Французский с Эмилем Золя. Осада мельницы / Emile Zola. L'Attaque du moulin - Золя Эмиль - Страница 7

Pourtant (однако, тем не менее), les jeunes filles, parfois, se hasardaient à le défendre (однако девушки иногда отваживались его защищать; hasarder – ставить на карту, рисковать, отваживаться; défendre – защищать), car il était superbe (потому что он был великолепен; superbe – великолепный, гордый, надменный), cet homme louche (этот подозрительный мужчина; louche – /уст./ косой, косоглазый; jeter un regard louche à qn – смотреть косо на кого-либо; подозрительный), souple et grand comme un peuplier (гибкий и высокий, словно тополь; souple – гибкий, мягкий, сговорчивый; peuplier, m – тополь), très blanc de peau (с очень белой кожей: «очень бел кожей»), avec une barbe et des cheveux blonds qui semblaient de l’or au soleil (с русыми волосами и бородой, которые на солнце казались золотом = золотыми; barbe, f – борода; or, m – золото). Or, un beau matin, Françoise avait déclaré au père Merlier (и вот однажды утром: «одним прекрасным утром» Франсуаза объявила папаше Мерлье) qu’elle aimait Dominique (что она любит Доминика) et que jamais elle ne consentirait à épouser un autre garçon (и никогда она не согласится выйти замуж за другого парня; consentir – соглашаться; épouser – сочетаться браком: жениться, выходить замуж).

On pense quel coup de massue le père Merlier reçut, ce jour-là (можно представить, какой удар, словно дубиной, получил папаша Мерлье этим утром; massue, f – палица, дубина; recevoir – получать, испытывать)! Il ne dit rien (он ничего не сказал), selon son habitude (следуя своей привычке; selon – согласно, следуя; habitude, m – привычка, обычай). Il avait son visage réfléchi (он сохранил задумчивое выражение лица: «он имел свое задумчивое лицо»; réfléchir – думать, размышлять); seulement, sa gaieté intérieure ne luisait plus dans ses yeux (и только внутренняя веселость перестала сиять из глубины его глаз; gaieté, f – веселье, веселость; gai – веселый; luire – светить, сиять). On se bouda pendant une semaine (в течение недели оба сердились и дулись; se bouder – дуться, сердиться). Françoise, elle aussi, était toute grave (Франсуаза тоже стала очень серьезной; grave – важный, серьезный). Ce qui tourmentait le père Merlier (папашу Мерлье терзало; tourmenter – терзать, мучить, изводить; tourment, m – мука, мучение; /уст./ пытка), c’était de savoir comment ce gredin de braconnier avait bien pu ensorceler sa fille (желание понять, как этот подлый браконьер смог околдовать его девочку; gredin, m – негодяй, сволочь, подлец; ensorceler – околдовать, обворожить; sorcier/sorcière – колдун/колдунья).

Jamais Dominique n’était venu au moulin (никогда Доминик не приходил на мельницу). Le meunier guetta et il aperçut le galant, de l’autre côté de la Morelle (мельник начал следить и высмотрел кавалера на другом берегу Морели; guetter – подкарауливать, поджидать, вести наблюдение, грозить; apercevoir – заметить, увидеть; galant, m – кавалер, ухажер), couché dans l’herbe et feignant de dormir (валяющегося на травке и притворяющегося спящим; coucher – укладывать, класть /в постель/; лежать; feindre – делать вид, притворяться). Françoise, de sa chambre, pouvait le voir (Франсуаза из своей комнаты могла его видеть). La chose était claire (дело ясное; chose, f – вещь; дело), ils avaient dû s’aimer (они могли влюбиться), en se faisant les doux yeux par-dessus la roue du moulin (обмениваясь нежными взглядами поверх мельничного колеса; doux – нежный; тихий; мягкий).

Cependant, huit autres jours s’écoulèrent (так прошла еще неделя; cependant – между тем, однако; huit jours – восемь дней = неделя; s’écouler – протекать, уходить). Françoise devenait de plus en plus grave (Франсуаза становилась все мрачнее и мрачнее). Le père Merlier ne disait toujours rien (Папаша Мерлье так ничего и не говорил). Puis, un soir, silencieusement (потом, однажды вечером, молча = не сказав ни слова), il amena lui-même Dominique (он сам привел Доминика; amener – приводить). Françoise, justement, mettait la table (Франсуаза как раз накрывала на стол; mettre la table – накрывать на стол). Elle ne parut pas étonnée (она не выразила удивления: «не показалась удивленной»), elle se contenta d’ajouter un couvert (она ограничилась тем, что добавила еще один прибор; se contenter – ограничиваться, удовлетвориться; ajouter – добавить; couvert, m – столовый прибор); seulement, les petits trous de ses joues venaient de se creuser de nouveau (и только ямочки на ее щеках опять заиграли; se creuser – углубляться; creuser – рыть, копать; creux m, creuse f – полый, пустой; de nouveau – опять, снова), et son rire avait reparu (и снова раздался ее смех; rire, m – смех; reparaître – снова появляться).

Le matin, le père Merlier était allé trouver Dominique dans sa masure, sur la lisière du bois (тем утром папаша Мерлье пришел к Доминику в его лачугу на опушке леса). Là, les deux hommes avaient causé pendant trois heures (там мужчины говорили в течение трех часов; causer – разговаривать, болтать), les portes et les fenêtres fermées (за закрытыми дверями и окнами; porte, f – дверь; fenêtre, f – окно). Jamais personne n’a su ce qu’ils avaient pu se dire (никогда никто не узнал, что они сказали: «могли сказать» друг другу; personne – никто). Ce qu’il y a de certain (точно установлено только то; certain – достоверный, определенный, установленный), c’est que le père Merlier en sortant traitait déjà Dominique comme son fils (что папаша Мерлье, выходя, считал уже Доминика своим сыном; en sortant – выходя, на выходе; traiter – относиться /к кому-либо как либо/). Sans doute (вероятно), le vieillard avait trouvé le garçon qu’il était allé chercher (старик нашел такого парня, какого искал), un brave garçon (храбреца и удальца; brave – храбрый, смелый), dans ce paresseux qui se couchait sur l’herbe pour se faire aimer des filles (в этом лентяе, которые валялся в траве, чтобы влюблять в себя девушек: «заставлять себя любить девушками»; paresseux, m – лентяй).