Замок Убийственный - де Ченси Джон - Страница 43

Такстон двинулся дальше по кругу.

— Пусть будет так. В книге регистрации посетителей есть ещё одно имя. Его почти не обсуждали, а может, и вообще не вносили в список подозреваемых. Почему бы это… лорд Эрл?

— Потому что ничто не связывает меня с убийством, — мягко ответил лорд Эрл.

— О, прошу прощения, милорд, но у вас репутация очень опытного мага.

— Ну, с Трентом мне не тягаться.

— Тем не менее. И, как известно, вы много времени проводите в библиотеке.

Эрл рассмеялся:

— Должен заметить, все это превращается в милую охоту на ведьм. Неужели меня подозревают только из-за моей начитанности? Вам не нравятся интеллектуалы, а?

— Очень хороший ответ, милорд, вы мастерски переводите тему разговора. Но так уж вышло, что это преступление тесно связано с книгами. Вы немало времени провели в закрытых фондах, где содержатся, как любит выражаться Осмирик, «жуткие и пагубные тома». Разве не так?

— Не я один — и Белгард, и Трент, и кто угодно. В конце концов, опасные книги очень интересны.

— Ещё бы, но так случилось, что вы обратили пристальное внимание на некую книгу по черной магии под названием «Цветы забвения». На самом деле эта книга о том, как убивать людей, не так ли? Книга убийственных заклинаний.

— Никогда её не видел, так что не могу сказать.

— Никогда не читали?

— Разумеется, не читал.

— Ясно. Но разве не интересно, что именно эта книга содержит заклинание летящего кинжала, очень похожее на заклинание заколдованного дротика?

— Неужели? Действительно интересно.

— Да. И применить его несложно. Если использующий его маг достаточно могуществен, он легко может объединить его с заклинанием дротика и заставить работать в Садовом мире.

— Да что вы говорите?

— Представьте. Кроме того, заклинание в книге «Цветы забвения» объясняет ещё один загадочный момент. Например, кто вытащил нож из тела и бросил его? Ответ: он сам себя вынул. Не хотите ли узнать как, милорд?

— Хотелось бы.

— Дело в том, что заклинание летящего кинжала предполагает возвращение оружия к владельцу после того, как дело сделано. Очень изящно. Орудие убийства не найти. Кинжал незаметно летит в цель, поражает её, проворачивается, чтобы нанести ещё большую рану, выскакивает и так же незаметно возвращается обратно. Но в случае с виконтом колдовство сработало не полностью. Ваше высочество, не могли бы вы дать пояснения?

— Конечно, мистер Такстон, — отвечала Доркас. — Когда, что бывает довольно часто, объединяется несколько заклинаний, части заклинаний могут взаимно отменять друг друга. Похоже, подобное произошло и в этом случае. Кинжал извлек сам себя из тела жертвы, но в этот момент магия дала сбой, и кинжал просто упал на землю, освободив духа, исполнявшего заклинание, от необходимости возвращать оружие владельцу.

Эрл холодно разглядывал Такстона.

— Почему вы решили, что мне ничего не известно о нестыковке заклинаний?

— Прошу прощения, милорд. Просто пытаюсь быть точным.

— В любом случае это ничего не меняет, — сказал Эрл, — потому что я не читал книгу и не пользовался заклинанием.

— Давайте вернемся к этому позже. Незадолго до того, как я нашел кинжал, я чуть не налетел на вас. Не его ли вы разыскивали?

— Представьте, нет.

— Вы решили, что заклинание не сработало, когда кинжал к вам не вернулся. Он должен был упасть у ваших ног. Даже несмотря на то, что такой кинжал опознать очень трудно, вы бы почувствовали себя в большей безопасности, если бы смогли подобрать его, пока он опять не стал видимым. Так?

— Нет.

— Но вы не смогли его найти. Он ещё оставался невидимым. Сначала вы не поняли, что случилось. Когда вы последовали за Орином к выходу из сада, вы вообще не могли понять, сработало ли заклинание, верно?

— Я просто решил уйти с приема, только и всего.

— Вы увидели, как Орин поднялся и вышел, но вы не видели ни кинжала, ни следов на спине виконта; вне себя от беспокойства вы последовали за братом и обнаружили его в нише и меня рядом. Вы поняли, что добились успеха, но не могли понять, почему нет кинжала. Наверное, потом вы сообразили, что нож выбрался из раны, но упал, и, когда я чуть не налетел на вас, вы его искали. И нашли бы, если бы мне не повезло и я не увидел его первым. Может быть, и вы его видели, но решили не привлекать к себе внимания. Насколько это соответствует истине, милорд?

— Нисколько не соответствует.

— Тогда зачем, милорд, вы касались спины своего брата?

— Когда?

— Незадолго до того, как он был убит кинжалом.

— Не помню.

— Зато леди Рильма помнит очень ясно.

— Она не в себе, как обычно.

— Все же я ей верю. Вы также коснулись спины принцессы Доркас, незадолго до того, как выпустили второй кинжал в неё. Разве это не так, милорд?

— Нет! Это ложь!

— «Где пальцем я коснулся», — произнес Такстон. — Часть заклинания. Смертоносного заклинания. Мне кажется, что заклинание лорда Белгарда намного более совершенно. И касаться никого не надо. Совершенно иная система наведения. Верно, милорд?

— Совершенно верно, — ответил Белгард.

— Ваше заклинание, лорд Эрл, в техническом смысле более отсталое, вы взяли его из очень старой книги. Оно действовало на расстоянии не более пятидесяти ярдов. Но в Садовом мире это было неважно. Здесь немало потайных мест. Например, в кустах сирени по ту сторону пруда.

— Ложь! Он лжет! Это сфабриковано!

— В любом случае, — продолжал Такстон, — вы пытались убить принцессу просто потому, что она знала, вы — убийца. Мы не станем докапываться, как она узнала. Скажем, у неё было сильное подозрение, о котором вы догадались. Вам надо было избавиться от неё, но тут вам опять не повезло. В решающий момент у неё за спиной оказался Дамик, и нож попал в него. Он ведь был вашим другом.

— Да.

— И вы убили его, сами того не желая.

— Вы сумасшедший, Тайрин! Все, с меня хватит!

— Давайте на секунду вернемся к книге. В смысле магии вы были менее искусны, чем Белгард, но интриги вам удавались куда лучше. Белгард брал книги под залог. Вы нет. Вы не хотели, чтобы в библиотеке остались какие-нибудь сведения о вас. И вы читали все прямо на месте.

— Ну и что?

— Но книги хранились в закрытом фонде, и, чтобы получить их, вам надо было выписать заявку, на которой указываются заглавие, автор и номер заказа. У нас есть такая заявка на «Цветы забвения», написанная вашей рукой.

— Чепуха. Они возвращаются ко мне, когда я получаю книгу, и я их тут же выбрасываю.

— Да, это верно. Но тут вы дали промашку. Этой полоской бумаги вы воспользовались как закладкой и вернули её вместе с книгой. Она у нас, милорд.

— Это ничего не доказывает! У вас нет ничего, кроме косвенных доказательств! Это неслыханно, и я более такое обращение терпеть не намерен.

— Но у нас есть свидетель.

— Что? Что вы сказали?

— Свидетель, который слышал, как вы, сидя в кустах сирени, распевали: «Лети и попади туда, где пальцем я коснулся» — заклинание для дротика. Это молодой слуга, который там курил украдкой, и, конечно, он затаился, как мог, чтобы не быть наказанным за то, что прохлаждается в рабочее время. А когда вы выходили из зарослей сирени, он вас увидел. Так он утверждает.

Эрл смертельно побледнел, потом краска постепенно вернулась на его лицо, и лорд тяжело вздохнул.

— Да, это я сделал. Я составил заклинание. Оно поначалу не действовало, и я пошел за Орином, чтобы понять, что, черт побери, не так; увидел всю картину и понял, что мое заклинание сработало.

— И вы пришли в ужас от того, что сделали, не так ли?

— Да, в первый момент. Вид человека, павшего от моей руки, потряс меня. Но мерзавец заслуживал смерти. Все это знают.

— Но почему вы убили его, милорд? Мы этого не знали и не знаем до сих пор. Каков был мотив?

— Я сделал это для моего сына, — улыбнулся Эрл.

— Вашего сына?

— Да. У Орина не было детей, не было наследника, которому достался бы титул пэра. Но недавно я услышал, как он жаловался, что жена его бесплодна. После того как Рильма напала на него, у него появился удобный повод развестись с ней. Такая перспектива меня напугала. Вообще-то я всегда удивлялся, почему он не избавился от неё раньше. Наконец, после нескольких лет мучительного беспокойства, я решил действовать, пока не стало слишком поздно, пока у него не появился законный сын. После смерти Орина титул виконта перешел бы ко мне, а значит, к моему старшему сыну после моей смерти. Это все, что я мог бы оставить сыну в наследство. Как все здесь знают, я потерял почти все свое и так не слишком большое состояние на неразумных вложениях, когда мы вели дела вместе с Дамиком. Звание пэра могло бы стать для сына неплохим наследством — оно дало бы ему явные преимущества перед остальными. Вот почему я сделал то, что сделал. Никакого эгоизма.