.

Чёрный Маг захватил с собою бутылку лучшего мазергалийского вина, и теперь он решил, что настала пора её откупорить.

Сжимая бутылку в правой руке, а левую заложив за спину, Маг расхаживал перед норой дракона, делая глоток за глотком прямо из горлышка. Вино всегда помогало ему размышлять, но на этот раз, перебирая в уме все мыслимые и немыслимые ответы на загадку хитрого дракона, он всё больше и больше убеждался в том, что разгадка недосягаема, как линия горизонта.